Николай Мирошниченко - Пьесы

Г л е н. Жаль. Так хотелось отдохнуть.

В ж е ш е н ь с к а (перебирая струны) . Я вот тоже играю на гитаре, пою, танцую, а в голове один и тот же вопрос: как ответить на провокационное предложение Гариса?

Возвращается Я р ц е в и Б о е в.

Я р ц е в (с досадой) . Ни черта он не понял. Уперся как бык: «У нас нет фашизма. А неофашизм — одна из форм возрождения нации». Тут шею можно свернуть. Попробуй разберись, где кончается духовное возрождение нации и где начинается возрождение нацизма.

Х о л ь м а н. Надо завтра отвести предложение Гариса!

Б о е в. Поздно!

В ж е ш е н ь с к а. Это надо было сделать сразу!

Я р ц е в. И провалить третий пункт?

Б о е в. Политический компромисс с пиночетовцем — удар по международному антифашистскому движению.

Г л е н. Любая политическая кампания внутри страны могла бы всколыхнуть народные массы.

Б о е в (резко) . Вы предлагаете проводить форум в стране, где растоптаны права человека?

Г л е н. Ваш Димитров начал борьбу с фашизмом в его логове.

В ж е ш е н ь с к а. Успокойтесь, коллеги. Кроме нашей группы есть еще пять. Там тоже идут острые дебаты. Кандидатами для проведения форума уже названы города многих стран мира.

Б о е в. Нет, Ядвига! Волей жребия пятая группа оказалась эпицентром совещания. Им важно, чтобы политический компромисс совершил не кто-нибудь, а именно глава советской делегации.

Х о л ь м а н. Представляете, что будет на пленарном заседании?

С о с н о в с к и й. Желтая пресса ждет этого компромисса. Хунта изо всех сил старается разорвать политическую блокаду. Пиночету сейчас важен не столько сам форум, сколько согласие молодежи мира собраться в Сантьяго. Потом можно будет под каким-нибудь предлогом и сорвать встречу. Или попытаться провести ее без представителей социалистического лагеря. Вариантов много. Предложение Гариса коварно, но категорически отклонить его — значит проиграть. (Взглянув на часы.) К сожалению, я должен идти. Думайте, братцы. (Эльзе.) Еще раз с днем рождения! Простите. (Уходит.)

Я р ц е в. Какие можно еще придумать аргументы в защиту третьего пункта?

Б о е в. Лучшие аргументы — факты.

Я р ц е в. Факты? А ты видел, как их тут выворачивают? Акт мира, подписанный в Хельсинки, — факт? Европейская встреча молодежи в Варшаве — тоже факт! Но самые благородные намерения ставятся под сомнение. Какую чушь несла сегодня Корти! «Коммунисты Европы собирались в Берлине, чтобы подписать тайный договор против свободного мира».

Телефонный звонок.

Б о е в (сняв трубку) . Да! Кого? Одну минуточку. (Передает трубку Хольман.) Тебя. Сам фон Шлиттенберг.

Х о л ь м а н. Слушаю. Я занята. Что? Тетя? Ну, если тетя, то я постараюсь. (Резко опускает трубку.)

Я р ц е в (устало) . Давайте-ка устроим небольшой перекур. Подумает еще каждый в одиночку. Если кого осенит — я на телефоне.

Г л е н. Мистер Ярцев прав. Нам надо немного освежить мозги. (Эльзе.) Я не прощаюсь. Подарок за мной. (Уходит.)

Х о л ь м а н. Может, вы все же перекусите?

Я р ц е в. Спасибо, что-то не хочется. Поздравляю тебя, Эльза. Извини нас, ради бога.

Все, кроме Вжешеньской и Хольман, уходят.

Поздний вечер того же дня. Перед нами снова номер Ли. Здесь в непринужденной беседе идет целенаправленная обработка некоторых участников пятой группы. Среди них мы видим С и л ь в и ю К о р т и, Г е н р и Ш о у, М и с с у р и К а т о я м у, М а д л е н Б а ж о, Т а о. В глубине номера накрыт стол, бутылки с разными напитками, фрукты, бутерброды. У стола дежурит Тао, она старается всем угодить: наполняет рюмки, предлагает закуску, мило улыбается. Она очень устала, но внимательно следит за всем происходящим. У самой авансцены, по-хозяйски развалясь за журнальным столиком, сидит Л и, он беседует с Р о б е р т о м Ф р и ш е м, облаченным в темную мантию. Приглушенно звучит музыка. Корти и Шоу танцуют, Катояма занят разговором с Тао. Бажо наблюдает за схваткой Ли с Фришем.

Л и. Абстрактную веру вы хотите противопоставить глобальным идеологиям? Нелепо! И несовременно!

Ф р и ш (горячась) . Общество скорбящих братьев Иисуса Христа призвано открыть людям изначальную истину бытия! Мы не собираемся спорить с марксизмом! Вечность потеряла бы магическую силу, если бы хоть однажды усомнились в своем величии перед мгновением!

Б а ж о (восторженно) . Какое неопровержимое сравнение!

Л и. Почти все религии с их вечными истинами загнаны в тесный угол истории.

Б а ж о. Зато коммунизм стал одной из активнейших религий мира.

Ф р и ш. Коммунизм антибожествен по своей сущности! Ибо главная его цель — пресыщение рода человеческого. А всякое пресыщение есть разврат, ведущий к гибели.

Л и. Все это книжно, господин Фриш. Коммунизм гибче многих религиозных догм.

Шоу, поблагодарив Корти за танец, берет у Тао две рюмки, вручает одну Корти, чокается с ней, пьет, подходит к Ли.

Ш о у (развязно) . Продолжаете сушить мозги? Коммунизм или фашизм? (Смеется.) Знаете, что напоминает мне наша планета? Крохотный корабль в безбрежном океане. Мы — пассажиры. Мы спорим, скандалим. Не знаем, кому отдать предпочтение: абстрактному коммунизму или фашизму. Мы готовы схватить друг друга за глотку. А между тем корабль обречен. Он развил огромную скорость. Потерял управление. Еще мгновение, и он вдребезги!

К о р т и (темпераментно) . Прекрасно! Скорость — физическое упоение! Динамика мысли! Ритм века! Победит тот, чьи идеи впишутся в бешеный ритм века.

Б а ж о. Я против победы идей! Я выступаю за победу чувства. Человек рожден, чтобы любить, наслаждаться жизнью. Только всемирная проповедь свободной любви способна уберечь человечество от гибели. Борьбу идей навязали нам религия и коммунизм. Они отвлекают человека от главного его предназначения…

Появляется Е в а М ю л л е р.

М ю л л е р (удивленно) . О! Здесь уже полно гостей. (Фришу.) Вы имеете честь представлять в пятой группе Австралию?

Ф р и ш (с достоинством) . Я имею честь представлять Общество скорбящих братьев Иисуса Христа!

М ю л л е р. Боже мой! Какая экзотика. (К Ли.) Операция «День рождения» сорвана. Мистер Глен сейчас будет здесь.

Л и. Поздравляю вас, фрау Мюллер.

Входят захмелевший Ш л и т т е н б е р г и Д ж о н Г л е н.

Ш л и т т е н б е р г (всем) . Добрый вечер! (К Мюллер.) Ты просила меня зайти?

М ю л л е р (Глену) . Я хотела поближе познакомить мистера Глена с моим другом господином Ли.

Г л е н (с достоинством) . Благодарю вас, фрау Мюллер. (Щелкнув каблуками, к Ли.) Джон Глен.

Л и (улыбаясь) . У вас манеры военного.

М ю л л е р. Мистер Глен имеет осколочные ранения.

Л и. Вы были ранены осколками советских снарядов?