Николай Гоголь - Русская драматургия XVIII – XIX вв. (Сборник)

Я ошибался!.. нет, неумолимо
Воспоминание!.. как живо вижу я
Ее мольбы, тоску. О! мимо, мимо
Ты, пробужденная змея.

Арбенин здесь? печален и вздыхает.
Посмотрим, как-то он комедию сыграет.

Я, милый друг, спешил к тебе,
Узнавши о твоем несчастье.
Как быть – угодно так судьбе.
У всякого свои напасти.

Да полно, брат, личину ты сними,
Не опускай так важно взоры.
Ведь это хорошо с людьми,
Для публики, – а мы с тобой актеры.
Скажи-ка, брат… Да как ты бледен стал,
Подумаешь, что ночь всю в карты проиграл.
О, старый плут – да мы разговориться
Успеем после… Вот твоя родня:
Покойнице идут, конечно, поклониться.
Прощай же, до другого дня.

Уж видно, есть над ним Господнее проклятье;
Дурной был муж, дурной был сын.
Напомни мне заехать в магазин
Купить материи на траурное платье.
Хоть нынче нет доходов никаких,
А разоряюсь для родных.

Ma tante! [107]какая же причина
Тому, что умерла кузина?

А та, сударыня, что глуп ваш модный свет.
Уж доживете вы до бед.

При вас она скончалась?

Не успели
Меня найти… я говорил всегда:
С мороженым и балами беда.

Покров богат – парчу вы рассмотрели?
У брата моего прошедшею весной
На гробе был точь-в-точь такой.

Вам надо отдохнуть.

А!..

Сердце сжалось!

Вы слишком предались печали эту ночь.
Усните.

Постараюсь.

Уж помочь
Нельзя ничем, но вам осталось
Беречь себя.

Ого! я невредим.
Каким страданиям земным
На жертву грудь моя ни предавалась,
А я все жив… я счастия желал,
И в виде ангела мне Бог его послал;
Мое преступное дыханье
В нем осквернило божество,
И вот оно, прекрасное созданье, —
Смотрите – холодно, мертво.
Раз в жизни человека мне чужого,
Рискуя честию, от гибели я спас,
А он, смеясь, шутя, не говоря ни слова,
Он отнял у меня все, все – и через час.

Он болен не шутя – и я не сомневаюсь,
Что в этой голове мучений было тьма;
Но если он сойдет с ума,
То я за жизнь его ручаюсь.

Позвольте вас спросить – Арбенина нельзя ль
Нам видеть.

Право, утверждать не смею,
Жена его вчера скончалась.

Очень жаль.

И он так огорчен.

Я и об нем жалею.
Однако ж дома он?

Он? дома! – да.

Я дело до него преважное имею.

Вы из друзей его, конечно, господа?

Покамест нет – но мы пришли сюда,
Чтоб подружиться понемногу.

Он болен не шутя.

Лежит
Без памяти?

Нет, ходит, говорит.
И есть еще надежда.

Слава Богу!

О, наконец!

Лицо у вас в огне.
Вы тверды ли в своем решенье?

А вы ручаетесь ли мне,
Что справедливо ваше подозренье?

Послушайте – у нас обоих цель одна.
Его мы ненавидим оба;
Но вы его души не знаете – мрачна
И глубока, как двери гроба;
Чему хоть раз отворится она,
То в ней погребено навеки. Подозренья
Ей стоят доказательств – ни прощенья,
Ни жалости не знает он, —
Когда обижен – мщенье! мщенье!
Вот цель его тогда и вот его закон.
Да, эта смерть скора не без причины.
Я знал: вы с ним враги – и услужить вам рад.
Вы драться станете – я два шага назад,
И буду зрителем картины.

Но как узнали вы, что день тому назад
Я был обижен им?

Я рассказать бы рад,
Да это вам наскучит,
К тому ж – весь город говорит.

Мысль нестерпимая!

Она вас слишком мучит.

О, вы не знали, что такое стыд.

Стыд? – нет – и опыт вас забыть о нем научит.

Но кто вы?

Имя нужно вам?
Я ваш сообщник, ревностно и дружно
За вашу честь вступился сам.
А знать вам более не нужно.
Но, чу! идут… походка тяжела
И медленна. Он! – точно – удалитесь
На миг – есть с ним у нас дела.
И вы в свидетели теперь нам не годитесь.

Смерть! смерть! о, это слово здесь
Везде, – я им проникнут весь,
Оно меня преследует; безмолвно
Смотрел я целый час на труп ее немой.
И сердце было полно, полно
Невыразимою тоской.
В чертах спокойствие и детская беспечность.
Улыбка вечная тихонько расцвела,
Когда пред ней открылась вечность,
И там свою судьбу душа ее прочла.
Ужель я ошибался? – невозможно
Мне ошибиться – кто докажет мне
Ее невинность – ложно, ложно!
Где доказательства – есть у меня оне!
Я не поверил ей – кому же стану верить.
Да, я был страстный муж, но был судья
Холодный – кто же разуверить
Меня осмелится?