Уилли РАССЕЛ - ВОСПИТАНИЕ РИТЫ

РИТА.Ну и что тут такого? Вы же сказали, что необходимо привлечь и другие имена.

ФРЭНК.Ах вот оно что.

РИТА.А как же. Вы сказали: «Упоминание других писателей произведёт на экзаменаторов благоприятное впечатление».

ФРЭНК.Да, сказал, но боюсь, что ни один экзаменатор, слава Богу, не имел удовольствия читать произведение под названием…

Заглядывает в текст Риты.

«Камень для Дэнни Фишера».

РИТА.Ну так это его проблемы, я то тут при чем?

ФРЭНК.Боюсь, что его проблемы вполне имеют шансы стать вашими проблемами после того, как он завернёт вам ваше произведение.

РИТА.Ну, это уже абзац! И по-вашему. это будет справедливо, а? Этот динозавр, ваш экзаменатор, завернёт моё сочинение только потому, что я более начитана, чем он!

ФРЭНК.Знаете, читать без разбора всякую дешёвку, ещё не означает быть начитанной.

РИТА.Но мне всегда казалось: что ни читай, всё одинаково хорошо.

Достаёт из сумки сигареты.

ФРЭНК.Вот тут вы заблуждаетесь. Как раз выбор того, что читать, все и решает. Очень хорошо, что вы читали, например. «Сыновья и любовники» Лоуренса, вы их тут где-то поминаете. А когда вы их прочли?

РИТА.Да все на этой неделе. Прочла их, и Гарольда Роббинса и ещё одну потрясную книжку, как её зовут? О господи, забыла. Знаете, название у неё такое, как будто речь идёт о половых извращениях. Ваш один парень написал…

ФРЭНК.Какой ещё парень?

РИТА.Ну, он ещё очень похож на Ноэля Кауарда. А, знаю — Сомерсет Моэм, правильно?

ФРЭНК.Книга Сомерсета Моэма о половых извращениях?

РИТА.Да нет, это не книга об извращениях, книга фантастическая, это просто название у неё такое…

ФРЭНК начинает хохотать.

Нечего смеяться…

ФРЭНК.Вы, наверное имеете в виду «Бремя страстей человеческих»?

РИТА.Точно — их! Ну и что — разве нельзя подумать, что это о половых извращениях?

ФРЭНК.Блеск!

П о м о л ч а в.

То есть, вы прочитали за неделю вот эти три романа?

РИТА (вытаскивая из пачки сигарету) . Ну да. У нас в конторе было некоторое затишье.

ФРЭНК.Ну, а если я попрошу вас сравнить эти три романа, что бы вы могли сказать?

РИТА.Все хороши — каждый в своём роде.

ФРЭНК.Но вы, наверное, заметили некоторую разницу между Гарольдом Роббинсом и остальными двумя?

РИТА.Помимо того, что Гарольд Роббинс очень американистый?

ФРЭНК.Да, помимо этого.

РИТА.Ну, заметила. Те два пошикарней написаны. Но ведь все три — это книги?

ФРЭНК.Да, книги. Конечно. Но мне кажется, что вы склонны любую книгу считать произведением литературы?

РИТА.А что, разве нет?

ФРЭНК.Нет.

РИТА.Ну — а как же их тогда отличать, где литература, а где нет?

ФРЭНК.Ну, как вам сказать… Как правило, люди просто знают, вот и всё.

РИТА.Но откуда же это известно, как этому научиться? Понимаете, вот это вы и должны мне объяснить. Я же ничего этого не знаю, сами видите.

ФРЭНК.Нет, не в том дело, что вы ничего не знаете. Просто при выборе книг надо быть более разборчивой, вот и всё.

РИТА.То есть у меня не хватает вкуса. Вы это хотите сказать?

ФРЭНК.Не совсем.

РИТА.Конечно, это. Не смущайтесь. Я не расстроюсь. Я пришла сюда, чтобы всему научиться. У меня башка полна всякого хлама, разве не так? И её надо основательно прочистить. Ну так давайте, вот этим и займитесь. И я никогда больше не стану читать Гарольда Роббинса.

ФРЭНК.Да читайте, читайте в своё полное удовольствие. Только не рассказывайте о нём на экзамене.

РИТА.Благодарю за совет. Стало быть, вы считаете, что нет ничего плохого, если и потискаешься иногда с парнями, лишь бы маменька ничего не узнала, так что ли?

ФРЭНК.Ну, может, и так.

З а т е м н е н и е.

ФРЭНК стоит у окна.

И комнату входит РИТА, с грохотом закрывая за собой дверь.

ФРЭНК подходит к одной из полок и что-то ищет.

РИТА.Не могу больше, точка. Честно, я совершенно не понимаю, что всё это должно значить.

Подходит к своему стулу рядом с письменным столом Фрэнка, швыряет на его сумку, затем возвращается к двери и вешает пальто на крючок.

Он меня доконал, но я так ничего и не поняла. Всё одно и то же: «Необходимо лишь установить связь», и больше ничего, тоска, сдохнуть можно. Ничего хорошего не нашла и ничего понять не способна!

ФРЭНК.Поймёте. Непременно поймёте.

РИТА.Да, вам легко говорить. Вы-то сами всё прекрасно понимаете.

Возвращается к своему стулу.

А у меня уже просто все мозги набекрень из-за вашего Форстера.

ФРЭНК.А что если мы на время забудем о Форстере?

РИТА.С превеликим удовольствием.

ФРЭНК берёт в руки сочинение Риты о «Пер Гюнте» и какой-то момент молча стоит перед ней. Затем сидится на уголок стола.

ФРЭНК.Мне бы хотелось поговорить с вами о том тексте, что вы мне прислали.

РИТА.А, об этом.

ФРЭНК.Именно об этом. В ответ на поставленный вопрос, как бы вы справились с теми трудностями, что связаны с постановкой «Пер Гюнта», вы пишете, цитирую: «Я бы поставила его на радио». Конец цитаты.

РИТА.Точно. Ровно так я и написала.

ФРЭНК.Ну и что дальше?

РИТА.А что должно быть дальше?

ФРЭНК.Понимаю, что это было с моей стороны достаточно наивно, но вообще-то я надеялся получить более развёрнутый ответ.

РИТА садится за стол и начинает распаковываться: пенал, линейка, блокнот, экземпляр «Пер Гюнта», а так же восемь критических работ о нём — всё это она извлекла из сумки.

РИТА.Больше не успела. Всю неделю в конторе было чертовски много работы.

ФРЭНК.Значит, вы пишете сочинения прямо на работе?

РИТА.Ну да.

ФРЭНК.А собственно почему?

РИТА.Потому что Денни просто бешеный становится, когда я начинаю заниматься дома. Видеть этого не может. А у меня нет времени каждый раз с ним препираться.

ФРЭНК.Но вы не сможете и дальше отделываться такими, прямо скажем, немногословными ответами.

РИТА.А что, разве я неправильно написала?

ФРЭНК.Не то чтобы неправильно, но просто…

РИТА.Ну, я понимаю, что этого мало. Но мне показалось, что ответила я на ваш вопрос правильно.

ФРЭНК.Ваш ответ, Рита, это только тезис, с которого могло бы начинаться написанное вами сочинение, но не более того.