Журнал «Знание-сила» - Знание-сила 1997 № 09 (843)

Тогда во второй раз встал Илуватар — и Айнур видели, что теперь его лик был суровым. Он воздел правую руку — и в сердце смятения зазвучал Третий Замысел Эру, неисчерпаемый, плавный и нежный, который ничто более не могло превозмочь.

Так у престола Единого сошлись в противоборстве и споре могучие песни. Одна была дивной, глубокой, неспешной, и красота неизбывная силы великой крылась в безмерной печали ее. Другая, тщеславная песнь, велась теперь ладно и громко, но голос ее был назойлив, как гром многих труб, без конца повторяющих вздорный крикливый напев. Но замысел Мелькора тщился напрасно затмить собой первую песню — ведь та принимала все самые смелые и горделивые звуки его, вплетая их в свой неизменно прекрасный, торжественный голос.

И в ярости этой борьбы, что сотрясала все залы чертогов Илуватара и дрожью терзала безмолвие, недвижимое прежде, Илуватар встал в третий раз — и лицо его было ужасно. Он воздел обе руки, и вот — единым аккордом, глубоким, как Бездна, возвышенным, как вечный Небесный Свод, пронзительным, как сияние взгляда Илуватара, — Музыка прекратилась.

Тогда Илуватар заговорил. Вот что сказал он: «Могущественны все Айнур, а самый могущественный среди них — Мелькор. Но дабы ни он, ни другие не вольны были забыть: я — Илуватар, я ныне открою вам все, что содеяла Песнь, и позволю взглянуть на нее. И ты, Мелькор, тоже постигнешь: нет замысла, что не имел бы истока во мне, и я говорю: тот, кто думает, будто творит свою новую песнь, сам служит великой, неведомой вам до поры моей цели — воистину, ваши труды удивительней, чем сами вы в силах помыслить».

И дрогнули Айнур, и устрашились, хотя до конца слов Илуватара они не постигли еще. Мелькор же ощутил тайный стыд, и сердце его преисполнилось яростью.

А Эру спустился в величии к Айнур и вышел из залов прекрасных дворцов, которые он для них создал. И Айнур последовали за ним

И ступив в Пустоту, Илуватар повелел им: «Узрите дело Музыки вашей!» И вот — он дал им власть видеть то, что прежде они только слышали, и Айнур видели, как поворачивается в Пустоте юный Мир, сотворенный их песнью; они, удивляясь, смотрели, а Мир оживал, раскрывая историю новых эпох, и Мир этот был в Пустоте, но он не был рожден Пустотой.

И Айнур молчали; но вновь повелел им Илуватар: «Узрите дело Музыки вашей! Узнайте, о чем была Песнь! Найдет в моем Замысле каждый из вас все, что мог полагать он творением только своим, и ты тоже, Мелькор, увидишь свои сокровенные мысли. Смотри же: они — часть единого целого и служат для славы его».

И еще многие тайны поведал тогда Священным Илуватар. Воистину верно, что им сказано слово о том, что было, есть, будет, а каждый из них помнит замысел песни, которую создал он сам, и потому в Мире мало что скрыто от Айнур. Но ни в одиночестве, ни даже всем вместе им все-таки не провидеть всего: никому не явил до конца своих замыслов Эру — и с каждой эпохой в Мир входит извне то, что не было предречено: то, чему нет истоков в прошлом.

Холмы Утра (один из самых поздних и, возможно, последний из рисунков Толкина)

Вода, Ветер и Песок (рисунок Толкина, 1915)

И вот, когда перед ними предстало Видение Мира, Айнур узрели дотоле неведомое: ибо они созерцали, как Детям Илуьатара был дан во владение приуготовленный дом. И открылось Священным, что всеми трудами своими над музыкой они помогали убранству той дивной земли, они украшали ее, не помышляя, что в созидании Мира есть и иная, великая цель.

Ибо Дети Илуватара сотворены им одним. Их не было в Замысле, что возвестил он Священным в начале; лишь с песней, звучавшей у трона Единого третьей, они вошли в Мир. Никто из Священных не приобщен к тайне их сотворения. Но возлюбили Детей Эру Айнур больше всего, что есть сущего в Мире, видя, сколь удивительны эти создания, свободные и несхожие с Айнур — поскольку мысль Эру воплотилась в них по-иному.

Вот как дано было Айнур проведать о Детях Единого; так постигли они еще малую толику мудрости Эру.

Эльфами и Людьми называют теперь Детей Эру, Перворожденными и Пришедшими Следом. В ослепительной круговерти огней, в необъятных просторах выбрал Илуватар твердь, что стала их домом — в Глубинах Времени и между бесчисленных звезд. Малой могла бы она показаться тому, кто, постигая могущество Айнур, которым все в Мире подвластно, не ведает ни остроты, ни пристальной силы их взгляда; тому, кто следит созидание бездны пространств, не оделив своим взором столь многих чудесных, исполненных тонкого совершенства творений, убравших по воле Священных поля беспредельного Мира.

Но сами же Айнур, которым открылось Видение, возрадовались, узнав, где живут Дети Эру, и мысль самых мудрых и славных тотчас устремилась туда. И первым средь них вновь стал Мелькор — ибо и ныне, как в Музыке, он был величайшим из Айнур. Вначале старался он даже себя убедить в том, что зван оказать Детям Эру немалую помощь, велевши всему, что есть в Мире, служить им, и правя жарою и холодом, что принес он с собою. Но множество щедрых прекрасных даров Эру Эльфам и Людям зажгло его зависть — и он возжелал подчинить Детей Эру во всем своей воле и, став Властелином над ними, рабами, вершить их судьбу.

Но были другие Священные, обратившие взгляды к Земле, к Арде, как нарекли свой дом Эльфы: свет дарил радость сердцам их, многоцветию красок дивились их взоры — и несказанно тревожил их рокот ревущих морей. И, познав воздух и ветры, и каждую твердь их слагающих Арду, железо и камни, злато и серебро, превыше иных стихий Мира Айнур восславили воду. Так говорят Эльдар: воистину, и поныне в воде живет эхо Музыки Айнур; многие из Детей Эру вслушиваются, забыв обо всем, в немолчный шум волн, не зная, что слышат в ворчании моря то древнее эхо.

Свои помыслы посвятил водам Арды тот Айнур, которого Эльфы зовут именем Улмо; мудростью и глубоким знанием Музыки наделил его Эру. Благороднейший Манве возлюбил голоса всех ветров, а о трудах в лоне Арды задумался Ауле, кого Илуватар одарил знаниями и искусством лишь немногим менее Мелькора. Радость и гордость Ауле — творения и дела рук его; он не стремится к власти и не похваляется своим мастерством, он щедр, забота его —не богатство, но труд и созидание нового в Арде.

И было так, что Илуватар обратил в Глубине Времен слово к Улмо, сказав ему: «Постиг ли ты, что совершилось, когда здесь в малом мире, к твоим владениям пришел с войной Мелькор? О жестоких холодах он помыслил — но не осквернил красоты рек, не погубил он источников. Взгляни: лютым морозом его рождены снег и льды! Жар и