Виктор Ляпин - Господа, товарищи, сволочи и дамы. Комедии. Драмы. Стихи

МЯТЛЕВ. Перед тем, как из города уехать, к церкви подходил. Хотел зайти. Побоялся.

Следователь уверенной рукой разливает по стаканам коньяк.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. А чего побоялся?

МЯТЛЕВ. Старухи смотрели… как на чужого. …Ну их, думаю, загрызут еще…, зашикают… Стыдно. Слишком интимно.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Не то, что дуракам лекции читать. Согласен.

МЯТЛЕВ. Что это ты со мной как говоришь? Или глупые допросы устраивать.

Выпивают.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Я в церкви два года сторожем служил. Милое дело.

МЯТЛЕВ. Ты?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. До службы.

МЯТЛЕВ. Зачем же бросил?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Деньги. Престиж.

МЯТЛЕВ. Это хорошо, что не сразу в следователи.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ну, что ты. Я филолог по образованию. В некотором смысле, коллега. Мне потому и поручили.

МЯТЛЕВ. Я, когда прощался, плюнул ректору в лицо. За Марину. Нервы.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Завидую. Мне тоже один раз плюнули в лицо. Начальник по пьяни разошелся. Тоже нервы. Стерпел.

МЯТЛЕВ. Всякие бывают унижения и оскорбления. Меня однажды на вечеринке с балкона выбросили. Пошутили. Свои же приятели. При жене. Я слегка перебрал. Они меня с балкона раз – и выбросили. Лучшие друзья. Со второго этажа. Невысоко. Потом все долго смеялись.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Смешно.

МЯТЛЕВ. Представляешь, если бы все всегда говорили правду? Как мы с тобой. Что в уме, то и на языке: только подумал, и сразу непроизвольно выговорил. Даже и сам не хотел, а против воли тут же выговорил. Наркотик правды. Ох, какое замечательное время бы наступило! Сколько шекспировских диалогов захлестывало бы кухни, улицы, площади, дома, помойки. А на работе – представляешь, на работе? Бедные сотрудники языки бы себе вырывали только чтоб место сохранить, не проговориться.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Я первый. Чего ты хотел?

МЯТЛЕВ. Вырвать себя с корнем из прошлой жизни, и начать новую.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Глупец. Начать новую жизнь можно только из кубиков, молекул, кусочков старой. Для этого не нужно никуда бежать.

В чем твоя боль? В чем твое страдание? Нет у тебя никакой боли, нет никакого страдания.

МЯТЛЕВ. В том, что жизнь мелькнула. В том, что все уходит, как вода сквозь пальцы. В том, что не заслужил спасения и даже сострадания.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. А у кого иначе? Не те времена. Заслужил, не заслужил – живешь и слава богу. Хныкать не надо, ныть не надо. Радуйся тому, что цел.

МЯТЛЕВ. Значит, ты мне тоже не поможешь. Один раз мне показалось, что если она меня полюбит таким, какой я есть, то я еще смогу измениться.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ты ошибся.

МЯТЛЕВ. Все было как поток жизни. Естественно.

Мы научились жить, не замечая, что мы живем. Иначе надо все время думать о смерти. И страдать, ныть. Все равно, что жить с невыносимой зубной болью.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Человек – существо хрупкое. Его просто так трогать нельзя.

МЯТЛЕВ. Я прожил больше сорока лет. Я очень сильно расстроен, как это произошло. И напуган. Правда. Единственное, что я делаю в жизни с удовольствием, – пытаюсь понять и рассмотреть: а что же там, потом? С удовольствием и даже блаженством, близким к ужасу.

Оставил ли я тебя? Конечно, оставил. О чем речь? И близко никогда не был. Лишь о своем благополучии заботился. Надеюсь ли на тебя, на твое прощение? А больше и надеяться не на кого. В этом только и состоит продление моей жизни. Простишь – буду жить. Не простишь – отправлюсь на удобрение.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Это хорошо, когда есть раскаяние. Полезно для правосудия.

МЯТЛЕВ. Не верю я в ваше правосудие. Даже в его правосудие плохо верю.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Твои проблемы.

МЯТЛЕВ. Да, мои. Знаешь, как я думаю про то, что будет в конце? Когда все начнется… ну, в точиле перемалывать, делить на праведных и неправедных, судить и рядить, кого воскрешать, кого нет – один какой-нибудь случайный из праведных, из избранных, из тех, что спасены, что в раю останутся, тоже…, тоже к отвергнутым бросится… Мол, и меня – в точило! Из солидарности, из жажды справедливости. Потому что не делятся люди на праведников и грешников. Может такое быть?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Очень сомнительная идея. Вряд ли. Очень даже делятся. Тем более, там.

МЯТЛЕВ. Что пугать и так перепуганного насмерть? Я вообще против запугивания.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Без этого нельзя. Для профилактики. Заболтались. И коньяк допили.

Следователь застегивает на руках Мятлева наручники.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Так лучше.

ДОМ КИРИЛЛА незаметно превращается в КОМНАТУ ДЛЯ ДОПРОСОВ.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Продолжим. «Она выстрелила, вы выскочили из угла»… Дальше.

МЯТЛЕВ. Я уже все рассказывал. Я отвез ее к мосту. Там мы сбросили труп в реку.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вы сбросили?

МЯТЛЕВ. Я сбросил. Потом поехали к моему приятелю. Ника пыталась покончить с собой. Я вытащил ее из ванной, отобрал пистолет.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. И?

МЯТЛЕВ. Так получилось, что мы… оказались в постели. Потом она уснула, а я уехал.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. С пистолетом?

МЯТЛЕВ. С пистолетом.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Куда?

МЯТЛЕВ. Домой. Сначала я хотел его выбросить. Но… не смог.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Дома вас встретила жена?

МЯТЛЕВ. Да.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вы пытались ее убить?

Пауза.

МЯТЛЕВ. Это слишком… неточно, однобоко. Я не знаю, как ответить.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Да или нет?

МЯТЛЕВ. Да…, но… Я не решился…, у меня не получилось. …Я сам не понимаю, чего я хотел. Послушайте, что вы хотите от меня услышать?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Правду. Правду о том, как и за что вы убили Романа Тимофеева.

МЯТЛЕВ. Но я его не убивал. Его убила Ника.

Следователь грустно смотрит на Мятлева.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Не для протокола. Вы сами-то, Мятлев, верите тому, что говорите? Ну, допустим. Допустим, она на ваших глазах его убила. Но дальше. Вы увозите труп. Вы избавляетесь от него. Вы затаскиваете якобы пытавшуюся покончить с собой девушку в постель. Потом берете пистолет и едете к жене. Через несколько часов подстреливаете, как куропатку, человека в придорожном кафе.

МЯТЛЕВ. Они приставали к Нике…

Следователь поднимает телефонную трубку.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Введите Громову.

Заходит Ника.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Присаживайтесь. Расскажите, Ника, что произошло в тот день в классе.

НИКА. Я увидела, как Глеб Иванович и Тимофеев зашли в класс. Я пошла за ними. Когда я вошла…, Роман лежал на полу. Глеб Иванович с пистолетом стоял рядом. Он приказал мне помочь затащить Романа в его машину и ехать с ним. На мосту он выбросил труп и повез меня на квартиру к своему приятелю. Потом…

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Достаточно.

Ника смотрит Мятлеву прямо в глаза. Он не выдерживает ее взгляда. Отводит глаза. Смотрит в пол.

НИКА. Я свободна?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Да, конечно. Абсолютно.

Ника уходит.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Итак?

Мятлев падает в обморок со стула.

КОМНАТА ДЛЯ ДОПРОСОВ превращается в ЗАЛ СУДЕБНОГО ЗАСЕДАНИЯ.

ГОЛОС. Судебное заседание продолжается.