Сергей Ермолинский - Синее море

Н а д я (смотрит на него, улыбается) . Столько почтения, столько уважения, что прямо стыдно.

В л а д и м и р И л ь и ч (приобняв ее, читает дальше) . «Теперь до отъезда осталось совсем мало. Я уже подала прошение в департамент полиции, чтобы меня пустили в Псков, если Володя поедет туда». Туда разрешат.

Н а д я. Ничего лучшего и желать нельзя! Оттуда легко наладим связи с Питером.

В л а д и м и р И л ь и ч. Не только с Питером! Я поэтому и попросился в Псков. (Раскрыл атлас и углубился в карту.)

Н а д я. Ой-ой-ой! Что я вижу! Он начал изучать географию!

В л а д и м и р И л ь и ч. Вот — Питер. Невская застава. Ты знаешь, она мне по ночам снилась.

Н а д я. И мне. Угу.

В л а д и м и р И л ь и ч (длинно проводя пальцем по карте) . А вот — мы.

Н а д я. Покаюсь, я тайком не раз заглядывала в карту, и сердце падало, как мы далеко…

В л а д и м и р И л ь и ч. Если бы я это увидел, я бы запретил тебе подходить к карте. Знаешь, в начале ссылки я к атласу не притрагивался: такая горечь брала от этих разных черных точек… Но скоро этому конец. Конец, конец!

Н а д я. А у меня еще год, Володя… А вдруг меня направят в Уфу?

В л а д и м и р И л ь и ч (нахмурился) . Не думаю.

Н а д я. А что, если все-таки направят? Тогда разлука на год? Не представляю себе, как я буду целый год без тебя…

В л а д и м и р И л ь и ч. Ну что такое год! А кроме того, какая им, в конце концов, разница, где ты будешь — в Уфе или в Пскове? Не забывай, ты моя законная жена. В своем прошении я это особенно подчеркнул, и мне почти наверное обещали…

Входит Е л и з а в е т а В а с и л ь е в н а.

Е л и з а в е т а В а с и л ь е в н а. Почта, почта!

В л а д и м и р И л ь и ч. Ага! Сейчас будем суп варить!

Е л и з а в е т а В а с и л ь е в н а. Одну минуту. (Быстро выходит и вскоре возвращается, неся горячий чайник.) Осторожно, кипяток.

В л а д и м и р И л ь и ч (уже перебирает конверты) . Окно!

Все проходит весело и организованно. Окно прикрывается ставнями и кое-где газетами.

Е л и з а в е т а В а с и л ь е в н а. Ну вот, ни одной щелочки. А теперь я посижу на кухне. Мало ли что… (Уходит.)

В л а д и м и р И л ь и ч (просматривает конверты, некоторые вскрывает) . Из Питера… еще из Питера… От мамы… от Маняши… А это от железнодорожников… Тебе… И это тебе… Из Нижнего… Открытка из Астрахани. «Валенки очень понравились соседям. Если будет возможность, пришлите еще».

Н а д я. Теперь эта возможность будет.

В л а д и м и р И л ь и ч. Надеюсь. А вот из Туруханска. (Вынимает из конверта листок и передает Наде.) Ну-ка, давай, давай…

Н а д я (открывает крышку чайника и держит листок над паром и по мере проявления букв над обыкновенными строчками читает) . «О вашем проекте газеты сообщил «виконт».

В л а д и м и р И л ь и ч. Это Потресов. Дальше.

Н а д я. «Горячо поддерживаем. Посылаю новые адреса явок».

В л а д и м и р И л ь и ч. Вот, вот, вот…

Н а д я (продолжает читать) . «Там получите письма из Женевы. Очень важные…»

Слышен лай собак. Голоса. Надя опускает письмо, вопросительно глядя на Владимира Ильича, и оба они прислушиваются.

Голос подполковника: «Тысячу извинений, мадам, тысячу извинений… Понимаю, столь поздний визит…»

Голос Елизаветы Васильевны: «Пожалуйста, но не спят ли они?» Голос лавочника: «Не-ет! В окошке свет виден».

В л а д и м и р И л ь и ч. Спокойно, Надя. (Бросает письмо в чайник и поворачивается к двери.)

Входит Е л и з а в е т а В а с и л ь е в н а, за ней ж а н д а р м с к и й п о д п о л к о в н и к, л а в о ч н и к и неизвестный худощавый ч е л о в е к в судейской форме.

П о д п о л к о в н и к. Извините, господа. Вынужден взглянуть. Нарушить, так сказать, уединение. В связи с окончанием, господин Ульянов, срока вашего пребывания здесь счел нужным… И, соблюдая форму… вы, как юрист, поймете… решил произвести осмотр, так сказать, под наблюдением господина помощника прокурора из Красноярска.

П о м о щ н и к п р о к у р о р а (наклонил слегка голову) . Имею честь. (И сел на ближайший стул.)

П о д п о л к о в н и к (лавочнику) . Приступайте.

Л а в о ч н и к. С книг, что ли?

П о д п о л к о в н и к. Начните с полочек. (Подошел к столу. Владимиру Ильичу.) Ключики позвольте.

В л а д и м и р И л ь и ч. Ящики не заперты.

П о д п о л к о в н и к. А то бывает, бывает… (Открывает ящики один за другим, выгребая оттуда бумаги и перекладывая их на подоконник, где стоит чайник.) Печальный долг службы… (Смотрит на чайник.)

Н а д я. Нет ли ответа на мое прошение относительно Пскова?

П о д п о л к о в н и к. Вам запрещено. (Владимиру Ильичу.) А вам дозволено. У вашей супруги, как известно, остается еще год ссылки, и ей, как было, определена Уфа. Ну-с, а по истечении срока она сможет переехать по вашему местожительству.

Лавочник сваливает книги на пол.

Перетряхните каждую в отдельности, не окажется ли бумажек или записок… (Снимает абажур с лампы.)

Становится светло и неуютно. Обыск продолжается.

П о м о щ н и к п р о к у р о р а (обращаясь главным образом к Наде) . В Красноярске в нынешнюю зиму было несколько совершенно столичных балов. Воображаю, как вы стосковались в этой глуши. (Владимиру Ильичу.) Надеюсь, конечно, что ничего предосудительного у вас не обнаружится и, следовательно, не отразится на сроках вашего отъезда.

П о д п о л к о в н и к (лавочнику) . Корзинки, кровати — все осмотреть. Живей, живей. (Приподнимает крышку чайника и, обжегшись, роняет ее.)

Е л и з а в е т а В а с и л ь е в н а. Ах, Надя! Когда ты отучишься от беспорядка?

Н а д я. Мама, при посторонних…

Е л и з а в е т а В а с и л ь е в н а. При чем тут посторонние? Здесь же тебе не кухня. (Берет чайник.)

П о д п о л к о в н и к (галантно) . Не обожгитесь, горячо. (Подает ей носовой платок.)

Е л и з а в е т а В а с и л ь е в н а. Благодарю вас. (Уносит чайник.)

П о д п о л к о в н и к (помощнику прокурора) . Сергей Андреевич, взгляните. (Передает ему перевязанную рукопись.)

П о м о щ н и к п р о к у р о р а (развязал бечевку). А! «Развитие капитализма в России». Извините, в каком смысле?

В л а д и м и р И л ь и ч. Капитализм — от слова «капитал».

П о м о щ н и к п р о к у р о р а. Ага. По поводу богатства пишете. В том смысле, чтобы его развивать?

В л а д и м и р И л ь и ч. Именно. В том смысле, как сделать нашу страну процветающей и великой державой.

П о м о щ н и к п р о к у р о р а. Однако же, какие еще суждения?

В л а д и м и р И л ь и ч. Можете прочесть. Книга вышла в издательстве Водовозовой, в марте этого года. В Санкт-Петербурге. Четыреста восемьдесят страниц. Цена два рубля пятьдесят копеек.

П о м о щ н и к п р о к у р о р а. Разрешена цензурой?

В л а д и м и р И л ь и ч. Следовательно, разрешена.

П о м о щ н и к п р о к у р о р а. Но это — не книга!