Журнал Наука и жизнь, 1980 № 01

Наконец, он привлекает технику портретного обобщения для решения задачи, противоположной той, которая завершалась поиском «типичного» человека: создает метод «дифференциального портрета». В данном случае Ф. Гальтон стремится выявить признаки, Определяющие особенности отдельного лица среди данной группы людей. Для этого на диапозитиве выполняется обобщенный фотопортрет определенной группы людей. На него накладывается негатив с изображением интересующего исследователя лица. С подобного «слоеного» пирога делается фотоотпечаток. Если были строго соблюдены требования экспозиции, правильно подобрана плотность изображения и точно выполнено совмещение изображений, то при фотопечати произойдет взаимное погашение позитива и негатива в тех местах, где черты отдельного лица совпадут с обобщенными чертами группы, и на фотоотпечатке проявятся только индивидуальные особенности, отличающие конкретное лицо от всех участвовавших в обобщенном фотопортрете.

Итак, Ф. Гальтон предложил технически простой и в то же время изящный и объективный метод документации черт человеческого лица в координатах группового сходства и различия. Тем не менее методика портретного фотообобщения долгое время пребывала в ранге «научного курьеза», а затем оказалась в долгой, почти вековой полосе забвения. В чем же дело? Можно ли воспринимать эксперимент Ф. Гальтона как талантливую шутку серьезного исследователя — основоположника многих методов исследования в антропологии, статистике, генетике, криминалистике? Те, кто знаком с деятельностью Ф. Гальтона, знают, что он умел шутить. Такими шутками были статистическая проверка общепринятого мнения, что красивой девушке легче выйти замуж, и создание «карты женской красоты» Англии. Однако в руках талантливого исследователя и шутки получали черты строгого научного эксперимента. Так, в первом случае оказалось с весомой статистической достоверностью, что красивые девушки имеют наименьшую вероятность вступить в брак. Результат рассмотрения многих пар новобрачных показал, что известная пословица «Не родись красивой, а родись счастливой» согласуется с критериями теории вероятности. Во втором случае итог был более фундаментальным: в научном мире появилось исследование, предвосхитившее методику выборочного обследования и географического подхода к изучению изменчивости признаков внешнего облика человека, когда на карту наносятся показатели их величины и вектор изменчивости (метод так называемого географического картирования признаков). Это составило впоследствии основу многочисленных биологических работ.

Вернее всего забвение метода обобщенного фотопортрета, созданного английским ученым, объясняется тогдашней неподготовленностью науки к восприятию его результатов, анализу и трактовке полученных данных. Недоброжелательному отношению к такому фотопортрету немало способствовало и субъективное восприятие изображения. Для этого были веские основания. Портрет был лишен элементов мимики, выражения, столь неотъемлемой части человеческого лица, в нем причудливо сочетались, а вернее, нагромождались черты несхожих лиц, и при всем этом он выглядел как фотоснимок конкретного лица. Многие из современников и близких Ф. Гальтона открыто выражали ему свое неудовольствие по поводу созданных с их участием обобщенных портретов.

И вот настало время этому методу служить науке. Сегодня студенты кафедры антропологии МГУ изучают его в спецкурсе по документации результатов антропологических исследований. Было установлено, что фотообобщение серий снимков классического для палеоантропологии объекта — черепов человека разных исторических эпох — позволяет делать выводы о степени однородности или, напротив, смешанности населения того времени, то есть выводы, весьма важные в историческом отношении. Был выполнен общественный портрет одного человека, но многократно сфотографированного. Полученное изображение имеет общее свойство с групповым портретом— на нем устранено «выражение лица», размазаны элементы строения лица, участвующие в мимике. В то же время на этом портрете видно уверенное совпадение черт внешности данного индивидуума: обобщенный фотопортрет одного лица в полной мере представителен, он узнаваем.

Нам, сотрудникам Института антропологии МГУ, постоянно приходится проводить исследования различных групп населения, объединенных либо единым происхождением, либо территориально. Эти работы строятся на изучении широкого, спектра биологических свойств и признаков, среди которых черты внешности далеко не всегда занимают ведущее место. И тем не менее, исследуя строение тела, обмен веществ и генетические параметры данной группы, мы никогда не могли уйти от более или менее прямого ответа на вопросы: кто эти люди, каковы* исторические пути формирования современной нам общности, какие этнические элементы включались в нее в предшествующие исторические эпохи? Более того, лишь после ответа на вопрос: «Кто они?» — будет закономерен и уместен вопрос: «Какие они?»

И вот, стремясь получить ответ на первый вопрос, мы вместе с моим коллегой — кандидатом биологических наук И. В. Перевозчиковым — вернулись к методу обобщенного фотопортрета, вернее, вновь открыли его для себя. В этом методе нас привлекли его основные качества — одновременное участие в обобщении практически всех элементов строения лица, иначе — «абсолютная антропологическая программа», и возможность контролировать степень сходства (степень морфологической однородности) той группы людей, которую мы обследовали.

Нельзя сказать, что поставленные задачи могут решаться только с помощью данного метода. Многие фундаментальные, ставшие уже классическими работы по этнической антропологии СССР, пролили свет на формирование облика народов Восточной Европы, Сибири, Кавказа, Дальнего Востока. Эти работы по изучению формирования расовых и этнических групп выполнены и выполняются без привлечения фотопортретов обобщения, а на основе корректного математического анализа, коннексии с историческими источниками, с использованием методов географического картирования признаков.

Наши задачи, ключи к решению которых мы искали в обобщенном фотопортрете, были несколько иными. Предстояло, например, ответить на вопрос: представляет ли взрослое население такого-то поселка, скажем, Келята в Бахарденском районе, коренное население туркмен-теке, населяющих гораздо больший регион? Можем ли мы, проведя экспедиционные работы в одном-двух пунктах, экстраполировать наши наблюдения на более широкие, но этнически идентичные контингенты? Возможно ли, имея фотографический материал, проводить необходимые аналогии, подтверждать некоторые гипотезы, связанные с проблемами формирования антропологического типа интересующей нас группы населения?