Николай Гоголь - Русская драматургия XVIII – XIX вв. (Сборник)

Ваш страх напрасен!.
Арбенин в свете жил, – и слишком он умен,
Чтобы решиться на огласку;
И сделать, наконец, без цели и нужды,
В пустой комедии – кровавую развязку.
А рассердился он, – и в этом нет беды.
Возьмут Лепажа пистолеты,
Отмерят тридцать два шага —
И, право, эти эполеты
Я заслужил не бегством от врага.

Но если ваша жизнь кому-нибудь дороже,
Чем вам… и связь у ней есть с жизнию другой,
Но если вас убьют – убьют!.. – о Боже!
И я всему виной.

Вы?

Пощадите.

Я обязан драться;
Я виноват пред ним – его я тронул честь,
Хотя не знал того; но оправдаться
Нет средства.

Средство есть.

Солгать? не это ли? другое мне найдите,
Я лгать не стану, жизнь свою храня,
И тотчас же пойду.

Минуту!.. не ходите
И слушайте меня.

Вы все обмануты!. та маска

это я!..

Как вы? о, Провиденье!

Но Шприх!.. он говорил… он виноват во всем…

Минутное то было заблужденье,
Безумство странное – теперь я каюсь в нем!
Оно прошло – забудьте обо всем.
Отдайте ей браслет, – он был найден случайно
Какой-то чудною судьбой;
И обещайте мне, что это тайной
Останется… мне будет Бог судьей.
Вас он простит… меня простить не в вашей воле!
Я удаляюсь… думаю, что боле
Мы не увидимся.

Не следуйте за мной.

Я, право, думать чтó не знаю,
И только мог понять из этого всего,
Что случай счастливый, как школьник, пропускаю,
Не сделав ничего.

Ну вот еще: записка… от кого?
Арбенин… прочитаю!..

Ну, право, глаз особый нужен,
Чтоб в этом увидать картель.
Где слыхано, чтоб звать на ужин
Пред тем, чтоб вызвать на дуэль?

Так в самом деле ты причуды все оставил,
Которыми гордится свет,
И в прежний путь шаги свои направил!..
Мысль превосходная… ты должен быть поэт,
И, сверх того, по всем приметам, гений,
Теснит тебя домашний круг,
Дай руку, милый друг,
Ты наш.

Я ваш! былого нет и тени.

Приятно видеть, ей-же-ей,
Как люди умные на вещи смотрят ныне;
Приличия для них ужаснее цепей…
Не правда ль, что со мной ты будешь в половине?

А князя надо пощипать слегка.

Да… да.

Забавна будет стычка.

Посмотрим. – Транспорт!..

Это он.

Рука
Твоя дрожит?..

О ничего! – отвычка!

Ах, князь! я очень рад – прошу-ка без чинов;
Снимите саблю и садитесь,
У нас ужасный бой.

О! я смотреть готов.

А всё играть с тех пор еще боитесь?

Нет, с вами, право, не боюсь.

По светским правилам, я мужу угождаю,
А за женою волочусь…
Лишь выиграть бы там, а здесь пусть проиграю!..

Я нынче был у вас.

Записку я читал
И, видите, послушен.

На пороге
Мне кто-то встретился в смущенье и тревоге.

И вы узнали?

Кажется, узнал!
Князь, обольститель вы опасный,
Все понял я, все отгадал…

Он ничего не понял – это ясно.

Я не хотел бы, чтоб жена моя
Вам приглянулась.

Почему же?

Так, – добродетелью, которой ищут в муже
Любовники, – не обладаю я.

Он не смущается ничем… о, я разрушу
Твой сладкий мир, глупец, и яду подолью.
И если бы ты мог на карту бросить душу,
То я против твоей – поставил бы свою.

Я ставлю пятьдесят рублей.

Я тоже.

Я расскажу вам анекдот,
Который слышал я, как был моложе;
Он нынче у меня из головы нейдет.
Вот видите: один какой-то барин,
Женатый человек – твоя взяла, Казарин.
Женатый человек, на верность положась
Своей жене, дремал в забвенье сладком, —
Внимательны вы что-то слишком, князь,
И проиграетесь порядком.
Муж добрый был любим, шел мирно день за днем,
И к довершенью благ, беспечному супругу
Был дан приятель… важную услугу
Ему он оказал когда-то – и притом
Нашел, казалось, честь и совесть в нем.
И что ж? мне неизвестно,
Какой судьбой, – но муж узнал,
Что благородный друг, должник уж слишком честный,
Жене его свои услуги предлагал.