Юлия Тупикина - Как разбудить в себе Шекспира [Драмтренировка для первой пьесы] [litres]

На первый вопрос Пети Марина может ответит так: «Кажется, тучи появились». Почему Марина заговорила о погоде? Да, имеют место быть все причины, перечисленные выше. Просто еще один способ не отвечать (образный, говорящий о чувстве вины Марины) или еще один способ подразнить. А если Петя и Марина находятся на яхте, то вопросы любви отступают перед вопросами выживания: возможно, им нужно встать и заняться подготовкой яхты к шторму. Вспомните, что в пьесе Теннеси Уильямса «Трамвай “Желание”» гроза надвигается параллельно с приближением кульминации, в которой происходит большое сражение Стенли Ковальски и Бланш Дюбуа.

Марина отвечает: «А что там с твоей ипотекой?» Почему вдруг она ушла от темы? Потому что, возможно, Марина мечтает выйти за Петю замуж, тем более она узнала, что Петя собирается покупать в ипотеку большую квартиру в центре. Марина как бы намекает ему, что готова признаться в любви, если Петя настроен серьезно. Возможно, пришел черед Пети уходить от ответа и менять тему.

«Я долго думала о том, что чувствую, и… Как тебе сказать, это все так непросто…» Что-то Марина темнит. О чем она недоговаривает? Может, она хочет рассказать о своих пятерых детях и/или своей полигамии? Может, это снова очередной способ подразнить Петю?

Прежде чем конструировать ответ Марины, которая уже весь мозг вынесла бедному Пете, давайте поговорим об образности речи. Художник Николай Жуков в своих «Заметках об искусстве» рассуждал об этом так: «Как передать словами впечатление от очень толстого человека? Можно сказать, что он непомерно толст. Можно сказать иначе: он с трудом передвигался. Или: с трудом входил в дверь. Или еще: был так толст, что напоминал шар. Можно определить толщину, сказав, что человек был низкого роста и весил 130 кг. Существует сотни способов определить комплекцию. Но вот как убедительно может быть передано ощущение полного тела через деталь: он был так толст, что щеки его были видны со спины. И сразу чувствуешь, как ординарны были предыдущие примеры и как меток глаз художника, ухвативший главное в образе человека, стоявшего перед ним».

Представим, что наш персонаж хочет сообщить, что он хочет пить. Как он это сделает? Он может сказать прямо: я хочу пить. Может сказать книжным языком, как бы претендуя на особую образованность, изысканность или важность: я испытываю жажду. Может сказать: во рту пересохло. А может: язык во рту как рыба дохлая. Последний вариант содержит метафору и при этом делает высказывание более грубым: мы представляем, что эту фразу произносит моряк, но никак не нежная студентка-искусствовед (хотя она может носить маску грубой и разбитной девицы).

Метафора, метонимия и синекдоха – это тропы, то есть образный оборот речи, созданный на основе переосмысления прямого значения слова и возникновения нового, переносного значения.

Метафора предполагает замену одного означающего другим означающим на том основании, что соответствующие означаемые похожи: «Глаголом жги сердца людей» (А.С. Пушкин), «прапорщики воткнулись глазами в царя» (А. Толстой). В основе метонимии лежит перенос значения по смежности (пространственное соседство, близость во времени, связь между частью и целым и соседство в пространстве идей). «Рука бойцов колоть устала» (М.Ю. Лермонтов), «где бодрый серп гулял и падал колос» (Ф.И. Тютчев). Синекдоха – перенос значения с части на целое или наоборот, а также с абстрактного на конкретное или наоборот: «Перед ним сидела юность» (И. Ильф, Е. Петров), «копейка рубль бережет», «Эй, борода! А как проехать отсюда к Плюшкину?» (Н.В. Гоголь), «и слышно было до рассвета, как ликовал француз» (М.Ю. Лермонтов).

Итак, наша Марина может ответить тропом: «У тебя золотые руки». Что она хотела этим сказать? Возможно, она хочет похвалить его технику секса, но для чего? Чтобы сказать: «Между нами только секс, никакой любви?» Или: «Конечно, я люблю тебя, как не любить, ведь ты такой хороший любовник?»

Образная речь – прекрасный способ создания подтекста. Вообще, образное мышление – это то, что нужно развивать в себе, если вы хотите создавать качественные художественные тексты. Образ хорош тем, что имеет несколько трактовок, и нужно попробовать расшифровать его, и тут возможны ошибочные варианты – неверно понятый подтекст.

Еще одна функция образной речи – коннотация. Коннотация – это дополнительная оценка, которую мы сообщаем, выбирая то или иное слово. Например, слово «деловой» может иметь как положительную, так и отрицательную коннотацию: слишком прагматичный, холодный, бесстрастный, хитрый или умный, надежный, крутой. Можно сказать «конь/лошадь», или даже «скакун», «Пегас», а можно «кляча» – и передать свое отношение, свою оценку. Выбор слов с яркой коннотацией – это способ не напрямую сообщить свое эмоциональное отношение, а спрятать его, сделать менее явным, увести в подтекст.

Вернемся к нашим любовникам. Итак, Петя спросил Марину о ее чувствах. А Марина вместо ответа целует Петю. Или дарит ему подарок. Или плачет. Или уходит. Или бьет его. Или показывает тест, на котором две полоски. Или показывает фотографии своих пятерых детей, мужа, другого любовника. В общем, у Марины есть множество способов ответить Пете, не говоря ни слова, и все они несут определенный подтекст. Даже в исходном диалоге Марина отвечает действием, когда притягивает к себе Петю, как бы признаваясь в своей любви.

Марина могла бы нахмуриться, улыбнуться, отвернуться, встать, замереть – собственно, это более узкая, по сравнению с предыдущим пунктом, область действий. Они относятся только к невербальному поведению персонажа: его жестам, мимике, позам. Как правило, в пьесах не принято подробно прописывать невербальное поведение персонажей, если оно не влияет на сюжет, но в сценариях и прозе этому уделяют много внимания.

Теперь давайте разберем диалоги из пьес, сценариев и прозы, в которых содержится подтекст.

В романе Флобера «Госпожа Бовари» Шарль переживает смерть своей жены. Его утешает аптекарь Омэ.

«Омэ из приличия взял с этажерки графин и стал поливать герань.

– Ах, спасибо, – сказал Шарль, – вы так добры!

И умолк, задыхаясь под грузом воспоминаний, вызванных этим жестом аптекаря. Тогда Омэ счел уместным немного развлечь его разговором о садоводстве.

– Все растения нуждаются во влаге.

Шарль наклонил голову в знак согласия.

– Впрочем, теперь снова скоро будет тепло!

– А! – сказал Бовари.

Фармацевт, решительно не зная, что делать, осторожно раздвинул занавески.