Гуго фон Гофмансталь - Драмы
- Название:Драмы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:978-5-386-14564-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Гуго фон Гофмансталь - Драмы краткое содержание
Драмы - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Я пережил так много в эту ночь —
И утомился.
Дезидерио( у ограды, к Джанино ).
Видишь ли ты город?
Окутан в золото, лежит он там
В лучах вечерних жаркого огня
И в серебристо-розовом тумане,
Внизу чернеет теней синева…
Он манит чистой, ясной красотою!
Но в этой дымке розовой живут
Уродство, безобразие и пошлость,
Там звери и безумные таятся,
И то, что мудро, даль от нас скрывает —
Противно, отвратительно и мутно…
Там люди красоты не признают,
И называют нашими словами
Свой жалкий мир, но все же по-другому
Мы радуемся, думаем, скорбим!
Когда охватит душу крепкий сон —
Мы спим не там, и наши сны не схожи:
Здесь спят цветы пурпурные, и змеи
Спят золотые, спит гора, в которой
Титаны молотом тяжелым бьют…
Они же прозябают в забытьи
Как в раковинах устрицы морские.
Антонио( приподнимаясь ).
И потому решеткою высокой
Велел учитель оградить наш сад,
И потому сквозь заросли густые
Не изучать – угадывать должно
Тот внешний мир.
Парис( тоже приподнимаясь ).
В этом состоит
Ученье о путях сплетенных.
Батиста( тоже приподнимаясь ).
В этом
Великое искусство глубины
И таинство сомнительного света.
Тицианелло( с закрытыми глазами ).
И потому так много красоты
Таят полуразвеянные звуки,
И потому так манят нас слова
Неясные умершего поэта
И все, о чем тоскуем, отрекаясь.
Парис. И в этом – чары потонувших дней,
Прекрасного источник безграничный,
Мы гибнем, задыхаемся в привычном.
Все умолкают. Пауза. Тицианеллотихонько плачет.
Джанино( ласкаясь ).
Не думай неустанно об одном,
В печаль не погружайся безутешно.
Тицианелло( с грустной улыбкой ).
Но скорбь и состоит в терзаньи вечном
Одною мыслью, наконец она
Становится бесцветной и пустою.
Оставь меня, мне думать не мешай!
Давно я сбросил пеструю одежду
Наивных горестей и наслаждений,
И просто чувствовать я разучился…
Пауза. Джанино задремал на ступенях, склонив голову на свою руку.
Парис. А где Джокондо?
Тицианелло. Рано до рассвета —
Вы спали все – прокрался он из сада,
Тревог любви на нем дрожала бледность
И на устах – ревнивые слова.
Пажи проносят через сцену две картины: «Венеру с цветами», «Вакханалию» . Ученики поднимаются и стоят опустив голову, с беретами в руках, пока проносят картины.
После паузы. Все еще стоят.
Дезидерио. Где человек, где истинный художник,
Достойный быть наследником его,
Могучий духом, властелин природы
И, как ребенок, вещий в простоте?
Антонио. Из рук его кто примет посвященье
И радостно уверует в свой дар?
Батиста. Кто не подавлен мудростью его?
Парис. Кто скажет нам, художники ли мы?
Тицианелло. Он оживил недвижный лес, и там,
Где в чаще шепчут темные озера,
Где плющ обвил высокий ствол дубов
Из ничего он вызвал сонм богов
С цевницею звучащею сатира,
Чья песнь желанье будит в существах
И увлекает пастухов к пастушкам.
Батиста. Он душу дал бесплотным облакам,
Плывущим мимо: белизну их тканей
Протяжных, бледных, тонких, как вуаль,
Он одарил желаньем нежным, бледным,
И черным тучам с золотой каймой
Дал мрачный бег, заставил улыбаться
Гряду округлых облачков, и тучкам
Серебряным и розовым заката
Внушил воздушность: все он оживил,
Все одарил душою и значеньем!
Из бледных, скудных, обнаженных скал,
Из волн зеленых пенного прибоя,
Из грезы неподвижной черных рощ,
Из скорби молнией сраженных буков
Он создал человечески-живое
И научил нас видеть духа ночи.
Парис. Из полусна он пробудил нам душу,
Ее обогатил и озарил,
Нас научил он наслаждаться днем
Как зрелищем текучим и блестящим,
Он научил взирать на нашу жизнь,
В ней видеть красоту ее и радость.
И женщины, и волны, и цветы,
И шелк и золото, игра камней,
Высокий мост, и светлый луг весны,
И нимфы у хрустальных родников,
И все, о чем мы тихо любим грезить,
И все, что нас чудесно окружает
В действительности яркой и роскошной,
Через него прониклось красотою,
Пройдя чрез душу вещую его.
Антонио. Как в хороводе стройность красоты,
Как факелов мерцанье в маскараде,
Как музыки певучей колыханье
Для спящей сном недвижимым души,
Как зеркало для женщины прекрасной,
Тепло и свет для луговых цветов —
Отражена волшебно красота
Во взоре человеческом впервые…
В нем зеркало свое нашла природа.
«О, разбуди наш дух! сплети из нас
Вакхическое шествие, художник!»
Так все живущее к нему взывало
И жаждало безмолвно его взора.
В то время, как Антониоговорит, в дверях тихо появляются три девицы и останавливаются, слушая его. Тицианелло, который стоит немного поодаль, рассеянный и безучастный, замечает их. Лавинияв богатой одежде венецианской патрицианки, ее белокурые волосы покрыты золотою сеткой. Кассандраи Лиза, девушки 19 и 17 лет, в простых платьях из белой мягкой волнующейся ткани, их обнаженные руки обвиты вверху золотыми запястьями в виде змей, сандалии их и пояса из золотой ткани. У Кассандрыпепельные волосы, у Лизыжелтая роза в черных волосах. В ней есть что-то, напоминающее отрока, как в Джанино– что-то девическое. За ними выходит из двери паж с кубком и чеканным серебряным кувшином для вина.
Антонио. И если мы душою постигнем,
Как смутно грезят дальние деревья…
Парис. И если нам раскрыта красота
В безмолвном беге белых парусов
Над гладью синей бухты…
Тицианелло( обращаясь к девицам, которых он приветствует легким склонением головы. Все оборачиваются ). Если мы
Как счастье и как музыку вкушаем
Волос волнистых блеск и аромат,
И девственного стана белизну,
И гибкость этой ленты золотой —
Он научил нас видеть и ценить…
( С горечью. ) Когда поймут нас те, внизу!
Дезидерио( к девицам ). Скажите:
Кто с ним? Войти нельзя ли нам туда?
Лавиния.Останьтесь здесь. Он хочет быть один.
Тицианелло. О, если бы теперь явилась смерть,
В молчании, в прекрасном опьяненье,
И, нежная, над ним склонилась тихо!
Интервал:
Закладка: