Николай Мирошниченко - Пьесы

Сакердон Васильевич встает, Иоанн берет его под руку, молча направляются к выходу. Маска следует за ними.

Высвечивается келья отца Якова. Небольшая комната, стены увешаны иконами. Аскетическая обстановка: кровать, два табурета, тумбочка. О т е ц Я к о в стоит на коленях, неистово молится, кладет земные поклоны. Входит И о а н н, опускается на колени, молча молится, кланяется. Отец Яков пытается встать, Иоанн помогает ему. Молятся стоя. Отец Яков берет Евангелие, подходит к Иоанну, крестит его. Поцеловав крест и Евангелие, Иоанн покорно наклоняет голову, отец Яков накрывает ее епитрахилью. Начинается исповедь. М а с к а стоит в стороне.

О т е ц Я к о в. Ты стоишь перед Творцом. Открой ему душу. Я лишь видимый свидетель твоего поколения. Скажи, не являются ли тебе сны, кои распаляют плоть?

И о а н н (с чувством) . Святой отец! Тяжко мне. Как ночь, так наваждение. (Закрывает лицо руками, издали наплывает мелодия песни.) Слышится мне собственный голос. Будто стою на сцене. И пою не гимны святой матери-церкви, а мирские песни. И внемлют мне не сморщенные прихожанки. А царственно разодетые красавицы… Сегодня я без твоего позволения посетил профессора консерватории.

О т е ц Я к о в (испуганно) . Ты с ума спятил?!

И о а н н (виновато) . Я не хотел… Против моей воли вышло… Сакердон Васильевич настоял…

О т е ц Я к о в. Искуситель! Немедля доложу отцу ректору. (Иоанну, ласково.) Твою душу раздирают сомнения. Молодость, пора цветения. Кто из нас через эти искушения не прошел. Но ты крепись, сынок, крепись. Тебе, за твой голос, сулят золотые горы, деньги, славу. Велик соблазн. Не каждый устоит. А ты отвернись и тем возвысся над всеми. Ты призван не развлекать, не развращать, но духовно совершенствовать человека. Семинарию ты почти одолел. Ты выдержал многие искушения и подготовил себя к постригу. А там не за горами и духовная академия. Туда много званых, но мало избранных. Тебя, с твоим стоицизмом, я уже вижу в числе избранных. Мужайся, сынок, и готовься к новым испытаниям.

И о а н н. В храме, за молитвой, в твоей келье я чувствую себя успокоенным, уверенным. А как только оказываюсь среди братии, начинаю рассуждать о смысле жизни…

О т е ц Я к о в. Жизнь наша, сынок, — порханье мотылька. Полет падучей звезды. Миг по сравнению с вечностью. Творец дал человеку все. А дьявол не дал людям ничего. Он подсовывает им на каждом шагу искушения. Ибо что такое науки и искусство? Благодаря искусству большая часть человечества погрязла в разврате. А что делает дьявол при помощи науки? Он толкает весь род людской к пропасти. К всемирным войнам, к самоубийству. Но настанет день, сын мой! Господь во гневе отвернется от человека. О, то будет страшный час! То будет конец света!..

И о а н н (с испугом) . Не продолжай, отец! Грех свой я искуплю. Постом и молитвою. А голос свой я задушу!

О т е ц Я к о в (устало) . Я верю тебе. И буду молиться за тебя. И еще я призван небом уберечь тебя от величайшего греха: осквернения с женщиной. Ибо сей грех есть путь ко всем прочим грехам. Святой Тертуллиан так и изрек: «Женщина — первопричина гибели человечества, она есть дверь, ведущая в ад».

И о а н н. Воистину так!

Свет медленно гаснет. В темноте слышен голос Иоанна, повторяющего слова молитвы. И вдруг перезвон колоколов заглушает молитву. На авансцене А л е к с а н д р и М а р и я.

Появляется И о а н н.

А л е к с а н д р (Марии) . А вот и наш соловей. (Иоанну.) Эй, отче! Тебя можно на минутку?

И о а н н (нерешительно) . Можно…

А л е к с а н д р. Это новая прихожанка святой юдоли — Мария.

И о а н н (склонив голову) . Очень приятно…

М а р и я. Вы, наверное, торопитесь? У меня к вам небольшая просьба… Мне на несколько дней надо позаимствовать святое писание. Ваш друг… (Запнувшись, в сторону Александра.) Ваш собрат сказал, что у вас есть Евангелие. Хотя я там не все понимаю, но душа требует…

И о а н н (с радостью) . Кто посмеет отказать страждущему? В святом писании так и сказано: «Жаждущую душу напой водами». Я мигом принесу вам Евангелие. (Быстро уходит.)

А л е к с а н д р (Марии) . Надеюсь, теперь я заслужил ваше доверие?

М а р и я. Да, спасибо вам. Что я должна сделать?

А л е к с а н д р. Спасите его!

М а р и я. Не понимаю?..

А л е к с а н д р. Его готовят к постригу в монахи. Как только совершат обряд… (Оглядывается.) Если он пострижется, напялит на себя черный балахон — прощай голос. Он будет обречен на вечное одиночество.

М а р и я. Как, в наши дни?.. Вы меня разыгрываете?

А л е к с а н д р. Спасти его может только любовь, брак… Или, как у нас говорят, осквернение с женщиной…

М а р и я. Простите, но почему вы обращаетесь с этой странной просьбой именно ко мне?

А л е к с а н д р (оглядываясь) . Я давно за вами наблюдаю. Вы даже креститься не умеете, значит, не веруете. Вы остаетесь в храме только тогда, когда поет Иоанн. Он не смотрит на вас, но чувствует ваш взгляд. Голос его становится звонче. А когда вы не приходите, он жадно ищет вас среди прихожан. Вчера я разыграл его, сказал, что вы ждете его за оградой семинарии…

М а р и я. Иоанн пошел?

А л е к с а н д р. Долго мучился, но все же пошел.

М а р и я. Если вы не обманываете, то скажите, а разве нельзя спасти его каким-нибудь другим способом?

А л е к с а н д р. Можно. Например, убить, отравить, повесить. Все остальное я испробовал. Даже такое, о чем и говорить совестно. Боюсь, что скоро за мои старания меня вышибут из семинарии. И тогда уж ему никто не поможет.

М а р и я. Странно, такой голос и вдруг… Вы думаете, я могу? Его из семинарии, наверно, и на аркане не вытащить.

А л е к с а н д р. Я помогу. Пригласите его к себе, в кино, в парк.

М а р и я. Ради его голоса…

А л е к с а н д р. Он идет. Не буду мешать. (Уходит.)

Появляется И о а н н, вслед за ним идет М а с к а.

И о а н н (протягивая Евангелие) . Постигайте себе в утешение Божью премудрость, в тайне сокровенную, во имя отца и сына и святого духа… (Крестит Марию.)

М а р и я (после паузы) . Позвольте мне иногда обращаться к вам за разъяснением некоторых тайн.

И о а н н (с готовностью) . Я слуга Господа. И толковать его учение — мой долг.

М а р и я. В таком случае я приглашаю вас к себе в гости. С друзьями, конечно. Завтра воскресенье.

И о а н н (замявшись) . Спасибо, но у нас тут строго…

М а р и я. Знаю. Но завтра у меня день ангела. Придут подруги. Они, правда, в церковь не ходят… Вот вы и побеседовали бы с ними.

И о а н н. Не знаю, право. День ангела человек справляет не часто. Я посоветуюсь…

М а р и я. Так я жду вас. (Уходит.)

Иоанн смотрит ей вслед, шепчет молитву, крестится. Маска смеется. Появляется Н и к о д и м К р о х а — это высокий, худой, лет тридцати священник.