Эгон Раннет - Пьесы

Я а к. Да! В пропасть… Нет! В ночную тьму… Поэтично, не правда ли? Решил слегка усложнить работу твоему дорогому папочке. Сегодня, едва он появился на кормокухне, я понял, какое чувство испытывает мышь, когда, выскочив из щели, вдруг обнаружит в углу комнаты тощую, полосатую, злую кошку… Но после того как этот славный Юлиус — не без твоего милого вмешательства — пригласил меня потрудиться, я сообразил: передо мной открывается лазейка. На одно мгновение я увидел напряженное лицо Пинкертона. Но, услышав, что я рвусь убирать картошку, он стал ковырять в зубах. Бдительность улетучилась. Ась-возьми принялся мечтать о тарелке горячего супа и о мягкой постели… Шимпанзе же решил замаскироваться. Завтра он сбреет бороду, как следует причешется — и начнет жать на педали. Превращусь в рецидивиста, на которого объявлен всесоюзный розыск… Ведь я Симоне — брат Рокко, а Симоне делает все, что ему подсказывают его инстинкты…

И н г р и д. Какой бред! Ты же не сможешь скрыться надолго! Что ты будешь делать?

С улицы доносится голос Арне: «Держите… так… Хорошо».

Я а к. А что мне делать? Убивать и грабить… не собираюсь. Погляжу — может, удастся подделать паспорт и попасть на рыболовное судно. (Помолчав.) Я бы хотел быть учеником у иезуитов и всю ночь бродить по улицам Рима, думать о молоденькой монахине… Эта монахиня удивительно похожа на тебя, Ингрид…

И н г р и д. Но при чем тут иезуиты?

Я а к. При чем? Иезуиты ведь тоже подлые… хитрые… и злые. Они способны нанести… удар в спину…

И н г р и д. И ты бы хотел походить на них?

Я а к. Я бы хотел, чтоб ты была моим духовником. Я прихожу, в руке у меня черная увядшая роза, и кладу голову тебе на колени…

И н г р и д. Все духовники — мужчины… И потом, исповедуются в исповедальне… Ну да ладно. Перестань паясничать и скажи, в чем бы ты стал мне исповедоваться?..

Я а к. В чем?.. Сказал бы, что я простой паренек, с неудавшейся жизнью — глупый, самодовольный и бесстыжий… а сейчас попросту перепуганный теленок, который поздно понял, что через дырку в заборе не пролезть…

Пауза.

И н г р и д. Скажи, чулки, которые ты предлагал… не дядя прислал?

Я а к. Нет. Мы купили. А перепродать поручили мне. Все знают, что я получаю посылки из-за границы.

И н г р и д. Поручили? Значит, это верно, что существует шайка?

Я а к. Несколько парней! Один из них работает в торговой сети, он и комбинирует… Недавно югославские кофточки пустили налево. Рискованно! Такая иной раз нервотрепка…

И н г р и д. А не проще ли начать честно работать?

Я а к. Не могли бы вы взять своего школьного товарища на поруки? (Помолчав.) Теперь это обычное дело.

И н г р и д. Надо поговорить с Оттем. Он у нас парторг.

Я а к. Пожалуй, не стоит…

И н г р и д. Это, разумеется, сложно. Ты здесь не работаешь…

Я а к. Я нигде не работаю… Для меня закрыты все дороги. Я чувствую это. Кругом — тупики. Паршивая история… Я всегда тяготел к импортным товарам. На мне — видишь? — итальянские ботинки, американские брюки, чехословацкая рубашка, немецкие носки. Дома у меня крошечный японский радиоприемник… но никогда я не мечтал о «шведских гардинах»… Не хочу в тюрьму! Понимаешь? Не хочу! Ну да ладно, они еще поищут меня.

Голос Арне: «Подержите теперь с этой стороны… так… Хорошо!»

Слышишь? Они неплохо ладят! Старший Сээба, очевидно, из более доброкачественного материала, чем младший.

И н г р и д. Никак не думала, что ты окажешься трусом… Натворить не побоялся, а ответ держать смелости не хватает.

С улицы доносится голос Телилы: «Здравствуйте, дядюшка Нигуль! Здравствуй, Арне, мой верный рыцарь!»

Появляется Т е л и л а.

Т е л и л а. Ах это вы? Я иногда захожу сюда вечером… Арне так интересно рассказывает…

Я а к. О кибернетике, разумеется!

Т е л и л а. А ты что думаешь? Я еще в школе любила его…

Я а к (вставляет) . Мы еще в школе это заметили!

Т е л и л а. …любила его слушать. И мне нравится дразнить его. Я не помешала вам?

Я а к. Ей — безусловно нет. А мне — безусловно да.

Т е л и л а. Сейчас уйду…

И н г р и д. Пожалуйста, не уходи!

Входят А р н е и Н и г у л ь.

Н и г у л ь. Я ничего такого не хочу сказать, но Телила могла бы почаще приходить сюда. Эти последние болты Арне вогнал с ходу!

Т е л и л а. Почему ты так пристально смотришь на меня, Арне? Я немного нравлюсь тебе?.. (Всем.) Он мне никогда не говорит о любви, а только о каких-то машинах или о рычагах. Ты о чем сейчас думаешь? Сразу скажи! И скажи же наконец хоть что-нибудь о…

А р н е. Я… я думал, что придется, очевидно, продуть питательные трубки пускового двигателя и снять карбюратор…

Т е л и л а. Арне! Я задыхаюсь… Перестань! Теперь я вижу — ты совершенно равнодушен ко мне. Что ж, побегу домой. На улице темно…

Я а к. Я провожу тебя!

Т е л и л а. Предпочитаю темноту и страх. До свидания! (Уходит.)

Яак делает вид, будто собирается последовать за Телилой, но тут вдруг срывается А р н е и выбегает из мастерской.

Я а к (к Ингрид) . Остался верен тебе…

Входит Э в а. Пауза.

Э в а. Тебе что-нибудь нужно, Яак?

Я а к. Не нравится, когда на тебя смотрят мужчины?

Э в а. Не нравится, когда на меня глазеют молокососы, вроде тебя.

Н и г у л ь. За сегодняшний вечер в третий раз вижу тебя в мастерской… Такая женщина! Тебе бы мужчин с ума сводить, а не самой безумствовать.

Э в а. Что поделаешь…

Н и г у л ь. Сердце не на месте?

Э в а. Не на месте. Не стыжусь признаться. Отть все еще не приходил?

Н и г у л ь. Нет. Верно, дома.

Э в а. Дома его нет. Я уже несколько раз заходила. А что, если он…

Входит О т т ь.

О т т ь. Добрый вечер! Я немного задержался… Ну как дела у Арне? Продвинулись? Неполадки нашел?

Н и г у л ь. Нашел, а я тут чуть жизнью не поплатился!

И н г р и д (толкает Яака в плечо, шепотом) . Скажи Оттю! Ну скажи!..

О т т ь (проходит мимо Эвы, которая порывается что-то сказать ему; к Ингрид) . Это о чем же он собирается говорить со мной? Не о том ли самом, о чем рассказал мне сегодня Аасма?.. Аасма просил меня зайти к нему через несколько дней. Надо что-то делать с тобой, Яак!

Яак стоит потупившись.

Э в а. Пойдем, Отть, я хочу поговорить с тобой.

О т т ь. Некогда, Эва. Работа не ждет! (Нигулю.) Ну как, магнето проверили?

Э в а. Где ты был?

О т т ь. Странный вопрос. Заходил домой поесть.

Э в а. «Домой поесть»?.. Великолепно… (Подходит к Оттю, снимает с его костюма соломинки.) Насытился? Доволен?

О т т ь. Что ты хочешь?

Э в а. А что ты предлагаешь? Мне, — вероятно, ничего. Эта вертихвостка пошла домой?

О т т ь. Не знаю я никакой вертихвостки.

Э в а. Я спрашиваю: Силли домой пошла?

О т т ь. Понятия не имею.

Э в а. Лжешь.

О т т ь. Очевидно, ты знаешь лучше…