Николай Мирошниченко - Пьесы

Отец Яков уходит, семинаристы облегченно вздыхают, садятся.

С а к е р д о н В а с и л ь е в и ч (Александру) . Ну?

А л е к с а н д р (вставая) . Шаровая молния. Того и гляди взорвется.

С а к е р д о н В а с и л ь е в и ч (Никону) . А ты чего скажешь?

Н и к о н. Нормальный человек тарарам поднимать не станет.

И е р е м и я. Взгляд у него какой-то…

И о а н н. Спасите его, Сакердон Васильевич. Отец Сергий грозился спровадить в милицию.

П а в е л. Туда ему и дорога!

С а к е р д о н В а с и л ь е в и ч. Что?! Кроху в милицию? (Идет к двери.) Я сейчас. (Никону.) Оставляю класс на тебя. (Уходит.)

М и х а и л. Ну и денек выдался.

П а в е л. Побольше бы таких. Благодать. (Александру.) Давай, Сашок, травани нам про Кроху. Говорят, ты все про него знаешь.

А л е к с а н д р. Без Сакердона не имею права. Я слово ему дал.

И е р е м и я. Боишься приврать лишку?

А л е к с а н д р. Боюсь, как бы ты и наш всеобщий любимец Иоанн не приняли мой рассказ на свой счет.

М и х а и л. Ваню обижать сегодня грех. Чего доброго, проговорится на исповеди у отца Якова. Потом держись.

И о а н н (обиженно) . Исповедуюсь я часто. Однако никто из вас не пострадал.

М и х а и л. Сегодня тебе в компот насыпали соли.

П а в е л. Знаешь, кто это сделал?

И о а н н. Доносить на ближнего своего грех.

М и х а и л (вынимая из кармана яблоко) . Святой ты у нас, Ваня.

Маска взяла яблоко у Михаила, положила перед Иоанном.

И о а н н (беря яблоко, искренне) . Чье это яблоко?

М и х а и л (сдерживая улыбку) . Наверное, твое. Кушай на здоровье.

И о а н н. Вместо компота? Спасибо. (Откусив, жует.) Горьковато малость…

Семинаристы давятся от смеха. Иоанн, зажав ладонью рот, выбегает из класса.

А л е к с а н д р. Чем оно нашпиговано?

М и х а и л (сквозь хохот) . Перцем…

П а в е л. Может, он и правда святой?

М и х а и л. Другой бы чертом на людей смотрел. А он сейчас вернется и будет вместе с нами смеяться.

А л е к с а н д р. И все равно я не верю в такую набожность! (Заговорщически.) Знаете, братия, у меня созрела идея всерьез испытать его.

Н и к о н (резко) . Хватит! Чего ты прицепился к нему?

И е р е м и я. Сатана в него вселился. Сам ни во что не верит и других баламутит.

А л е к с а н д р. Я не верю? Да, может, я самый верующий среди вас. Только вера, на мой взгляд, должна возвышать человека. Делать его гордым, сильным, великим!

Н и к о н. Ого куда хватил.

И е р е м и я. Гордыня ослепляет человека. Убивает в нем любовь и сострадание к ближнему.

А л е к с а н д р. Любовь и сострадание должны быть активными. Любить — значит отдавать всего себя людям. Всего до последней крохи: душу, сердце, талант. А ты что делаешь? Тебе природа дала талант поэта. Иоанну — талант певца. Мне… Ладно, про мой талант помолчим.

И е р е м и я. Не природа, а Всевышний!

А л е к с а н д р. Хорошо, Всевышний. Ну и что вы с этим даром делаете?

Н и к о н. Чего ты так радеешь за их таланты?

А л е к с а н д р. Хочу вернуть им веру…

Входят И о а н н и С а к е р д о н В а с и л ь е в и ч.

С а к е р д о н В а с и л ь е в и ч (разгневанно) . Встать! (Все встают.) Кто из вас, крокодилово семя, совершил деяние? Кто подсунул Иоанну перченое яблоко? Отвечайте, ироды.

Все, опустив головы, молчат.

Молчите? (Никону.) В кондуит всех!

Н и к о н (покорно) . Слушаюсь, учитель.

И о а н н. Пошутивший уже наказан, Сакердон Васильевич. Зачем же наказывать дважды.

С а к е р д о н В а с и л ь е в и ч. Кто его наказал?

И о а н н. Гнев ваш и собственная совесть. Простите его. А я со своей стороны уже простил ему.

С а к е р д о н В а с и л ь е в и ч. Ну, как знаешь. Гляди токмо, чтобы они тебе голову не отвернули.

Раздается звонок.

Не вышло у нас урока. Ступайте на перемену. С Крохой без моего позволения не встречаться. Языкам волю не давать. Чья очередь сегодня убирать храм?

Поднимают руки Александр, Иоанн, Павел, Михаил.

Не теряйте зря время. С Богом.

Все стоят, терпеливо ждут, когда Сакердон Васильевич выйдет из класса. Перекрестив семинаристов, учитель уходит Иоанн, погруженный в свои мысли, отдаляется от сотоварищей.

А л е к с а н д р. Павел, ступай в храм и затвори все окна.

П а в е л. Убирать будем при свечах?

М и х а и л. Что ты придумал?

А л е к с а н д р (оглядываясь) . Послушай, Михаил, как ты относишься к Иоанну?

М и х а и л. Как к больному: не обижаюсь, но раздражаюсь.

А л е к с а н д р. Что тебя в нем раздражает?

М и х а и л. Многое. Но противнее всего — всепрощенство. Чего только мы над ним не вытворяли, а он улыбочкой отделывается. Чистейшей воды идиот.

А л е к с а н д р. Нет, брат, тут другое. Тут философия духовного превосходства. А вот на какой она почве произрастает: «Жития святых» или Достоевский, Толстой, Чернышевский?

М и х а и л. Глубоко пашешь. Ванино долготерпение замешано на корысти: семинария, постриг в черное монашество, академия и быстрое продвижение к высокому сану. Во имя этого он готов на все.

А л е к с а н д р. Сегодня мы проверим. Если и после этой экзекуции он не набьет мне морду, значит, мы оба ошибаемся. Значит, этот парень поставил перед собой такую цель, какая нам с тобой и во сне не снилась.

М и х а и л. Странный ты мужик, Сашка. Каждого из нас в лупу разглядываешь, в душу лезешь, а сам будто улитка.

А л е к с а н д р. Обо мне в другой раз поговорим. За храмом растет крапива и трава, похожая на крапиву. Нарви той и другой и сделай два одинаковых веника.

М и х а и л (весело) . Догадался!.. (Мнется.) Как бы нам потом не влетело, а?

А л е к с а н д р. Если влетит, то только мне. Ждите меня в храме. А я займусь великим притворщиком.

Семинаристы уходят.

И о а н н (Александру) . Ты у нас за старшего. Что мне делать?

А л е к с а н д р. Как всегда: вытирать пыль в алтаре.

И о а н н. Благодарю за честь.

А л е к с а н д р (подходя к Иоанну) . Я хотел бы с тобой посоветоваться. С утра только этой мыслью занят.

И о а н н. Если тебя мучает совесть, то я тебя прощаю.

А л е к с а н д р. За что?

И о а н н. Как за что? За обман. Мария небось и не помышляла назначать мне свидание.

А л е к с а н д р. Эх, Ваня, Ваня. Плохо ты знаешь Евино отродье. Но с Марией я тебя еще сведу. Вот тебе крест. (Крестится.) Терзаюсь я совсем другим. И если бы не твой сегодняшний благородный поступок… Короче говоря, пойдем в храм. По дороге я все объясню. (Уходят.)

Свет постепенно гаснет, преображая класс в таинственный уголок храма. В храме темно и тихо. Только перед иконой Спасителя подмигивают две свечи и лампада. А л е к с а н д р и И о а н н встают на колени.

М и х а и л (встав на колени рядом с Иоанном) . Веруешь ли ты, отроче, в святые наваждения?

И о а н н. Все, что свято, есть божий промысел.