Журнал Наука и Техника (НиТ) - «Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2006 № 01 (1)

Тайны зиккурата еще ждут своих исследователей…

Эйфелева башня в 2009 году будет «отмечать» свой 120-летний юбилей. А ведь его могло бы и не быть, ибо по договору с городскими властями инженер Александр Гюстав Эйфель (1832–1923) должен был в 1909 году разобрать башню и продать на слом.

Парижскую достопримечательность спас майор Жак Феррье — пионер радиодела во французской армии. Явившись к отцам города в парадном мундире, он молча выслушал их доводы, а потом вдруг гневно затопал ногами и разразился яростной речью, самыми мягкими словами в которой были «недотепы» и «недоумки». В «конце концов обескураженные чиновники уяснили, что радиотелефонная техника позарез нужна французской армии, что башня — идеальная антенна и что армия категорически настаивает на ее сохранении…

В 1918 году, когда с помощью башни было принято радиосообщение о капитуляции кайзеровской Германии, полковник Феррье, принимая поздравления коллег, сказал:

— Господа! Использовать башню в качестве антенны Эйфель предложил за несколько лет до меня. Поэтому моя заслуга совсем в другом. В 1909 году я еще не умел по-настоящему ругаться. Делая вид, что внимательно выслушиваю чиновников, я тем временем мучительно вспоминал ругательства, которыми пользуются мои солдаты…

Когда Эйфель предложил построить на Марсовом поле в Париже «башню в виде стрелы», осторожные отцы города выразили свое сомнение:

— Вы утверждаете, что высота «стрелы» достигнет 300 метров! Возможно ли это? Ведь башня будет выше пирамиды Хеопса…

— Да, вдвое, — уточнил инженер, — Но по конструкции она будет именно пирамидой.

— Башня. Стрела. Пирамида… Однако же не из камня вы собираетесь ее строить?

— Нет, — ответил инженер— Выбран самый надежный материал — железо.

— Гм… Из ваших документов видно, что вы до сих пор строили лишь мосты. А лучшие мосты — каменные…

— Да, вы правы, — ответил инженер. — Но это касается коротких мостов. Длинные можно строить только из железа. Моя башня и будет длинным мостом, как бы поставленным «на попа»…

Когда в 1889 году башня вознеслась над Парижем, журналисты, в свое время поддержавшие Эйфеля, ликовали:

— Башня, стрела, мост… Какая разница? Главное — инженер оказался прав.

Укоренившихся, но неправильных и даже несправедливых мнений в истории науки и техники сколько угодно. То формулу, выведенную О. Хевисайдом, припишут А. Эйнштейну, то честь изобретения конвейера незаслуженно подарят Г. Форду.

Вряд ли многие знают, что принцип электрофотографии (ксерокс) открыт еще в 1930 году болгарским академиком Г. Наджаковым. Он исследовал фотоэлектрические явления, возникающие под воздействием света и электрического поля, при которых на диэлектриках происходит перераспределение положительных и отрицательных электростатических зарядов. Эти теоретические работы Наджакова стали известны сперва в Швейцарии, а потом и во всем мире. В 1938 году американец Ч. Карлсон запатентовал «сухой метод получения изображений», то есть ксерографический процесс, базирующийся именно на избирательной поляризации зарядов в структуре высокоомного диэлектрика. Болгарский приоритет он даже не упомянул. И был, в свою очередь, наказан. После демонстрации в США первой машины, делающей копии текста и штриховых рисунков, физики из университета в Чикаго заявили о полной ее бесперспективности. Они утверждали, что сам метод пригоден лишь для физических экспериментов с фотопроводимостью.

Пессимистический прогноз практического применения ксерографии продержался всего пять лет. Затем через Англию (а не через США!) она начала свой победный путь по всему миру. И лучший ответ на «прогноз» физиков из Чикаго состоит в том, что сейчас в мире за год производится более 150 млрд. ксерографических копий. По выпуску копировальных машин США отстают от Японии, а по спектру их применения в науке — от Англии. Словом, пессимистические прогнозы обходятся дорого.

Легковые автомобили модели «мерседес» не случайно славятся во всем мире. Они надежны, элегантны, удобны в управлении, комфортабельны и поэтому престижны. Входят в десятку лучших машин мира по моторесурсу. Но почему они называются «мерседес»? Ведь завод, выпускающий их, принадлежит акционерному обществу «Даймлер-Бенц».

Г. Даймлер — немецкий механик и изобретатель — свою первую машину с двигателем внутреннего сгорания испытал в 1885 году, а вскоре организовал фабрику близ Мюнхена. Однажды его друг и торговый партнер К. Еллинек сумел продать 45 машин в города южной Франции. По тем временам это был весьма солидный контракт, который пришелся для фирмы как нельзя кстати. И Даймлер решил отблагодарить Еллинека. Всю следующую серию легковых машин он назвал «мерседес» — по имени любимой дочери своего делового партнера. Новая марка понравилась сразу всем и сохранилась до наших дней.

История судопроизводства православной церкви в Украине имеет долгую историю, уходящую корнями еще во времена Киевской Руси. В Стародавней Руси, насколько можно судить по сведениям из уставов и уставных грамот, в особенности из устава Ярослава Мудрого, общая церковная дисциплина поддерживалась главным образом денежными пенями, но, кроме того, могли быть использованы такие наказания как отлучение от церкви и епитимья.

В православной русской церкви вспомогательными органами епархиального управления и суда сначала служили соборы или съезды духовных лиц, а затем в патриаршее время, почти во всех епархиях были учреждены приказы духовных дел, или разряды, ведавшие судебными и распорядительными делами, и казенные приказы, заведовавшие хозяйственной частью епархии.

Кроме того, были дворцовые приказы, которые вели хозяйство архиерейского дома с его вотчинами, а в Москве был и приказ церковных дел, наблюдавший за церковным благочинием, особенно во время крестных ходов. Вскоре после введения синодального церковного устройства в качестве постоянных вспомогательных органов епархиальные архиереи стали вводить у себя учреждения под разными названиями — „Канцелярий”, „Канцелярий духовного правления”, „Консисторий”. Представителем государя в Синоде был обер-прокурор, названный в обер-прокурорской инструкции 1722 года «оком государя и стряпчим по делам государственным». В духовных приказах были особые подчиненные ему прокуроры, а для надзора за духовным управлением по городам, монастырям и заказам назначались фискалы или инквизиторы. При Синоде образовался целый инквизиторский приказ, во главе которого поставлен протоинквизитор из монахов. Но это фискальное управление, допускавшее разные злоупотребления своими полномочиями, вскоре после смерти Петра I было упразднено.