Александр Кургатников - Практически счастливый человек

П е т р (не хотел бы ссориться) . С организацией на сей раз тускловато. Борух обещал свои пленки, но… А ты пошарься — может, найдется какой-нибудь музыкальный ящик… Тут такой домишко: что ищешь — то находишь. Или по-английски. (Растягивая губы.) О чем мечтаете — то получите.

В ы с о к и й. Макс желает «Панасоник». С цветиной, чтобы четыре тумбы, ушки стерео… (Открывает дверцы, выдвигает ящики. Оценивающе взглянул на Ладу и Петра — исчез.)

П е т р. Откуда взялся этот неандерталец? Сто лет его никто не видел… Чего ты веселишься? Ты его, что ли, пригласила? Почему и знала, что он явится?

Л а д а. Макс — тоже экс-член нашей экс-секции.

П е т р. Гипотетически — он, по-моему, питал к тебе чувства?

Л а д а. Гипотетически — ты его, по-моему, немного испугался?

П е т р. Гипотетически — ты, моя милая, по-моему, непоправимо глупа. (Спустился вниз.) Я давно ничего не боюсь. Разучился.

Л а д а. Как ты думаешь, он слышал то, что я сказала?

Шмелев прохаживается.

А сам ты слышал?

М а к с (идет, перебирая руками шнур, тянущийся к музыкальному «салону») . Не «Панасоник», но и «Грундиг» — не бедно. Товарищ Шмелев прав — волшебная избушка. А я — это ж надо! — мог не приехать. На электричку опоздал, решил — все. Вдруг автобус — подкатывает, как по вызову. Ну, думаю, — значит, кому-то нужно, чтоб я сюда прибыл. Как ты считаешь, Ладушка?

Мелькнули разноцветные вспышки, зазвучала музыка. Макс задвигался в ритме. Танцует он в жанре «театра представлений», вместе с музыкой умирает, трепещет от восторга. Вызывает на танец Ладу. Лада включается. Как-то неловко включился Шмелев. И тут же Макс начал с пафосом.

События назревают, события!.. На днях встречаю нашего горячо любимого старосту Боруха. Смотрю — сияет, как семга свежего посола. Обожает товарищ, когда наши общаются, женихаются… Одна брачная пара в заделе, надеется, что в недалеком… Почему не спрашиваете: кто есть кто? Она… Даю словесный портрет. Изящная, рюмочка на цыпочках. Проходит курс наук в университете. Секёте? Примета особая, для шпионов. Тут (потрогал мочки ушей) ювелирочки. Крупногабаритные. Он…

Шмелев остановился, но не знает, что предпринять.

Рост — ну, не больно… Плюгаш… На щеке — бородавки нет, на лбу — тоже… Шевелюры тоже нету… (Хохотнул.) И мускулов — нету…

Лада остановилась. И музыка кончилась. А Макс все движется…

Может, мы их еще увидим рядышком. Хотя, наверное, он ее отговорил приезжать. Беспокойный он. Из этих, из невротиков…

Шмелев кинулся на Макса, тот без усилия отшвырнул его.

Я ж говорю: неврастения — болезнь века.

П е т р. Ты… ты…

М а к с. Кто — я, лепесточек? Я же знаю, что у тебя на языке. Дескать, Макс — нехороший. Макс в газету попал, «Купчик гуляет» — заметка. Ждем писем. Макс в кафе «Орбита» зашел. Макс два кэгэ черной икры хотел скушать. Так? Ну, рассказывай. Про черную зернистую — всем интересно. Правильно, Ладушка?

Макс и Шмелев опять стоят лицом к лицу.

Л а д а (лихо, грубо. Городская девчонка — чего там) . Ну-ка, вы!.. (Схватила скамеечку, замахнулась.) Шпарьте отсюда! Мне причесаться нужно! Ну!..

М а к с (обнял Шмеля) . Дама просит. (Повел.) Нет, я его до смерти не убью. Зачем? Армии нужны солдаты.

Освещается циферблат часов. Часовая мелодия. Лада одна стоит около лестницы. Вдруг схватила стеганку, метнулась вглубь, явно решив сбежать… Неожиданно возникает гуд тяжелого грузовика. Кажется, вот-вот врежется в дом… И тут же — обрывом — тишина.

Входит засыпанная снегом женская ф и г у р к а.

Ф и г у р к а. Привет.

Л а д а. Ты приехала на машине?

Ф и г у р к а. Там, действительно, кто-то ехал. Мне даже казалось, к этому дому. Кто из наших уже здесь?

Л а д а. Кто вас конкретно интересует, Лиза Калитина?

Л и з а (отряхивается, снимает шубку) . Что в мире творится!.. Сажусь в священный третий от конца — наших никого, выхожу на станции — ни человечка. Ну, думаю, накладка вышла: либо я что-то перепутала, либо вся рота шагает не в ногу… Тут во мне взыграл авантюрный дух: решила добираться в одиночку… (Беспокойно оглядывается.) Иду и повторяю: via est vita. Дорога есть жизнь. Ну, и все прочие заповеди великого Эрика. Представляешь, наша Лизонька — одна в каком-то сомнительном пригороде? Та самая Лизонька, которая жутко боится собственной парадной. Помнишь, как вы все толпились внизу — ждали, пока я допрыгаю до своей двери?

Л а д а. Помню.

Л и з а. Ты не ответила. Кто из наших уже прибыл в этот средневековый замок?.. (Подошла к зеркалу, сняла шапочку: красивое лицо, аккуратная прическа — никаких украшений…) Ну, а как поживает твой «СЕРП»?

Л а д а. Уже не поживает.

Л и з а. Что же сотворилось? Уровень у вас был не хуже, чем у людей. Кое-какие ваши песенки мне даже нравились. Где теперь подвизаешься? Перепорхнула в другой ансамбль?

Л а д а. Перепорхнула в детсад. Воспитательницей.

Л и з а. Что ж — профессия, нужная людям.

Звуки вверху. Обе прислушиваются.

Л а д а. У тебя, само собой, все, как всегда на отлично? Мне говорили, в каком-то красивом сборнике напечатаны твои стихи?

Л и з а. Переводы стихов. (Достала какую-то коробочку.) По отзывам — у меня получается. Пока фортуна мне благоволит. (Точные движения — в ушах у нее крупные «ювелирочки».) Дорога ненадежная, телохранителей нет… Не люблю рисковать зазря… Что с тобой, Гараева?

Л а д а. Примета для шпионов… Прости, Лиз… Макс рассказывал… Ты же знала про мои отношения со Шмелем?

Л и з а. Тоже прости, но… Я не могу отвечать за то, что было у моих поклонников до моей эры…

Н аверху отчетливо прогрохотало.

Л а д а. Он не любит тебя.

Л и з а. Занятно. Кого любит? Тебя?

Л а д а. Не знаю. Может, он вообще лишен чувства любви. Говорят, бывают такие. Хотя, вот я знаю, есть какие-то старушки, одинокие, — он ездит, помогает бескорыстно. Как понять?

Л и з а (не слышит. Взяла мужскую куртку, вдруг швырнула на пол, стала в ярости топтать) . Подонок. Мразь. Предатель. Приехал все-таки… Клялся… что…

Опять звуки шагов.

Л а д а. Лиз… Хочешь, уйдем? Я, видишь, уже наладилась. Сначала боялась, они совсем передерутся с Максом, а потом… А, Лиз? Поквитаемся за весь женский род?

Л и з а (подошла к пианино, что-то написала на листке бумаги) . Пошли! (И тут же опустилась на стул, закрыла глаза.) Глаза устали… У меня новые линзы — никак не привыкнуть…

Л а д а. Я могу помочь?

Л и з а. Эта пчелка еще пять лет назад, помнишь, кружилась то над тобой, то надо мной… Никак не могла выбрать… Нет, я даже допускаю — мужчина может любить двух женщин сразу, но обманывать, лгать… Ужасно рада, что так и не рассказала ему про свою близорукость, — хоть не унижалась… Но я еще найду способ отомстить…