Юрий Визбор - Том 2. Проза и драматургия

Короткевич и Кондаков.

Короткевич.Рем Степанович, а где же ваша жена?

Кондаков.Жены у меня, Ваня, нету. Одинокий я молодой мужчина.

Короткевич.А здесь еще кто живет?

Кондаков.Никто, я один.

Короткевич.Один? В таких хоромах?

Кондаков.Да какие же это хоромы, Ваня? Обычная стандартная малогабаритная квартира.

Короткевич.Ну, Рем Степанович, вы тут у себя стали жить, как гауляйтеры. И ванная комната, и печка на газу, и уборкас белый…

Кондаков.Какой уборкас?

Короткевич.Уборная. И рукомойник в кухне. Хоромы! Телефонный аппарат. Работает?

Кондаков.Работает, Ваня. Мы сейчас с тобой что-нибудь соорудим насчет еды.

Короткевич.Здорово! Я один раз звонил по телефонному аппарату. Мне, Рем Степанович, нужно сестренку снова разыскать, Любаню, вот она обрадуется.

Кондаков.Ты яичницу будешь?

Короткевич.А она в городе?

Кондаков.Сестренка? Не знаю. Со временем наведем справки. Со временем. Не все сразу. Значит, яичница с колбасой? Идет?

Звонок в дверь. Кондаков открыл. Вошел Косавец.

Косавец.Все в сборе. Рем! А я ведь выпил. И сильно выпил.

Кондаков.Вижу. Проходи, Лев Михайлович.

Косавец.Проходить мне? Куда? В доктора наук? Не гожусь. Ты меня, Рем, немножко подстрелил.

Кондаков.Не будем об этом. Я хочу тебя познакомить с моим приятелем — Короткевич Иван Адамович.

Косавец.Знаю. Нет, не был, не знаю. Знаю. Рем! А ведь я ее люблю по-настоящему. Не то что ты. Ты — гастролер. А я — житель этого города. Какой-никакой, а постоянный. Рем! Хочешь, я перед тобой на колени встану? Ты, в общем-то, гений. Ну, встать?

Кондаков.Лев Михайлович, прекрати, мне неудобно.

Косавец.Ну, тогда будем считать, что я принес извинения. Вот и польский гарнитур, перехваченный у меня… Нет, Рем, ты гений, я должен встать на колени…

Косавец попытался и вправду встать на колени, но упал, и Кондаков бросился его поднимать. В дверь позвонили. Вошла Ирина.

Ирина.Так. Один пьяный лежит…

Косавец.Лежу, потому что не смог противостоять тяготению.

Ирина.Это понятно. Второй алкаш (подошла к Короткевичу) сидит, не бритый две недели. Не хватает только баб. Где они, не вижу.

Косавец.Бабы есть!

Ирина.Я и не сомневалась.

Кондаков.Лев Михайлович, я прошу вас… Я вам лучше помогу.

Косавец.Пожалуйста, без рук! Тем более при дамах! (Поднялся.)

Кондаков.Мы в другой раз, Лев Михайлович, поговорим.

Косавец.К вам такие дамы интересные приходят. Зачем вам Лариса? Вот взяли бы и женились на такой, хотя б на этой. Красавица… (Принюхался.) А духи… Почему бы не жениться?

Ирина.Он однажды уже сделал это. А вам, дорогой, нужно отсюда убраться, и чем быстрей, тем лучше. (Стала потихоньку выталкивать Косавца.)

Косавец.Между прочим, ты с ним поосторожней. Он — гений.

Ирина.Это я давно знаю. Прощай, дружок.

Косавец ушел.

(Короткевичу.) Ну а ты что, миленький, расселся? Ты ж видишь, что жена приехала к человеку!

Короткевич.Рем Степанович, а вы говорили, что у вас нет жены.

Ирина.Это он всем говорит. Это ему очень выгодно. А тебе нужно идти домой и побриться для начала.

Короткевич неуверенно поднялся.

Кондаков.Ваня, сидите, даже лучше вам прилечь.

Ирина.Ты так ставишь вопрос? Тогда выбирай — или он, или я.

Кондаков.Снимите ботинки, Ваня, прилягте.

Ирина.Рем, я не понимаю! Мебелью обзавелся…

Кондаков.Минутку. (Звонит по телефону.) Лариса? Это Кондаков. Не могли бы вы сейчас заехать в больницу, взять там выездной набор, который стоит у меня в шкафчике, и пару шприцев со стерилизатором? У меня дома Короткевич… Я вас очень прошу. Спасибо.

Ирина.Ты можешь мне что-нибудь объяснить? Даже не сказал, как я выгляжу.

Кондаков.Ты близка к совершенству.

Звонок в дверь. Кондаков открыл. На пороге — Логинов.

Логинов.Рем Степанович, дорогой, не мог не зайти.

Ирина.Еще один алкаш.

Кондаков.Это моя жена.

Логинов.Логинов.

Кондаков.Ириша, пойди на кухню, сделай нам что-нибудь. У нас с товарищем Логиновым приватный разговор.

Ирина.Приватный?

Логинов.Да, здесь у нас с вашим мужем небольшая радость…

Кондаков.Ирина, не гони волну, пойди, пожалуйста, на кухню!

Ирина вышла.

Логинов.Строгая у вас супруга! А мне казалось, вы не женаты.

Кондаков.Длинная история.

Логинов.Как здоровье, Иван Адамович?

Короткевич.Устал.

Логинов.Мы-то еле на ногах стоим, а вам-то еще тяжелей… В общем, взяли мы его. Взяли мы этого негодяя, Иван Адамович. Конечно, суд все определит, но полагаю, что он и есть провокатор, заваливший всю организацию. Корзун как в воду смотрел, написал о нем в бумагах особое мнение. Всех вы пережили, Иван Адамович. И Мюнстера, своего изверга, — повесили его в сорок шестом в Орше. И этого, Пулатова Евгения Осиповича, он же Шапкин, он же Красюк, он же Иващенко, он же Закошанский.

Короткевич.Это он в меня стрелял?

Логинов.Кому же еще?

Кондаков.А кем он работает? То есть работал?

Логинов.Работал? Халтурщик. Двери обивал. И обивал, говорят, хорошо. А вот стрелок, к счастью, неважный. Ну, ладно. Иван Адамович! Я пришел вам сообщить, что Совет ветеранов ходатайствует перед соответствующими органами о награждении вас «Партизанской медалью» первой степени. Вот такие наши новости, ребята! Была б моя воля — салют сегодня в городе бы устроил. Это ведь большая радость! А никто не знает, кроме нас с вами.

Вошла Ирина.

Ирина.Все на столе.

Логинов.Да нет, спасибо, я откланиваюсь.

Ирина.Чего так? Я ведь и бутылку вам открыла…

Логинов.В другой раз. (Попрощавшись, ушел.)

Кондаков.Ваня, вы есть хотите?

Короткевич.Хочу. Вы знаете, все время.

Кондаков.Замечательно. Во что я верю, так это в аппетит.

Короткевич.А вы?

Кондаков.Я поговорю… с женой.

Короткевич вышел на кухню.

Ирина.Знаешь, тут у меня с твоими приятелями весь план сбился. Я должна была войти и с порога сказать: «Собирайся, я прилетела за тобой». Хорошая фразочка?

Кондаков.Но ты говорила и лучше.

Ирина.Например?

Кондаков.Например? Однажды ты мне сказала: «Я на пять минут пошла к соседке, но ты каждые полчаса переворачивай индейку в духовке…» Вот это была фраза… Значит, ты приехала за мной?