Бертольд Брехт - Мать

В этих местах реплики произносились правильно, потому что они произносились с полной ответственностью, как заявления на суде, которые заносятся в протокол, и потому что сопровождались запоминающейся жестикуляцией.

Все это трудные художественные задачи, и первоначальный неуспех или только частичный успех не должны обескураживать наши театры. Если мы сумеем улучшить организацию театрального дела, если нам удастся уберечь наше представление о театре от косности, усовершенствовать и сделать более гибкой нашу технику, короче, если будем учиться, - то, принимая во внимание необычайную отзывчивость нашей пролетарской публики, несомненную свежесть и энтузиазм наших молодых театров, мы сможем создать подлинное пролетарское искусство.

IX

ПИСЬМО К НЬЮ-ЙОРКСКОМУ РАБОЧЕМУ ТЕАТРУ "ЮНИОН" КАСАТЕЛЬНО ПЬЕСЫ "МАТЬ"

Перевод "Письма" А. Голембы.

1

Когда я писал пьесу "Мать"

По роману товарища Горького и многим

Рассказам товарищей-пролетариев об их

Ежедневной борьбе, я писал ее

Без обиняков, скупым и сдержанным слогом,

Тщательно отбирая слова, заботливо подыскивая

Все жесты моей героини, подобно тому как это делают,

Когда сообщают о словах и деяниях великих.

Приложив все свои способности,

Я представил эти повседневные

Тысячекратно разыгрывающиеся события

В жалких жилищах,

Среди людей, коим несть числа, как исторические

события,

Ничуть не уступающие по значению прославленным

Подвигам хрестоматийных полководцев и

государственных мужей.

Я поставил себе задачу - поведать о великой

исторической героине

Всем безвестным передовым борцам человечества.

Дабы она стала примером для подражания.

2

Итак, перед вами пролетарская мать, идущая по пути,

По длинному извилистому пути ее класса, вы видите,

как сперва

Ей не хватает копейки из получки сына, как она

пытается

Сварить ему вкусный суп.

Так она втягивается

В борьбу с сыном, страшась его утратить. Потом

Она, против собственной воли, помогает сыну в его

борьбе

За копейку, вечно боясь потерять его в этой борьбе

Постепенно

Она устремляется вслед за сыном в гущу

экономической

Борьбы. При этом

Она учится грамоте. Покидает свою лачугу, начинает

Заботиться и о других

Кроме сына, но находящихся в одинаковом с ним

положении.

Начинает заботиться о товарищах сына, с которыми

она

Прежде боролась за своего сына, а ныне она борется

заодно.

Так начинают рушиться стены, ограждающие ее очаг.

За ее столом собираются

Сыновья многих иных матерей. Лачуга,

Которая прежде была слишком тесна для двоих.

Становится залом собраний. Но сына

Она видит лишь изредка. Борьба похищает его у нее.

И она сама стоит теперь в толпе борющихся.

Сын и Мать

Окликают друг друга в разгаре боя.

Наконец сын погибает. Теперь

Она уже не сможет варить ему вкусный суп, но теперь

Она идет по пути, указанному сыном. Но теперь она

вовлечена уже

В самую гущу непрестанной

Великой классовой битвы. Все еще Мать,

Теперь еще более Мать, мать бесчисленных павших,

Мать сражающихся, мать нерожденных,

Она начинает вторгаться в государственный организм,

Она портит кровь господам.

Ставит им палки в колеса.

Она чистит оружие. Учит своих многочисленных

сыновей

И дочерей языку борьбы

Против войны и эксплуатации, воин могучего войска,

Всепланетного войска, преследуемая и преследующая,

Та, которую не желают терпеть, и не желающая

терпеть.

Страдающая и неумолимая.

3

Так мы и поставили пьесу, словно отчет о великой

эпохе.

И спектакль как в сиянии множества ламп сверкал

Не менее ярко, чем былые спектакли из жизни

Венценосцев. Наша пьеса была не менее забавной

и занятной,

Чем они. И к тому же - сдержанной в грустных

местах.

Перед незапятнанным белым экраном

Выступали актеры, - жесты их были скупы

и характерны.

Они четко произносили свои фразы.

Произносили взвешенные слова, слова,

За которые можно поручиться.

Мы выжидали и вскрывали

Эффект каждой фразы. И мы выжидали также,

Пока публика положит значение каждого слова

на чашу весов - ведь

Нам случалось подметить,

Что неимущий и слишком часто обманываемый

Кусает монету, чтобы проверить

Не фальшивая ли она. И,

Как монеты,

Должны были проверять слова актеров

Наши неимущие и нередко обманываемые зрители.

Немногочисленные детали

Указывали на место действия. Несколько столов

и стульев:

Ведь мы ограничивались лишь самым необходимым.

Но фотографии

Самых крупных противников проецировались на щиты

задника.

И высказывания классиков социализма,

Начертанные на полотнищах или проецируемые

На задник,

Окружали наших

Ревностных актеров. Их поведение было

Естественным.

Однако все малозначительное было

После длительных раздумий сокращено. Музыкальные

номера

Исполнялись легко и не без обаяния. В зрительном

зале

Часто слышался смех. Неистребимый юмор

Хитрой старухи Власовой,

Основанный на уверенности

Ее молодого класса, возбуждал

Радостный смех на скамьях рабочих.

Они охотно использовали редкую возможность,

Не подвергаясь особой опасности, наблюдать

Обыденные события своей повседневной борьбы

И одновременно

Изучать их на досуге,

Устанавливая собственное отношение к происходящему.

4

Товарищи, я вижу, как вы

Читаете мою короткую пьесу и находитесь

В некотором смущении.

Скупой язык

Кажется вам бедным. Вы замечаете,

Что люди в жизни изъясняются не так,

Как персонажи этого отчета. Я прочел

Вашу обработку. В одном месте вы добавляете:

"Доброе утро",

В другом: "Хелло, мой мальчик!" Просторную сцену

Вы заполняете домашней утварью. Капустный дух

Витает над очагом.

Отважная становится всего лишь доброй.

Историческое - повседневным.

Вместо восхищения

Вы добиваетесь сострадания к Матери,

Потерявшей своего сына.

Гибель сына

Вы хитроумно переносите в финал.

Только в этом случае, думаете вы,

Зритель будет смотреть на сцену с интересом,

Пока не опустится занавес.

Как бизнесмен

Вкладывает деньги в предприятие, так,

Полагаете вы, зритель вкладывает

Свои чувства и эмоции в героев спектакля: он хочет

Вернуть эти эмоции,

И даже вернуть вдвойне. Но зрители-пролетарии

Первой постановки не жалели, и не из бесчувствия,

Что сын сошел со сцены задолго до финала.

Их интерес был по-прежнему прикован к сцене.

Ведь и тогда кое-кто допытывался у нас:

Поймет ли вас рабочий? Откажется ли он