Елена Мусорина - Север Москвы вокруг Ярославской дороги. Путеводитель для путешественников и паломников с описанием наиболее интересных исторических объектов

Воскресное чтение в школе. Художник Н. П. Богданов-Бельский, 1895 год.

Важным делом по организации нового прихода стало определение его границ с соседними храмами. В сентябре 1905 года на квартире о. Константина Озерецковского встретились протоиерей Петр Рубин , благочинный церквей Сретенского сорока, настоятель храма Адриана и Наталии на Мещанской, и Сергий Леонардов, благочинный церквей 6-го округа Московского уезда, настоятель Свято-Троицкого храма в Останкине. Предварительно они осмотрели предполагаемый приход церкви иконы Божией Матери «Нечаянная Радость» в Марьиной Роще и «в присутствии причта и прихожан церкви «Нечаянной Радости» и церкви села Останкина, определили считать границы нового прихода следующим образом: 1) со стороны прихода Лазарева кладбища полотно Виндавской железной дороги; 2) со стороны прихода села Останкина полотно Николаевской железной дороги до переезда и от переезда полотно соединенной ветки Виндавской железной дороги с Николаевской; 3) со стороны прихода Бутырской церкви полотно Виндавской железной дороги» [83]. Консистория журнальным постановлением 21 сентября 1905 года утвердила эти границы.

Храмовая святыня – чудотворная икона Божией Матери «Нечаянная Радость».

Отца Константина Озерецковского, как настоятеля церкви-школы в Марьиной Роще, особо волновал вопрос о начале строительства школьного здания. Его, как и благочинного отца Сергия Леонардова, тревожило, что прихожане во главе с церковным старостой Тимофеем Несчастновым не озабочены устройством Марьинской церковно-приходской школы. По указу Московской Духовной Консистории от 12 сентября 1905 года прихожанам церкви Марьиной Рощи вменялось в обязанность построить отдельное школьное здание, так как они дали обещание Митрополиту Московскому и Коломенскому Владимиру это исполнить. Сам отец Константин Озерецковский, по благословению Владыки, с 1905 года преподавал Закон Божий в Боголеповском 2-классном Министерском училище (по имени министра народного просвещения Н. П. Боголепова) в селе Покровское-Фили, которое находилось не в ближнем расстоянии от Марьиной Рощи. Как законоучитель, он преподавал с 1907 года в 1-м и 3-м Марьино-Рощинских земских училищах. С большими трудностями с 1907 года начали, наконец, возводить здание церковно-приходской школы при храме «Нечаянной Радости», да и то под большим нажимом настоятеля и местного благочинного [84]. К слову сказать, это здание построили, но внутренняя отделка его затянулась на многие годы, и до начала Октябрьского переворота 1917 года церковной школы в Марьиной Роще так и не существовало. Прав оказался опытный благочинный Сергий Леонардов!

О некоторых подробностях первых лет церковно-приходской жизни в Марьиной Роще писал о. Константин: «Народонаселение прихода нашего вовсе не многочисленно (…) в приходе насчитывается около 300 домов (…) большая часть приходских жителей временно проживающие, постоянных жителей в нашем приходе немного (…) количество треб не велико (…) наши прихожане ремесленники всегда предпочитают сходить к ранней литургии, которая по общему желанию прихожан совершается у нас в начале восьмого, после же службы все спешат заняться своими делами и побывать в городе (…) жители, расселяющие наш приход, преимущественно мелкие ремесленники, железнодорожные служащие и мастеровые в материальном отношении люди небогатые, редко среднего достатка и вознаграждение за исполнение треб причтом получается от них весьма скудное, нередко требы совершаются без всякого вознаграждения (…) при церкви нет помещения для церковной прислуги и церковные сторожа помещаются в неотделанной церковно-приходской школе (…) церковной земли нет даже для постройки церковной сторожки (…) причт проживает в квартирах, только вчерне выстроенных более трех лет (в 1906 году) и по сие время не отделанных и не благоустроенных» [85]. Отца Константина пугало и то, что в Марьиной Роще в начале XX века стали появляться всякие гадалки, «любители» оккультных наук. Так, в 1906 году некий дворянин Николай Буговт из Марьиной Рощи пробовал зарегистрировать в московской полиции «кружок оккультных наук» под названием «Кружок менталистов». Полиция, правильно разобравшись в ситуации, ответила, что «поставленные кружком цели могут содействовать лишь только укреплению предрассудков среди малоразвитого населения, а это не отвечает началам общественной нравственности», и отклонило его ходатайство [86]. Нерадостные сообщения настоятеля Марьино-Рощинской церкви в Консисторию усугублялись тяжелыми отношениями причта с «группой прихожан», руководимой церковным старостой Несчастновым, человеком грубым и властным. В течение 1907–1908 годов к епархиальному начальству поступали сигналы о самоуправстве и неправильном ведении хозяйства со стороны ктитора. Консистория в октябре 1908 года выпустила специальный указ, который предписывал благочинному Леонардову и причту Марьино-Рощинской церкви «самое тщательное контролирование деятельности Несчастнова» [87]. Однако влияние церковного старосты в приходе и в самой Марьиной Роще было таким, что причту приходилось сносить укоризны и месть этого человека.

Левый придел церкви в честь иконы Божией Матери «Нечаянная Радость» в Марьиной Роще, освященный во имя Святителя Николая Чудотворца.

В январе 1909 года в Консисторию на имя Высокопреосвященного Владимира, Митрополита Московского и Коломенского, поступило прошение от жителей Марьиной Рощи о желании их пристроить к объему церкви иконы Божией Матери «Нечаянная Радость» два алтаря и устроить приделы, один из которых будет посвящен Святителю Николаю, «как покровителю и молитвеннику за Самодержавного Государя Императора Николая Александровича» [88]. Было странно, что это прошение подписали только прихожане, но не члены Богородицкого причта, которые, как оказалось, вообще не были в курсе этого проекта. В Консистории выразили недоумение по этому поводу, на что в особом прошении Несчастнов заявил, что «наш причт отказался окончательно присоединиться к нашей идее, заявивши нам на предварительном собрании 13 апреля 1909 года, что вы просили вместо священника, и что он (о. Константин Озерецковский) требует построить помещение под школу и открыть оную» [89]. Тревоги отца настоятеля можно было понять: школу не построили, церковные дома не отделали, строительный долг на церкви оставался. На пожертвованные прихожанами 800 рублей построить что-либо было трудно. Правда, прихожане – ремесленники Звездкин, Бабурин и Прохоров – обязались произвести бесплатно плотницкие, малярные и кровельные работы. Благочинный отец Сергий Леонардов в общем поддержал проект пристройки алтарей, но в свою очередь вынужден был защитить причт марьино-рощинской церкви от притязаний церковного старосты. Он писал, что «принимая во внимание многочисленность прихожан в Марьиной роще, нужда в устройстве приделов действительно настоит». Причт, в свою очередь, объяснил Консистории, что сочувствует устройству приделов, но реально существуют такие приходские проблемы, решать которые требуется в первую очередь. Это и «тяжелое материальное положение в настоящее время наших прихожан – ремесленников, и вследствие безработицы и дороговизны жизни (…) в настоящее время нельзя надеяться на достаточный приток пожертвований на означенную постройку». Отец Константин Озерецковский еще раз привлек внимание епархиального начальства к проблеме устройства церковно-приходской школы. Он просил, ввиду «неотложной нужды в школе и недостаточности мест в земских школах, прежде чем приступать к пристройке приделов, окончить начатое дело – отделать и открыть школу к началу будущего учебного года». Консистория прислушалась к доводам благочинного и настоятеля с объявлением 18 марта 1909 года марьино-рощинским прихожанам, «что разрешение на постройку приделов будет дано не ранее, как будет собрана треть суммы потребной по смете на постройку приделов».