Олег Сосин - Непрерывность

П о т е м к и н. А что ж не рискнуть? Мы богатые. То есть, что я говорю, он богатый, он!

Е к а т е р и н а (погрозив пальцем Потемкину) . Гляди у меня! Деньгами-то бросаться! Я тоже, чай, не глупенькая, справки навела, все теперь про мосты про эти понимаю. Неживучие они.

П о т е м к и н. Как же так, матушка, неживучие, когда расчет есть!

Е к а т е р и н а. Да что там расчет! Расчет — это на бумаге, а на деле-то!.. Вон генерала Герарда мост, такой — в куски! Не нашего, понимаешь ли, механика, а генерала — и в куски. Швейцарца Альдона — тоже на кусочки. Так что и не говорите мне!

А н я. Какая же вы необразованная, оказывается! А мы-то все в школе учили — просвещенная царица, просвещенная царица!

Е к а т е р и н а. Мала еще меня учить. Где там ваш мост? Пойдем поглядим, как и этот завалится!

А н я. Не завалится! Раз Иван Петрович делал — не завалится.

И все направились к мосту. Вот когда он откроется — рабочие отдернут занавес, и… Не знаю, как это сделать, но он должен быть прекрасным и величественным.

П о т е м к и н. Ну и красавец!

Д и м к а. Почти шестьдесят пять тонн выдержал.

А н я. Видите, и стоит!

М о р к о в к и н. Убедились, Екатерина Вторая? Не завалился мост?

Е к а т е р и н а. Какой же это мост? Модель! Вот когда б на самом деле мост, тогда б и поглядели.

М о р к о в к и н. Так давайте деньги, мы и построим настоящий!

Е к а т е р и н а. Чего захотел! И говорить не о чем, председатель. Ладно, поглядели, и будет. Пойду дальше править.

П о т е м к и н. Вот и весь разговор. Такие у нас, брат, порядки — сгниет и никому не послужит.

Потемкин скидывает с себя перевязь со шпагой и превращается в В а д и м а Н и к о л а е в и ч а.

В а д и м Н и к о л а е в и ч (зачарованно глядя на мост) . Какой красавец! Сколько живу, такого не видел!.. (Морковкину, вполне деловито.) Так что, если все у вас готово, давайте мост мне, беру!

И Вадим Николаевич направился было к мосту, но вдруг в остолбенении остановился. И было от чего: ражие ребята, рабочие, на наших глазах превратившиеся в громил, с веселым упоением погромщиков выкидывают из мастерской книги, чертежи, какие-то приборы и детали.

Вы что тут вытворяете? Кто позволил?

П е р в ы й. Приказом царицы начальницей Академии поставлена Дашкова!

В т о р о й. Приказом Дашковой приказано все здесь покрушить!

Продолжают разбойничать.

К у л и б и н (в полной растерянности) . Все, что ль, выходит? Как мне теперь?

А н я. Мы же решили, что вы к нам перебираетесь, Иван Петрович.

М о р к о в к и н. А пока бороться надо! Мост спасать!

В а д и м Н и к о л а е в и ч (кричит) . Руки прочь от моста! Не дам рушить народное достояние!

П е р в ы й. Хватай изобретателей!

В т о р о й. В кандалы умельцев!

В а д и м Н и к о л а е в и ч. Душителей передовой технической мысли — к позорному столбу истории! (Начинает драться с громилами.)

М о р к о в к и н. К царице надо пробиваться, Иван Петрович! Только она их…

Димка кидается в ноги одному из громил. Тот падает, на него падает другой.

Димка! Мы — к царице! Защищай мост! Умри, но защищай! Понял?

Д и м к а. Умру, но не пропущу врагов!

И, схватив саблю одного из громил, Димка кинулся к мосту, а наши друзья устремились к царице.

М о р к о в к и н. Что ж вы себе позволяете, Екатерина Вторая?!

Е к а т е р и н а. А что? А что? А что?

А н я. Эту же вашу Дашкову, ее же на пушечный выстрел к Академии подпускать нельзя, а вы!

Е к а т е р и н а. А что? А что?

М о р к о в к и н. Да она на Кулибина руку подняла?

В а д и м Н и к о л а е в и ч. В книге прямо сказано, как раз сегодня прочел: «Дашкова распорядилась выселить Кулибина из занимаемой им казенной квартиры, а вслед за этим приказала убрать модель моста, пригрозив ее уничтожить».

М о р к о в к и н. Учтите, Екатерина Вторая, если вы с мостом что-нибудь такое допустите, история этого вам не простит!

В а д и м Н и к о л а е в и ч. Да я! Да я!!

М о р к о в к и н. Вот, Екатерина Вторая, а он! Что он с вами сделает, так это просто и подумать страшно!

Е к а т е р и н а. Да разве ж я… Да что ж это делается… Да как это все…

А у моста продолжается сражение.

П е р в ы й (подбадривая себя) . Вперед, орлы!

В т о р о й. На штурм!

В а д и м Н и к о л а е в и ч. Такой мост порубают, гады!

Г р о м и л ы (вопят) . Сдавайся добром, не то изрубим топором!

Д и м к а. Не сдамся! Не дождетесь! Спортсмены не сдаются!

В а д и м Н и к о л а е в и ч. Да что мы с ней здесь, в самом деле, чикаемся? Хватай ее, братцы!

И, подхватив царицу на руки, Вадим Николаевич бегом пустился с ней к мосту, а следом устремились и все остальные.

Е к а т е р и н а. Ой, оставьте! Ой, на все согласна! Ой, я с ними сейчас поговорю!

М о р к о в к и н (грозно) . Только как следует, Екатерина Вторая!

Е к а т е р и н а. Олухи, стой! Слушай мою царскую волю!

Г р о м и л ы. Слушаемся!

Е к а т е р и н а. Друг против друга встать!

Г р о м и л ы. Слушаемся!

Встают друг против друга.

Е к а т е р и н а. Пики друг дружке к животу приставить!

Г р о м и л ы. Слушаемся!

Наставляют друг на друга пики.

Е к а т е р и н а. Вперед, шагом марш!

Г р о м и л ы. Слушаемся!

Делают по шагу вперед, протыкают друг друга и оба падают.

Е к а т е р и н а (подойдя к мосту и даже его погладив) . А ведь я — темная я, необразованная — ничего я этого не хотела, не понимала. Силой меня заставили. Может, я вообще не гожусь в царицы, а?

Д и м к а. До чего красиво, как в кино.

М о р к о в к и н. Дима, ты настоящий боец и друг. Пошли, математикой займемся.

Д и м к а. Опять?

М о р к о в к и н. А ты как думал? Пошли. И вы с нами, Иван Петрович, мне же вас еще устраивать надо, раз вы с нами будете в лагере жить.

Громилы меж тем поднялись и обратились в п и о н е р о в, а Екатерина Вторая — в К а т ю.

В т о р о й. Ура! Теперь у нас Кулибин будет в лагере!

П е р в ы й. Просто руки опускаются, как здорово!

К а т я. Со своей стороны я также приветствую решение Ивана Петровича остаться с нами. Думаю, что Морковкин поможет мне по всем организационным вопросам. Идемте!

А н я. Нет! Сейчас Вова пойдет гулять. Он устал.

К а т я. Но у него масса дел! А главное — Иван Петрович!

А н я. Для Ивана Петровича я сама все сделаю. А Вова должен отдохнуть! Гении на дороге не валяются! Их беречь надо. Иди, Вова!

И тут от моста, возле которого столпилось все население нашего спектакля, раздался истошный вопль Вадима Николаевича.

В а д и м Н и к о л а е в и ч. Одну минутку! Одну минутку!.. (Быстро натягивает поперек моста ленточку.) Володечка! Сынок! Золотой ты мой! А как же открытие моста? Без тебя не допущу! Только тебе доверю! Пропустите! Расступитесь! Сюда! Давай! На.

Вовка взял за руку Кулибина и вместе с ним подошел к мосту. Вадим Николаевич стоял с ножницами в руках перед ленточкой, и его «на» как раз и означало высокоторжественную передачу этих самых ножниц в руки любимца. Вовка дико глянул на ножницы, клацнул ими несколько раз, и вдруг… где-то вдали пропела фанфара, и в его глазах созрела та тоска и отрешенность, что так часто отгораживала этого мальчишку от окружающих. Невидяще глядя на толпу, Вовка бережно выставил вперед руку с ножницами и пошел мимо ленточки на испуганно отступающих от него людей.