Журнал «Пионер» - Пионер, 1949 № 07 Июль

Часто, одетые в лыжные брюки и в голубые майки с нашитой на груди эмблемой туристов, ребята уходили в короткие тренировочные походы. Они учились обращаться с компасом и картой, ходить без дороги, густым лесом, по азимуту. Нередко при этом, вместо того чтобы выйти к деревне, указанной руководителем, они залезали в болото. Но постепенно такие промахи становились реже и реже.

Так шли дни за днями, и каждый день обогащал ребят новыми знаниями, новыми навыками. Наконец для первого отряда настала пора, о которой ещё до приезда в лагерь мечтали все юные туристы: отряд отправился в большой лодочный поход, который назывался «Уфимская кругосветка». Участники похода должны были спуститься по Уфимке до реки Белой, потом по Белой до города Черниковска. Здесь им предстояло на грузовике переехать снова на Уфимку, но уже поближе к её верховьям.

Весь лагерь выстроился на линейке, провожая в поход первый отряд. Прокатилось над лесом «ура», прогремел прощальный салют - выстрел из единственного в лагере дробового ружья, - и флотилия из пяти резиновых лодок кильватерной колонной поплыла по быстрой реке. На носу передней лодки, на той, где плыл руководитель, сидел самый маленький участник похода - девятилетний Юра Анищенко. Он держал в руках вымпел. Затем шли четыре лодки, в которых сидело по четыре человека. Замыкала шествие лодка, доверху нагруженная всевозможной кладью. Тут были и ящики с продовольствием, и вёдра, и кастрюли, и тарелки, и фанерные папки для гербариев. Среди всего этого восседал загорелый дочерна и очень весёлый «старшина» Тимир Махмутов.

Три дня продолжалось путешествие. Ещё перед началом похода каждый из ребят выбрал себе «специальность»: одни были биологами, другие - геологами, третьи - зоологами. Во время привалов они собирали растения, коллекции насекомых, образцы минералов. Они видели на реке Уфимке место, где в годы гражданской войны переправлялся со своими войсками Чапаев; побывали возле старой, полуразвалившейся церкви, где когда-то был заточён Пугачёв; осмотрели большой промышленный город Черпиковек, возникший за годы сталинских пятилеток.

Ночевали наши путешественники в лесу у костров, на постелях из душистых, зелёных веток, попеременно неся сторожевую вахту. 'Старший костровой Ваня Шорохов учил товарищей быстро разводить костёр из сырых сучьев. Под руководством «старшего повара» Эры Кориной ребята готовили на костре вкусные обеды из трёх блюд.

Временами участникам похода приходилось нелегко.

Несмотря на то, что флотилия плыла по течению, грести приходилось всё время, иначе путешествие «лишком бы затянулось. Сначала все очень уставали, работая на неуклюжих лодках вёслами без уключин. На перекатах путешественникам приходилось десятки, а то и сотни метров брести по воде, перетаскивая лодки.

Случались и аварии. Однажды флотилия спокойно плыла по Белой, и никто не предвидел, что через несколько минут нарушится мирная жизнь путешественников. Лодка с провиантом и снаряжением, как всегда, тащилась сзади на буксире. Тимир блаженно жмурился на солнышке и любовался живописными берегами. Вдруг он услышал тонкий писк, похожий на писк комара. Прошло несколько секунд, прежде чем «старшина» понял, что это пищит не комар, а его лодка, из резиновых бортов которой выходит воздух.

- Топу! - завопил «старшина».

Ребята перестали грести и обернулись. Лодка Тимира со всем грузом быстро погружалась в воду на самой середине широкой реки. Что было делать? За Тимира никто не боялся: он хорошо плавал, - но как спасти груз?

- Пришвартоваться к Тимиру! - дал команду руководитель похода.

Флотилия окружила тонущую лодку, два десятка рук ухватились за её борта, и, удерживая навесу потерпевшее аварию судно, ребята стали грести к берегу.

Под вечер третьего дня путешественники прибыли домой.

Снова на берегу выстроился весь, лагерь, снова прокатилось над лесом «ура», снова хлопнул выстрел из дробовика. Тут же на берегу загорелые, окрепшие участники похода передали начальнику лагеря Амалии Ивановне Лоос уже совсем готовые, хорошо оформленные коллекции растений, насекомых и минералов, которые опи собрали в пути.

Этот поход был не единственным большим походом. Через несколько дней первый отряд пешком отправился в другой многодневпый поход по следам Чапаевской дивизии. Побывали они и в колонии имени Александра Матросова, где воспитывался Герой, отдавший жизнь за Родину. Восемь походов совершили наши путешественники, прежде чем каждый из них получил звание инструктора-общественника по школьному туризму.

Теперь эти ребята помогают учителям и вожатым организовывать пионерские походы в своих школах. К тому времени, когда вы будете читать эти строки, многие из тех ребят, о которых я нишу, уже снова будут в пути.

О лагерных друзьях

Прошлым летом недалеко от нашего лагеря, в лесу, жил охотник. Мы любили ходить в гости к Игнату Семёновичу. Haм нравились его рассказы о жизни птиц и зверей. От него мы узнали, почему у птиц разные клювы. У дрозда, например, клюв тонкий и заострённый. Это потому, что он добывает себе корм в густой траве. У клеста, который вылущивает хвойные шишки, концы клюва загнуты и заходят друг за друга. Как-то, проходя мимо речки, мы увидели ныряющую в воде птицу. Игнат Семёнович сказал нам, что это крохаль. Он питается рыбой, и клюв у него, как крючок, с зазубринками внутри, чтобы рыба не могла ускользнуть.

Игнат Семёнович помог нам поймать для «живого уголка» белку, ежа, черепаху, дрозда, зяблика и чижей. Были у нас ещё цыплята и кролики. Цыплят мы тоже поместили в вольер к диким птицам. Обитатели вольера по-разному приняли новых жильцов. Дрозд и зяблик то и дело клевали их, а чижи в первые дни отнимали корм. Но мы всё-таки добились того, что птичья семья стала жить в дружбе.

В последние дни перед отъездом из лагеря мы очень грустили. Жаль было расставаться с лесом! и с нашими питомцами. Мы решили выпустить птиц на волю.

И вот ребята собрались у.вольера, открыли дверь, а птицы испуганно сбились в уголок и не летят. Но, почуяв свободу, они, конечно, улетели. Потом мы расстались с цыплятами, которые стали уже курами, - отнесли их в подсобное хозяйство лагеря. Черепаху отдали ребятам детского сада. А общую любимицу - белочку - мы подарили Елизавете Георгиевне, руководительнице кружка юннатов. Вова Гераскин взял ёжика, а я - двух кроликов. Они и сейчас живут у меня.