Иван Кычаков - Гонцы весны

Я л а в а Г у б о, машинист паровоза.

Д м и т р и е в с к и й, помощник начальника Сестрорецкого завода.

Г р е ч, поручик.

У б о р щ и ц а.

Х о з я й к а к в а р т и р ы.

В а с и л и й, гармонист.

В а х т е р.

Н а ч а л ь н и к С е с т р о р е ц к о й м и л и ц и о н н о й к о м и с с и и.

Ф е л ь д ф е б е л ь.

Август — сентябрь 1917 года.

1917 год… Уже скоро месяц, как Владимир Ильич Ленин, преследуемый Временным правительством, скрывается в подполье. Под видом наемного финского косаря он живет на станции Разлив, неподалеку от Петрограда, — в шалаше, построенном сестрорецким рабочим-большевиком Николаем Александровичем Емельяновым. Здесь же, у шалаша, неотлучно находится дозорный — один из сыновей Емельянова — К о л я.

И л ь и ч. Ну-с, мой юный друг, задание выполнил?

К о л я. Выполнил, Константин Петрович.

И л ь и ч. Тогда начнем.

К о л я (торжественно) . Николай Алексеевич Некрасов, «Несжатая полоса».

И л ь и ч (задумчиво) . Да, конец августа. Приближается осень. Сентябрь. По древнеславянскому календарю «вересень», месяц первого инея. Жить в шалаше дальше невозможно.

…Итак, жаркие июльские дни позади. Шестой съезд показал, что со времени Апрельской конференции партия выросла втрое и сплотилась. Попытка кадетов, эсеров, меньшевиков заманить меня в ловушку — явиться на суд — провалилась. Страна катится в бездну окончательного экономического распада и гибели… Что же дальше?

Коля дочитывает стихи и вдруг кричит кукушкой.

Тихо, тихо, Коля! Разве ты слышал, чтобы в конце лета куковала кукушка?

К о л я. Я… вы задумались, а я хотел предупредить. Видите, на озере — лодка…

И л ь и ч (тихо) . Вижу, вижу… За стихи ставлю пятерку. Выучил отлично… А кто это плывет?

К о л я (тихо) . Не видно пока… Гребет сильно… Да это же батя!

На берег выходит Е м е л ь я н о в.

Е м е л ь я н о в. Здравствуйте, Константин Петрович!

И л ь и ч. Здравствуйте, Николай Александрович. Мы с Колей вас заждались. Газеты привезли?

Е м е л ь я н о в. Вот, целая пачка.

И л ь и ч. Так, так. Спасибо. Посмотрим…

Е м е л ь я н о в (тихо) . Как вы тут, Колюнька?

К о л я. Дожди мочат. Шалаш стал протекать. Да и костер плохо горит.

Е м е л ь я н о в. Вижу, что промокли, как курицы. Ну ничего, что-нибудь придумаем. А сейчас, сынок, пойди-ка посиди вон там, в стогу.

К о л я. Хорошо, папа.

И л ь и ч (шурша газетами) . Так… интересно, очень интересно… Ну вот, товарищ Емельянов, обстановка прояснилась полностью. Корниловский мятеж, поднятый якобы против Временного правительства, провалился. Рабочие распознали суть соглашателей. Крестьяне поняли, что за спиной генералов стоят помещики, которые не хотят отдать свою землю.

Е м е л ь я н о в. Вот-вот. Я в вагоне разговаривал с одним солдатиком. Спрашивает: что же это, выходит, нам четвертую зиму сидеть в окопах?

И л ь и ч. Да, народ многое понял. И мы знаем, где выход из сложившегося положения.

Е м е л ь я н о в. Временных надо скинуть?

И л ь и ч. Верно! Выход — в свержении Временного правительства путем вооруженного восстания и в установлении диктатуры пролетариата.

Е м е л ь я н о в. Владимир Ильич, Центральный Комитет принял решение — переправить вас в Финляндию.

И л ь и ч. Выборг?

Е м е л ь я н о в. Пока не известно. Организация этого дела поручена Шотману, Эйно Рахье и мне.

И л ь и ч (задумчиво) . Да-а, жить в шалаше…

Е м е л ь я н о в. Неуютно, Владимир Ильич.

И л ь и ч. Бог с ним — с уютом. Как-нибудь перебьемся. Главное, Николай Александрович, мне надо быть ближе к центру. Да и Коле пора готовиться в школу… Но как достать документ для перехода через границу?

Е м е л ь я н о в. Я уже думал, Владимир Ильич. У нас, на Сестрорецком, много рабочих, которые живут в Финляндии.

И л ь и ч. Так… И как их пропускают через границу?

Е м е л ь я н о в. По заводским пропускам. И такой пропуск я вам достану.

И л ь и ч. Каким образом?

Е м е л ь я н о в. Пропуска уволенных рабочих хранятся у помощника начальника завода Дмитриевского. А я к нему ключик подберу.

И л ь и ч. Значит, подберете?

Е м е л ь я н о в. Подберу, Владимир Ильич. Понадобится только фотографическая карточка. Мы вас прямо здесь перегримируем — другой парик, другая кепка — и сфотографируем.

И л ь и ч. Ну что ж, действуйте!

Е м е л ь я н о в. Через несколько деньков мы отсюда уйдем. И прости-прощай, озеро Разлив!

И л ь и ч (подхватывая) . И здравствуй, разлив революции!

Е м е л ь я н о в. Так, Владимир Ильич.

И л ь и ч. Вот мои письма… Передайте, пожалуйста, по назначению. (После паузы.) Николай Александрович, в одном из писем прошу — если меня укокошат…

Е м е л ь я н о в. Да что вы такое говорите, Владимир Ильич!

И л ь и ч. Ничего, ничего… со всяким революционером это может случиться. Ищейки Керенского… А потом — эсеры. Они же становятся заговорщиками. Помяните мое слово — они еще стрелять в нас начнут… Так вот… моя тетрадка… Синяя обложка, название «Марксизм о государстве». Это надо издать. Собраны цитаты из Маркса и Энгельса. Есть ряд замечаний, заметок и формулировок. Думаю, что издать можно быстро, за неделю. Считаю важным, ибо не только Плеханов, но и Каутский по этому вопросу изрядно понапутали…

Е м е л ь я н о в. Все передам, Владимир Ильич, не беспокойтесь. Ну, всего хорошего.

И л ь и ч. Счастливого пути и скорейшего возвращения!

Кабинет Дмитриевского.

Заводской шум — далекие гудки паровозов, шипение пара, лязг железа, шум станков.

Стук в дверь.

Д м и т р и е в с к и й. Войдите!

Г р е ч. Здравствуйте, господин генерал.

Д м и т р и е в с к и й. О, кого вижу — поручик Греч! Милости прошу. Садитесь.

Г р е ч. Благодарю.

Д м и т р и е в с к и й. Приятно, очень приятно — всего только семь часов, а вы уже на ногах.

Г р е ч. Ничего не поделаешь — служба.

Д м и т р и е в с к и й. В вашем тоне слышится усталость.

Г р е ч. Да, не скрою — мы все изрядно устали… Простите, господин генерал, куда ведет эта дверь?

Д м и т р и е в с к и й. Обыск? В кабинете помощника начальника завода?

Г р е ч. Ну что вы, дорогой Афанасий Петрович. Просто… я беспокоюсь о вашей безопасности.

Д м и т р и е в с к и й. Да, Временное правительство не оставляет нас своей заботой. Поставки, слава богу, увеличились. Сейчас бы работать и работать. Но… Сестрорецк окружен отрядом юнкеров и казаков. Броневики и пулеметы… И ваш капитан Гвоздев…

Г р е ч (перебивая) . О, мой капитан человек решительный…

Д м и т р и е в с к и й. Но не перегибаете ли вы палку? Эти повальные обыски, аресты…

Г р е ч. Мы арестовываем только большевиков…