Виктор Гюго - Торквемада

Теперь пора в поход,
На Боабдиля в бой. [38] На Боабдиля в бой. — Боабдиль (Абу Абдаллах) — эмир Гранады, последнего оплота мавров в Испании, которая после долгой борьбы была завоевана Фердинандом и Изабеллой в 1492 г. Война — большой расход!

Коль первой умереть мне, государь, случится,
Вы поклянетесь ли вторично не жениться?

Я с этим золотом…

Клянетесь?

В чем? Ну да…

Победу одержу, и станет навсегда
Жемчужиной моей надменная Гранада!

А все-таки жидов мне в подданство не надо.

Взяв это золото, мы все-таки потом
Их выгоним.

И я подумывал о том.
Но как же в будущем? Обман — себе дороже.

Да, тридцать тысяч здесь. Все — вам!

И вам ведь тоже.

А больше взять?

Поздней!

Гранаду отберу.
Ублюдка подлого с лица земли сотру!
Жидов помилуем. Но мавров очень скоро
Изгоним. [39] …мавров очень скоро изгоним. — При капитуляции Гранады в 1492 г. маврам, населявшим эту область, была обещана свобода вероисповедания, однако вскоре это обещание было нарушено, начались преследования мавров инквизицией, а затем они были изгнаны из Испании (1502).

Вот как…

Да!

На выбор — две Гоморры!

Берем ли деньги?

Да.

Итак, сведем на нет
Всех этих нехристей пугающий декрет:
Их от испанцев мы отнюдь не отделяем,
Костры запаливать отныне запрещаем,
Освобождаем всех…

Итак, решен вопрос.

За тридцать лишь монет был предан ты, Христос,
Но тридцать тысяч вновь за это получили
Иуды новые, правители Кастильи. [40] Иуды новые, правители Кастильи. — Вся эта сцена и содержание речи Торквемады к королям воспроизводят соответствующее место из "Критической истории инквизиции в Испании" Льоренте.

О небеса!

Жиды, придите взять Христа!

Отец!

Вещалось так! Вот королева та
И вот он, тот король, — христопродавцы!

Боже!

Отец, простите!

На колени!

Оба!

Вот
Здесь ты!

А здесь она! А между вас встает
Горою золото. Вот он, доход бесчестный!
Земные вы цари.

А вот он — царь небесный!
Целуйте землю. Вас обоих, наконец,
С поличным я поймал.

Простите нас, отец!

Мразь!

О святой отец, грехи простите наши!

Нет! Переполнилась долготерпенья чаша!
Антихрист! Ты пришел! Жиды возвращены,
И вот аутодафе в стране запрещены
По воле королей! И скипетр сей ничтожный
Затеял спор с крестом! И этот принц безбожный
К велениям Христа глухим изволит быть.
Властители! Хочу я вас предупредить,
Что только пап судить мы не имеем права,
А вы — лишь короли, и вам грозит расправа.
Пируете ли вы иль спите сладким сном,
Но строгую печаль и в королевский дом
Хоругвь священная внесет, когда захочет!
О! громом в небесах и ложный бог грохочет,
Но ненависть к нему питает вышний бог.
Прав только наш закон, а ваш закон убог.
Пшеница — мы; а вы лишь плевелы, не боле.
Великой жатвы дня еще дождется поле.
Еще мы терпим вас, но отреклись от вас,
И ваши имена бросаем что ни час
Мы прямо вниз, туда, в таинственные бездны,
Где вас мученья ждут, тоска и мрак беззвездный!
Чем вымощен тот путь, та черная тропа?
Умерших королей лежат там черепа.
Хоть сильными себя считаете вы сами,
Поскольку океан усеян парусами
И каждый лагерь ваш солдатами набит,
Но ясно видит бог, — он пристально глядит
Сквозь небо звездное на ход земных событий!
Так трепещите же!

Отец наш, пощадите!

Мы с королевою, отец, огорчены!
Содеянное зло исправить мы должны:
Прочь из Кастилии жидов мы изгоняем,
Монашество, и клир, и веру охраняем,
И разрешаем вам хотя бы в сей же час
Начать аутодафе.

Что? Стал бы ждать я вас?

Смотрите!