Александр Островский - Старый друг лучше новых двух

Пульхерия Андревна.Вы мне колкостей не говорите! Я от вас их слушать не желаю.

Татьяна Никоновна.А мы-то, вы думаете, желаем вас слушать? Да с чего вы взяли нам свою важность-то показывать! Кому она нужна! Что вы величаетесь-то перед нами!

Оленька.Оставьте, маменька! Пущай говорят что хотят.

Татьяна Никоновна.Нет, погоди! Я тебя в обиду никому не дам. Это уж и на свете жить не надо, коли у себя в доме да над собой же ругаться позволить.

Пульхерия Андревна( встает ). Вы, по своему необразованию, можете ругаться; а я никогда себе этого не позволю, потому что считаю за невежество. А я все-таки вам скажу и всегда буду говорить, что ваша дочь никаким образом не пара Васютину.

Татьяна Никоновна.Говорить вам никто не запрещает. Говорите что хотите, только где-нибудь в другом месте, а не у нас.

Пульхерия Андревна.Вам только таких дураков и опутывать, как Васютин.

Оленька.Вы очень умны; да жаль, что некстати.

Татьяна Никоновна.Эк вам чужое-то счастье поперек горла становится! Да еще погодите, мы вам то ли покажем! Вот мы с дочерью-то разоденемся, да будем в коляске на своих лошадях разъезжать. Что-то вы тогда скажете?

Пульхерия Андревна.Вы и сидеть-то в коляске не умеете.

Татьяна Никоновна.К вам учиться не пойдем, не беспокойтесь!

Пульхерия Андревна.Не об чем мне беспокоиться; я очень покойна.

Татьяна Никоновна.А покойны, так и прекрасно. Вы бы и нас-то тоже в покое оставили!

Пульхерия Андревна.И оставлю. Я секунды не могу остаться после таких оскорбительных для меня слов.

Татьяна Никоновна.Да уж и напредки-то…

Пульхерия Андревна.Само собою. ( Подходя к двери .) Нет, какова нынче благодарность! Ведь это если людям сказать, так не поверят. По чьей милости Васютину-то отказали?

Татьяна Никоновна.Небось по вашей? Да если бы и по вашей, так все-таки вы не для нас делали; да никто вас об этом и не просил, а так, свое сердце тешили. Разве вы можете жить без кляузов?

Пульхерия Андревна.Что же я, аспид, по-вашему? Покорно вас благодарю за такое мнение.

Татьяна Никоновна.Не стоит благодарности. Чего другого, а за этим у меня дело не станет.

Пульхерия Андревна.Нет, уж это нестерпимо даже, как вы себе много воли даете!

Татьяна Никоновна.Да кого ж мне в своем доме бояться! Кто чего стоит, так я и ценю.

Пульхерия Андревна.Я всегда дороже вас была и буду.

Татьяна Никоновна.Для кого это вы дороги-то? Ну, да ваше счастье! Вы туда бы и ходили, где вас высоко-то ценят! А мы народ неблагодарный, ваших благодеяниев не чувствуем, благородством вашим не нуждаемся, так что вам за охота с нами знакомство водить!

Пульхерия Андревна.Ну, уж теперь кончено! Теперь я вас очень хорошо поняла.

Татьяна Никоновна.И слава богу!

Пульхерия Андревна.Так поняла, что даже считаю ваше знакомство низким для себя!

Татьяна Никоновна.Ну а низко, так и танцуйте от нас!

Пульхерия Андревна.Вот воспитание!

Татьяна Никоновна.Извините! В другой раз придете, так поучтивее прогоним.

Пульхерия Андревна.До чего я себя довела! Где я? Боже мой! Сколько еще в нашей стороне невежества, так это и описать нельзя. И с такими-то понятиями люди, да еще находят женихов из благородного звания! Должно быть, конец света скоро будет. ( В дверях .) Хотя я себя никак с вами не равняю, но все-таки я вашей обиды не забуду. ( Уходит .)

Татьяна Никоновна( подойдя к двери ). Танцуйте, танцуйте! ( Дочери .) Ну, уж теперь долго не придет. Отчитала я ее, будет помнить!

Оленька.Сами без нее соскучитесь. ( Глядит в окно .)

Татьяна Никоновна.Ну, нет, не скоро. Грешная я: точно, поболтать люблю, посудачить, и очень рада, когда мне есть с кем разговоры развести; да уж ехидством-то своим она меня доехала. С ней часто говорить нельзя, много крови портится. Кого ты глядишь?

Оленька.Так, смотрю.

Татьяна Никоновна.Что скрывать-то! Друга милого поджидаешь. А он, гляди, кантует теперь где-нибудь с купцом с этим и думать о тебе забыл.

Оленька.А вот ошиблись. Идет.

Татьяна Никоновна.Ужли идет?

Оленька.Право!

Татьяна Никоновна.Ну, что-то бог даст! У меня, девушка, сердце так и застучало.

Оленька.И у меня тоже, маменька.

Васютин входит. Обе молча глядят на него.

Те же и Прохор Гаврилыч.

Прохор Гаврилыч.Что вы на меня так смотрите?

Татьяна Никоновна.Ждем, что скажешь. Разве не видишь, у нас дух захватило?

Прохор Гаврилыч.Что говорить-то! Теперь уж ваш, хоть в телегу запрягайте!

Оленька бросается к нему на шею.

Татьяна Никоновна.Поцелуй уж и меня, старуху. ( Целует его .) Ну, вот и ладно! Нынче же мы вас и благословим; а через недельку и свадьбу сыграем.

Прохор Гаврилыч.Как хотите. Чем скорей, тем для меня лучше. Обвенчался, да и к стороне, чтоб меньше разговору было.

Татьяна Никоновна.Уж само собой. Ну что, как дома-то уладил?

Прохор Гаврилыч.Насилу маменьку уговорил. Уж чего-чего я не прибирал! Да после вчерашнего-то голова болит, так мыслей никак не соберу; а то бы я ей не то наговорил. «Вы, говорю, хотите, маменька, чтобы я в тоску впал. Знаете, говорю, что от тоски человек делает, к чему его тянет?» Ну, испугалась; согласилась, только чтобы врозь жить.

Оленька.Да это еще лучше.

Прохор Гаврилыч.Да и для меня свободнее. Ну, потом рассмешил ее, ручки у ней расцеловал. Благословила она меня, я к вам и пошел.

Татьяна Никоновна.Ах, голубчик мой! Ну, уж я за тобой теперь стану ухаживать, что твоя родная мать.

Оленька.Надо б тебя поругать, надо бы; ну, да уж бог с тобой!

Прохор Гаврилыч.А за что это ?

Оленька.А за то, что ты мне изменить хотел. Ведь что ты выдумал-то! На образованной барышне жениться! Во-первых, ты всю мою душу истерзал, а во-вторых, глупость-то какая с твоей стороны! Маменька, уж как мне обидно было, что он меня обманывает, как досадно, что он дурака из себя разыгрывает. Нет, погоди, я тебе еще это вымещу. Ведь куда и лезет-то! Ну, пара ли она тебе?

Прохор Гаврилыч.Что ж такое! Я сам…

Оленька.Что ты сам? Ничего. Ей нужно жениха барина; а какой ты барин? С которой стороны? Только денег-то награбили, да уж и думаете об себе, что вам все покоряться должны.

Прохор Гаврилыч.Коли ты так обо мне думаешь, какая же может быть у тебя любовь ко мне! Да и мне что ж за охота…