Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1997 № 10 (844)

Положение главы семейства барона Н. Е. Врангеля стабильно — «Предо. Правл. Амгунск. золотопромышл. Комп.; Предс. Правл. Т-ва спиртоочист. зав.; Об-во «Сименс и Гальске»...

Сыновья пошли своим путем — Петр, окончив Горный, избрал карьеру военного, Николай окунулся в мир искусства. Впоследствии и сам недоумевал. Потешаясь:

...И странно мне, что повесть давних лет

Мне смутным эхом сердце взволновала.

Что это, правда, жил я или нет —

В дней Александровых прекрасное начало?..

Женя Лансере и Шура Бенуа в ресторане, 1897 год

Автопортрет А. И. Бенуа, 1896 год

Все рисунки на полях — Александра Бенуа

Грань веков. В «Мире искусства»{2 «Мир искусства» — журнал (1899—1904) Орган одноименного объединения художников.} — «пассеистский привкус». От А. Бенуа. С. Дягилев{3 Дягилев Сергей Павлович (1872—1929) — художественный и театральный деятель, один из создателей объединения «Мир искусства», организатор русских балетных и оперных сезонов за рубежом.} лелеет мысль «собрать то, что сделано нашими великими стариками, произведения их, беспощадно разбросанные по разным рукам, часто совершенно не ценящим того, чем владеют».

Юный барон («во вкусе умной старины») излагает свое намерение — «представить (на выставке.— А. М.) выдающихся мастеров русского портретного искусства, начиная от царствования императора Петра I и кончая пятидесятыми годами XIX столетия». А. Бенуа усмотрел в этом «исполнение чего-то давно желанного и изъявил сразу полную готовность помочь ему советом и делом, не сомневаясь, что и Дягилев так же взглянет на эту затею Врангеля. Но не тут-то было. Сергей увидал в «мальчишке» Врангеле конкурента, жестоко распек меня за данное согласие, сам же от принятия участия в выставке наотрез отказался, а лично Врангелю не стесняясь стал показывать свое недружелюбное отношение...».

Впрочем, барона это не смутило. «Он относился к человеку, который был ему нужен, как к крепости, имеющей быть взятой в кратчайший срок,— записал позднее А. Бенуа,— штурмовал людей на суворовский лад» ... И владельцев картин. И Общество Синяго Креста (общество попечения о бедных и больных детях — А. М).

«Врангелевская выставка» состоялась в конце 1901 года в Академии наук. Появился и отлично изданным и содержащий массу сведений «Подробный иллюстрированный каталог выставки русской портретной живописи за 150 лет (1700-1850)». СПб.. 1902.

Дягилев, пошумев об «ультрадилетантизме» устроителей выставки («Мир искусства». Т. 7. 1902), привлек барона... к участию в акции но розыску и собиранию картин. Для собственной выставки. Держал, однако, на дистанции — Врангель колесил по Поволжью...

В 1903 году Н. Врангель «деятельно» помогает кн. С. А. Щербатову и В. В. фон Мекку в устройстве выставки «Старый Петербург», на Морской. И каталог подготовил. С собственным предисловием... За 13 лет и выставок и каталогов наберется изрядное количество. Сжато об этом А. Бенуа сказал «в своей известной речи» (декабрь 1915 года):

«...Его научной жадности, его любопытству было тесно в пределах отдельной биографии, и еще менее удавалось ему остановиться на отдельном памятнике — что так охотно делают характерные представители науки. Большинство работ Врангеля или посвящены огромным собраниям, вроде Эрмитажа, Музея Александра III и Академии художеств (для двух последних он даже добровольно составил по образцовому каталогу), или же эти работы содержат блестящие картины целых эпох, например «Помешичья Россия», «Отечественная война», или он говорит о группах художников («Иностранцы в России»), или о целой отрасли («Миниатюра в России» и единственная наша «История русской скульптуры»)...»

В 1906-м. Н. Врангель поступил на службу в Императорский Эрмитаж (в справочной книге «Весь Петербург на 1907 г.» барон Н. Н. Врангель значится среди кандидатов на классную должность. Здесь, кстати, указан и адрес коллежского регистратора — Бассейная, 27).

Первые журнальные публикации — в «Русском Архиве», «Русской Старине»{4 «Русский архив» — исторический журнал. Издавался в Москве (1863—1917). Основан П. И. Бартеневым; «Русская старина» — исторический журнал. Издавался в Санкт-Петербурге (1870-1918).} ... Для «Старинного театра» (Н. Н. Евреинова и бар. Н. В. Дризена) барон Врангель вместе с А. Трубниковым перевели пастурель «Лицедейство о Робене и Марион» (декорации и костюмы от М. Добужинского).

Потому не случайно в конце 1906 года с предложением о сотрудничестве к Врангелю обратился В. А. Верещагин, хлопотавший о создании журнала «Старые годы»{5 «Старые годы» — журнал для любителей искусства и старины. Издавался в Санкт-Петербурге (1907— 1916).}. Барон «со свойственной ему горячей отзывчивостью» согласился. А по воспоминаниям С. Маковского, «оказался наиболее дельным среди нас, можно сказать — самоотверженно преданным сотрудником «Старых годов». Уже во второй книжке журнала (1907) появилась статья «Забытые могилы».

«...Жутко смотреть на запустение петербургских кладбищ (Лазаревского и Семеновского — А. М.), где похоронено столько замечательных людей, где еще сохранились памятники Козловского, Мартоса, Рашетта и Демута...

Но не только внешняя красота надмогильных монументов представляет глубокий интерес; имена тех, кто погребены в могилах и эпитафии на гробницах их — любопытные материалы для исследования былого. Когда знаешь жизнь тех, кто лежит под этими плитами, поражаешься тем странным сплетением обстоятельств, которое соединяет и разлучает людей. Как будто здесь собрались после смерти все те, кто когда-то составляли тесный кружок придворного общества.

На маленьком пространстве старого Лазаревского кладбища погребена целая эпоха, целый мир отживших идей, почти все придворное общество Елизаветы, Екатерины и Павла...

Петербургские кладбища особенно красивы позднею осенью, когда еще нет снега, но деревья лишены листвы и мраморные и бронзовые силуэты резко вырисовываются на фоне серого неба...»

Очень нравилась статья В. Верещагину: «...Есть что-то жуткое и трогательное в этих тревожных исканиях молодого, начинающего жизнь существа в безмолвии смерти...».

Кажется, в «Забытых могилах» впервые проявился у Н. Врангеля «дар оживления» прошлого.

Князь С. Волконский, друг барона Врангеля: «...И в чем та щемящая притягательность прошлого, как не в том, что оно умерло? Эту болезненную сладость того что было, эту сладостную боль того, что уже не будет, никто не ощущал, как .. Кока Врангель. Он ощущал ее как-то особенно, мистически, он сливал себя с прошлым, он существовал в вещах, было что-то пантеистическое в его отношении к эпохам, что-то надмирное в легкости, с какою он разрушал время и переносил прошлое в настоящее...».