Петер Хакс - Живописец короля

БУШЕ

Он станет директором Академии? Да?

ФРАГОНАР

Да.

БУШЕ

Еще что?

ФРАГОНАР

И живописцем короля.

БУШЕ

Когда состоится осмотр?

ФРАГОНАР

Завтра утром.

О’МЕРФИ

И все же мы желали бы повторить наше приглашение, господин Фрагонар. Покорно просим завтра пожаловать к нам на завтрак.

БУШЕ

Я его ненавижу. Он разрушил все, что делает жизнь достойной жизни. Король с визитом у Греза, каково? Грез в фаворе у короля? Я его ненавижу, я уже говорил это? Я в бешенстве.

О’МЕРФИ

Верно, Буше, но кушать-то всем надо.

О’Мерфи

О’МЕРФИ

Вставайте же, господин Буше. В самом деле, вам давно пора вылезать из постели.

БУШЕ ( из-за занавески )

Оставьте меня в покое, О’Мерфи, я размышляю.

О’МЕРФИ

О чем вы размышляете?

БУШЕ

Я думаю о смерти.

О’МЕРФИ

Делать вам нечего.

Буше в ночной сорочке .

БУШЕ

Я всегда считал дурным тоном призывать смерть. Но если взглянуть на жизнь как она есть — кислое вино, писанина в газетах, господин Грез, — приятно думать, что все это вдруг исчезнет.

О’МЕРФИ

Это получится само собой.

БУШЕ

Если бы в одно прекрасное утро я проснулся и обнаружил, что помер, мне бы сразу полегчало. Это все, чего я желаю.

О’МЕРФИ

Я вот что думаю, господин Буше: жизнь по сравнению с не-жизнью — все-таки совсем другое дело.

БУШЕ

Вы осознаете, что именно в эти минуты происходит в городе?

О’МЕРФИ

Грез становится живописцем короля.

БУШЕ

Неужто я дожил до моих лет, чтобы в конце жизни выслушивать от вас подобные вещи. Те гении, которых распинают в юности, часто не знают, какую им тем самым оказывают любезность. Эра цивилизации прошла. Начинается эра денежного мешка и бредовых фантазий. Грез становится живописцем короля — к чему тогда жить?

О’МЕРФИ

К тому, что мы пригласили на завтрак господина Фрагонара.

БУШЕ

Вот видите. У меня достаточно сил, чтобы выдержать самый тяжелый удар судьбы. Но гибель нации и прием гостей… Вам не кажется, что это перебор?

О’МЕРФИ ( выглядывает в окно )

Он уже пришел.

БУШЕ

Сколько у него лишнего времени. Занимался бы он лучше своими ночными горшками.

О’МЕРФИ

Странно.

БУШЕ

Что странно? Что пришел Фрагонар?

О’МЕРФИ

Он беседует с господином Лемегром.

БУШЕ

Лемегр тоже появился?

О’МЕРФИ

Господин Лемегр сидит на скамье, а Фрагонар что-то ему говорит. Господин Лемегр встает, нет, он снова садится. Теперь Фрагонар его покидает.

БУШЕ

Что он делает?

О’МЕРФИ

Входит в дом. Что вы имели в виду, когда давеча сказали, что как раз он не заслужил таких страданий?

БУШЕ

Он не настолько хорош как живописец. Его причислили к моим подражателям.

О’МЕРФИ

Это его оскорбило. Ему хотелось бы думать, что его травили за его собственные пороки.

БУШЕ

Вероятно, и за них тоже. Что касается одаренности, то у него достаточно таланта, чтобы подвергнуться травле. Но эта претензия маленьких людей на страдания, подобные нашим, остается дерзостью. Да еще эта Дюбарри, боже правый! Вы не находите, что он становится несколько обременительным?

О’МЕРФИ

Я нахожу, что вы не только наивны, но и в немалой степени высокомерны.

БУШЕ

Вам угодно выносить суждение обо мне?

О’МЕРФИ

Да надели бы, что ли, халат, а то щеголяете в ночной сорочке.

БУШЕ

Милостивая государыня, я — живописец короля.

О’МЕРФИ

Милостивый государь, я — возлюбленная короля.

БУШЕ

И то правда.

Фрагонар .

Прошу простить мое вторжение, но у меня есть на то уважительная причина.

О’МЕРФИ

Нет, это Буше слишком поздно встал. Он размышлял.

ФРАГОНАР

О чем?

О’МЕРФИ

О смысле жизни.

ФРАГОНАР

Предоставьте это англичанам. Галлу не к лицу поза Гамлета.

БУШЕ

Что это? Шутка? Игра слов?

ФРАГОНАР

Господин Буше, я берусь объяснить вам вышеупомянутый смысл жизни.

БУШЕ

Вы что себе позволяете, Фрагонар? С чего это вы столь ненатурально развеселились, именно сегодня, когда наступает конец света?

ФРАГОНАР

Видите ли, конец света не состоялся.

БУШЕ

Не хотите ли вы тем самым сказать, что Луи все-таки не пошел к Грезу?

ФРАГОНАР

В том-то и дело, что он там был.

БУШЕ

И что?

ФРАГОНАР

Послушайте, господин Буше. Я приношу вам новость, и это радостная весть. И я требую награды, положенной вестнику.

БУШЕ

Какая новость?

ФРАГОНАР

Директор Академии художеств — Давид.

БУШЕ

Вы сказали Давид, но имели в виду Греза.

ФРАГОНАР

Я сказал Давид, имея в виду Давида.

БУШЕ

Какой требуете награды?

ФРАГОНАР

Чтобы вы разрешили мне рассказать с самого начала о том, что произошло сегодня утром, включая предысторию. Ибо воистину не стоит рассказывать конец истории без самой истории. Расслабьтесь, госпожа О’Мюрф. Располагайтесь поудобнее, господин Буше. И прошу не перебивать меня вопросами.

БУШЕ

Вы даете понять, что мы не зря смеялись над статьей Греза?

ФРАГОНАР

Вы перебили меня вопросом. Либо вы продолжаете, тогда я умолкаю, либо я продолжаю. Я ведь не требую от вас гробового молчания, позволяю вам изредка ахать и охать.

БУШЕ

Мальчишка ставит мне условия.

ФРАГОНАР

Смеялись мы зря. Статья, которая так нас позабавила, была объявлением самой великой войны против искусства с момента его существования.

БУШЕ

Какая война?

ФРАГОНАР

Беспрецедентная. Сначала я расскажу, с чего все началось. Явление первое: Грез приходит к госпоже Грез.

О’МЕРФИ

С которой расстался много лет назад.

ФРАГОНАР

Верно. «Что вам угодно, сударь? — вопрошает госпожа Грез. — Что означает ваш визит?» — «Милостивая государыня, — говорит Грез. — Вы знакомы с господином д’Азенкуром?» — «Я? Вряд ли», — говорит госпожа Грез.

О’МЕРФИ

Д’Азенкур — один из ее старых клиентов.

БУШЕ

Это тот придворный, что коллекционирует живопись? Терпеть его не могу.

ФРАГОНАР

За то, что он покупает Греза?

БУШЕ

За то, что он покупает Греза и Буше. Человека, способного развесить рядом мои вещи и картинки Греза, я ставлю ниже, чем того, кто, желая согреться, развел бы костер из всех буше на свете.

ФРАГОНАР

«До меня дошли слухи, — говорит Грез, — что вы время от времени принимаете господина д’Азенкура», — «Клевета», — говорит госпожа Грез. — «Я хотел бы попросить вас помочь мне получить аудиенцию у королевского интенданта, — говорит Грез. — Если вам это удастся, я письменно откажусь от 3600 ливров, якобы потерянных вами на покупке корабля, коего и до кораблекрушения никто в глаза не видел». — «Как-то неудобно, — говорит госпожа Грез. — Ваша собственная супруга должна обращаться к совершенно незнакомому мужчине. Ну, раз уж вы настаиваете, я, так и быть, попытаюсь».