Григорий Плоткин - Встречные огни

М а р и н а (Гришину-Алмазову) . Неужели мне откажете?

Г р и ш и н - А л м а з о в (заметив поведение мсье Энно) . Конечно, нет! Но что скажет господин консул?

М с ь е Э н н о (поспешно пряча деньги) . Я разрешаю.

Г р и ш и н - А л м а з о в (целует Марине руку) . Только ради вас.

Б и л и б о н с к и й. Бардзо дзенькую, вельми бардзо. (Дает Вере подписать контракт.)

В е р а. Прошу со мной отпраздновать мой новый контракт. (Слуге.) Шампанское!

Все выходят в столовую. Билибонский задерживается, помахивая контрактом, чтоб скорее высохли чернила.

Б и л и б о н с к и й. Момент.

Неожиданно появляется М и ш к а Я п о н ч и к.

М и ш к а. Вы, кажется, имеете интерес до хозяйки этой избушки? Я разослал подметные письма, чтобы отшить от нее генерала, а вы мне ломаете весь базар! Но эта дама все равно будет моя!

Б и л и б о н с к и й. Цо пан муви?

М и ш к а. Хватит, мотай отсюда. (Вынимает пистолет.) Ну?!

Б и л и б о н с к и й (ловко выбивает из его рук пистолет, подхватывает на лету и направляет в его сторону) . Вот тебе и ну!

М и ш к а. Смешняк! Эта пушка без голоса!

Б и л и б о н с к и й (вынимает свой пистолет) . Но эта бьет без промаха. Руки вверх!

М и ш к а (играет испуг) . Боже ж мой! Зачем так сурьозно?

Б и л и б о н с к и й. Ну!

М и ш к а. Цо пан муви? (Подымает руки вверх, из каждого его рукава появляется по пистолету.) Думаете, будем баловаться?

Б и л и б о н с к и й. Нет, я этого не думаю. (Могучим ударом швыряет его на пол.)

М и ш к а. Королевский удар! Если теперь вы будете уверять, что вы не Котовский, а папа римский, я вам все равно не поверю. Предупреждаю: эта местность простреливается. (Тихо свистит.)

Из-за ширмы выдвигается Н о с а т ы й с двумя пистолетами в руках. Из-под рояля выползает Р ы ж и й, толкая впереди себя пулемет.

Б и л и б о н с к и й. Здорово! Признаюсь, не ожидал. Почему ж ты не стреляешь?

М и ш к а. Чтобы Мишка Япончик таким образом дал сигнал вашим людям? За кого вы меня имеете?

Б и л и б о н с к и й. Я пришел сюда один.

М и ш к а. Зачем это кокетство! Я тоже всем говорю, что хожу один, но мы же с вами понимаем, что это значит!

Б и л и б о н с к и й. Что тебе от меня нужно? Хочешь продать меня за двадцать тысяч?

М и ш к а. До сих пор еще ни одна скотина не могла сказать, что Мишка Япончик дешевка. Двадцать тысяч они дают за такую голову. Тьфу… на их голову! Есть вещи, которые не купишь. Мне нужны не деньги, а сама голова. Давайте работать вместе, Григорий Иванович.

Б и л и б о н с к и й. Вместе грабить людей?

М и ш к а. Боже мой, зачем такие мысли? Вы знаете, почему в моем отряде девятьсот девяносто восемь человек, а не полная тысяча? Нет? Двоих фраеров я отправил в небесную командировку за мелочность. Думаете, Мишка Япончик — вор? Мишка — налетчик! Мне нужна крупная игра. Я не лезу в ваши фантазии, но — зачем брехать — долго вынюхивал, кто сильнее, чья возьмет?

Б и л и б о н с к и й. И что решил?

М и ш к а. Чума его знает! Их много, у них армия, у них деньги, но что-то в самой нутре мне говорит: «Миха, не будь чудаком, это не власть для Одессы!»

Б и л и б о н с к и й. Тебе нельзя отказать в дальновидности.

М и ш к а. За мной пойдет весь город. Французы, деникинцы и прочие турки сказали бы Мишке спасибочко… Но Япончик не такой лопух, чтобы идти на сделку с трупами!

Б и л и б о н с к и й. Зачем ты пришел в этот дом?

М и ш к а. Для объяснения в любви.

Б и л и б о н с к и й. А эти пулеметы?

М и ш к а. Я решил взять ее сердце штурмом.

Б и л и б о н с к и й. Вот это дело для тебя и твоей шпаны.

М и ш к а. Григорий Иванович, я лучше буду работать на вас, на революцию. (Протягивает руку.)

Б и л и б о н с к и й (брезгливо отворачивается) . Революцию нужно делать чистыми руками! (Уходит.)

М и ш к а. Такая гордость при такой бедности? (Выхватывает пистолет, бросается вслед за Билибонским, но, спохватившись, останавливается.) Мишка Япончик уже не товар?! За что вы меня обидели, «товарищ» Котовский? Что ж… мирные переговоры, как обычно, закончились бесплодно. Вы еще об этом пожалеете: договора про ненападение между нами нет! Эй, Шпоня, Кука, за мной! Только — ша!

Одесский порт. На причале импровизированные подмостки. Вокруг, в непринужденных позах, разместились ф р а н ц у з с к и е м а т р о с ы. Среди почетных гостей — м с ь е Э н н о с с у п р у г о й, Г р и ш и н - А л м а з о в, М а р и н а, М а р т ы н о в и д р у г и е. Здесь артисты оперы и балета дают концерт. Сейчас непродолжительный антракт. К Гришину-Алмазову подходит Д е л я м а р.

Д е л я м а р (оглядываясь) . Они отправятся на транспорт, как только начнется вторая часть концерта.

Г р и ш и н - А л м а з о в. Не прозевайте! Немедленно вслед за ними вы поведете отряд французских стрелков. Действовать решительно, однако не привлекая ничьего внимания.

Д е л я м а р. Понимаю. (Козыряет и уходит.)

К Гришину-Алмазову подходит А р б а т о в и передает записку.

Г р и ш и н - А л м а з о в (читает так, чтоб слышал мсье Энно) . «Сообчаю, если вы думаете, Билибонский — это Билибонский, можете радоваться, и — ша! А кто ж тогда Котовский?» (Арбатову.) Немедленно пригласите сюда поляка со всеми ассистентами.

А р б а т о в. Еще не прибыли-с! Видимо, явятся к выступлению госпожи Холодной.

Г р и ш и н - А л м а з о в. Усилить охрану. «Пригласить» их живьем.

А р б а т о в. Слушаюсь. (Козыряет и уходит.)

Г р и ш и н - А л м а з о в (помахивая запиской) . Браво, Мишка Япончик!

М с ь е Э н н о. Приготовьте для него двадцать тысяч.

Г р и ш и н - А л м а з о в (раздраженно) . Как раз ту сумму, которую вы получили от Билибонского, сиречь от Котовского!

М с ь е Э н н о. Я не подсчитываю, какую сумму вы украли у своего правительства!

К о н ф е р а н с ь е (на подмостках) . Начинаем второе отделение нашего концерта. Танго, извините, смерти…

Ф р а н с у а (Роже) . Нам пора. За мной!

Р о ж е. Есть!

Из разных мест, крадучись, подымаются французские матросы и присоединяются к ним. По одному выходят.

Д е л я м а р (капралу) . Пора. Подымайте стрелков и — за мной! (Уходит.)

За ним по авансцене шагает г р у п п а с т р е л к о в. На подмостках а р т и с т ы б а л е т а исполняют свой номер.

К о н ф е р а н с ь е. Новинка двадцатого века. Американский танец «Кэк-уок».

М с ь е Э н н о. После этого, кажется, Вера Холодная.

Г р и ш и н - А л м а з о в (Арбатову) . А где же Билибонский?

А р б а т о в. До сих пор не изволил явиться.

М с ь е Э н н о. А вы не думаете, что Япончик обманул вас?

Г р и ш и н - А л м а з о в. И вас тоже.

М с ь е Э н н о. Это мы еще увидим.

Аплодисменты после балетного номера сливаются с глухим грохотом далекого взрыва. Вбегает совершенно обалдевший от волнения Д е л я м а р.