Эдвард Олби - Три высокие женщины

(Начинает плакать.)

Б. ( Лениво.) Хорошо…давай посмотрим. ( Подходит к А.) У-у-у-псс!

(Поднимает ее, она хнычет, плачет еще больше, Б щупает под А.) Нет, но держу пари, что собираешься. Пойдем. (Помогает А выйти.)

В.Побыть здесь?

( Идет к окну; смотрит на улицу; смотрит на кровать; приглаживает покрывала. Б возвращается.) Почему я это делаю?

Б.А почему бы и нет? Я ведь это делаю?

В.Принцесса на горошине. Что случилось с ее рукой?

Б.Она упала и сломала ее. Рука не срастается. Возможно, это возраст. Ей вставили спицы, железные спицы, кости разлагаются вокруг, а рука так и висит на них. Они хотят ее отрезать.

В.Что?!

Б( Констатируя факт.) Руку. Они хотят отрезать руку.

В.( протестуя). Да нет же!

Б. ( Пожимая плечами.) Болит.

В.Тем не менее!

Б.Она не позволит.

В.Не может быть?!

Б.Что ты знаешь? Она заставляет нас ездить в город каждую неделю— на прием к хирургу, к тому, кто натворил все это, тому, кто хочет отрезать ей руку. Боже! Он почти так же стар, как и она. Но она говорит, что ему верит. Она ездит туда каждую неделю, и заставляет их просвечивать руку, осматривать, и каждый раз спицы все тоньше и кость все больше болтается и она говорит старому дружку— хирургу— теперь намного лучше, и хочет, чтобы он согласился, он виляет, смотрит на меня, но я беспомощна и она заставляет его обещать, что он никогда не отрежет ей руку и не позволит сделать это кому-либо, и он обещает— надеется, что она забудет? Возможно, но она не забывает. Есть кое— что, что она никогда не забудет. Он обещал мне; ты была там, ты слышала". Мне кажется, она повторяет это ежедневно Он обещал мне; ты была там, ты слышала.

Звон разбитого стекла за сценой.

Б.( продолжая) О. Боже! ( Она выходит. Из-за сцены.) Ну, почему ты это сделала? Безобразница! Плохая, плохая девочка!

За сценой. А хихикает и смеется. Появляется в сопровождении Б.

А.( выплывает хромая, но очень довольная) Я разбила стакан! Я взяла стакан и бросила его прямо в раковину! Я разбила стакан, и теперь она должна будет все собирать там!

Б. появляется вновь

Б.Плохая девочка!

А.Я разбила стакан! Я разбила стакан! (Смеется; внезапно она меняется в лице, затем) Мне надо присесть. Я не могу сесть сама! Почему мне никто не поможет?

Б.( помогая ей). Сейчас, сейчас. Подожди.

А.О! О!

Б.Все в порядке. Сейчас.

В.( про себя). Господи!

Б. ( к И, устраивая А) ты хороший помощник.

В. ( холодно) Я не знала, что обязана.

Б. ( иронично) Ты здесь только, как юрист, не так ли?

В.Да, я здесь только, как юрист.

А.( внезапно встревожилась) Что? Что ты сказала?

Б.( констатируя факт) Я сказала, что ж… все что я имела ввиду это то, что, если она здесь представитель закона, то почему бы ей не вести себя по человечески, почему бы не оказать помощь, почему бы ей…

А.( радостно) Ты от Гарри?

В.Нет. Гарри умер давно.

А.( в слезах) Гарри умер? Когда Гарри умер?

В.( громко) Тридцать лет назад.

А. (пауза на секунду, плач прекращается). Ну что ж, я знала это. Зачем же вы говорите о Гарри?

В.Ты спросила, не от Гарри ли я, это ты спросила…

А.Я не могла сказать такую глупость.

Б. (насмешливо к В.) Так и живем.

А. (разъясняя это всему миру) Гарри был моим юристом, но это было давно. Гарри умер…когда? Тридцать лет назад? Гарри умер. Его сын теперь адвокат. Я хожу к нему, хотя это он ко мне ходит, но иногда и я хожу к нему.

В.Да, Ты ходишь, и он приходит.

А.А ты-то здесь зачем?

В. (вздохнув) Кое что… запуталось. Не доделано. Некоторые вещи…

А. (в панике) Кто-то украл вещи?

В.Нет, нет, нет, нет. Мы посылаем тебе на подпись бумаги, а ты не подписываешь, мы звоним тебе, а ты не отвечаешь, мы высылаем счета, а ты их не подписываешь, что-то вроде этого.

А.Не понимаю, о чем ты говоришь.

В.Ладно…

А.Ни слова правды! Ты лжешь! Набери Гарри!

В.Гарри…

Б. (к А.) Простите? Это разорит меня?

А. (к Б, недоверчиво) Что?!

Б. (невозмутимо.) Это разорит меня?

А.Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Б. ( к В.) Бумаги? Счета?

В. ( не скрывая эмоций) О… их целый ворох.

А. ( непреклонно) Ничего подобного!

В.Отчего это? Почему?

Б. ( к А спокойно) У тебя полный ящик. Счета приходят, ты просматриваешь их, и некоторые пересылаешь оплатить, а какие-то, как ты говоришь, не помнишь, и поэтому их не пересылаешь, и…

А. ( непокорно) Почему я должна платить за то, что не заказывала?

Б. ( прищуривается) Но они присылают тебе подписать твои чеки? Оплатить счета? И некоторые из них ты подписываешь, потому что помнишь за что они, а некоторые — кое-какие счета— не помнишь?

А.Я что?

Б. (улыбаясь, терпеливо) …ты не помнишь за что они и поэтому не подписываешь и кладешь их в ящик.

А.Ну и что?

Б.Так и получается — все на потом.

В.Теперь понимаю, понимаю.

А.Каждый норовит обчистить меня до нитки. На меня деньги не с неба упали, как ты знаешь.

Б.Думаю, что с неба. (К В.) Ты не находишь?

В.В каком-то смысле.

А. (заговорщицки) Они все готовы обчистить меня до нитки, если не будешь внимательна: прислуга, продавцы, сторожа, эта маленькая еврейка, что следит за моими мехами — как ее зовут? Она прелестна. Они все обчистят тебя до нитки, только повернись к ним спиной. Все.

В.Мы предлагали тебе, пересылай все счета нам; мы разберемся; я буду приносить все чеки на подпись тебе ежемесячно; и останусь здесь до тех пор, пока ты их не подпишешь. Как хочешь.

А. (снисходительно улыбаясь, но не переходя границу приличия) Нежели вы не можете себе представить, что я сама могу управляться с делами? Я прекрасно… когда он болел, я сама всем заправляла; я все считала; я все оплачивала. Я все делала сама.

В. (мягко). Но сейчас ты не обязана.

А. (гордо). Да, не обязана. Но я желаю. Я хочу, чтобы все было в порядке. И я это делаю. По-прежнему, делаю!

В.Хорошо, конечно, делаешь.

Б.Конечно, делаешь.