Говард Баркер - Возможности. Пьеса в десяти сценах

Мучитель.Боль.

Юноша.Или правду. Как плотник, который, выполнив работу, уходит, унося инструменты и оставляя после себя отремонтированные двери и прочие мелкие образцы своего искусства. Так и вы…

Мучитель.Сплющенные и раздробленные пальцы, пустые глазницы, черные, как ночь.

Юноша.Вы такой доступный, понятный и открытый. Я вами восхищаюсь. Сам я не владею никаким ремеслом.

Мучитель.Ты блестяще умеешь льстить.

Юноша.Правда?

Мучитель.Это может помочь тебе при устройстве на работу.

Юноша.На должность льстеца?

Мучитель.Да. А ты никогда об этом не задумывался?

Юноша.Как о профессии? Нет.

Мучитель.Я вот тоже никогда не думал, что боль будет моей профессией. Тем не менее с ней мне не приходится страдать от отсутствия еды, жилья и женщин. Подобные открытия — как удар молнии: озаряют путь в будущее.

Юноша.Я подумаю над этим.

Входит Женщина с тарелкой еды. Мучитель садится и ест.

Мучитель.Что я презираю, так это когда плохо разбираются в собственном ремесле.

Юноша.О да, я понимаю.

Мучитель.Как льстец лучше достигает цели, если и сам хотя бы отчасти верит тому, что сочиняет, так и в моем ремесле необходимо сосредоточиться на одном: на признании. И не увлекаться болью ради нее самой. Иногда мне даже удавалось достичь цели, вообще не причиняя боли, а лишь описывая ее. Другое дело, когда исполняешь наказание. Об этом я никогда не думал как о пожизненной работе. Впрочем, другие, бывает, считают иначе. Не суп, а квинтэссенция помоев! Почему она немая? Из-за того, что родилась глухой?

Юноша.Ей отрезали язык. И порвали барабанные перепонки.

Мучитель.Вот как?

Юноша.Это — моя мать. Однако и ее материнство существует лишь в определенных пределах. Вы правы: она грязнуля. Бывает, я поколочу ее, но потом думаю: она же подарила мне жизнь.

Мучитель.Крысы тоже дарят жизнь своему мерзкому потомству.

Юноша.Конечно, глупое чувство. Ведь мы рождаемся в результате убогих совокуплений. О нас в те моменты не думают. Действительно, в этих ситуациях я никогда о потомстве не думал. В ваших рассуждениях вы выходите за пределы общедоступного.

Мучитель.Что ж, твои комплименты вполне к месту.

Юноша.Это от восхищения.

Мучитель.Ну вот, опять.

Юноша (со смехом ). О да.

Мучитель.Не можешь остановиться.

Юноша.Вовсе нет. Но кто наймет на работу льстеца?

Мучитель.Ну, кто-нибудь из власть имущих, разумеется.

Юноша.Точно — власть имущие.

Мучитель.Или наоборот: какой-нибудь отшельник.

Юноша.Отшельник?

Мучитель.Да. Поскольку за свой отказ от власти он нуждается в восхвалении. И напрашивается на комплименты.

Юноша.Но мы все их любим.

Пауза.

Мучитель.Она глядит на меня, как побитая собака. Как дворняжка, которая, того и гляди, отдаст концы. Вот оно, истинное лицо той, которую ты называешь своей матерью.

Юноша.Не знаю, почему она недовольна жизнью. Ей живется не так уж и плохо. В замке ее не продержали и семи лет. А ведь бывает, что оттуда вообще не возвращаются. Так что ей повезло. Но она начисто лишена чувства благодарности.

Мучитель.За какое такое преступление она туда угодила?

Юноша.За эгоизм.

Мучитель.Разве это — преступление?

Юноша.О да. Она уверяла, что знает то, чего другие не знают. И говорила длинными предложениями.

Неожиданно Мучитель резко встает из-за стола, идет в угол и засовывает два пальца в рот. Его рвет.

Что с вами?

Мучитель отмахивается, вытирает рот рукой и возвращается на место.

Могу я…

Мучитель.Вот странно. Иногда, хотя очень редко, те, кто испытывают страдания, не обретают достоинства, которое приходит с опытом, а вместо этого стремятся к мелочному возмездию. Вполне возможно, что суп был отравлен. Впрочем, я не могу этого утверждать с уверенностью. Я лишь высказываю предположение. И по тому, как эта старая курица смотрит на меня, ясно, что она не исполнилась величием духа, которое приносит боль.

Пауза.

Юноша.Какой удивительный человек!

Мучитель.Нетрудно удивить, сказав правду. У меня мало врагов, хотя я проводил свои жертвы бесконечными коридорами боли.

Юноша.Ради обретения истины.

Мучитель.Истины? Нет. Меня не интересует истина, только — признание.

Юноша.Понятно.

Мучитель.Тебе понятно?

Юноша.Пытаюсь понять.

Мучитель.Признание, даже если оно несостоятельно, совершенствует душу. Сначала жертва принимает участие в акте, который приводит к ее аресту. И когда он осуществился, она — с одной стороны — обретает моральную силу, если совершила преступление во имя свободы, либо — с другой стороны — погружается в царство зла: если преступила закон, как говорится, со зла. Не бывает наказания без причины.

Юноша.Вы хотите сказать, что все мы…

Мучитель.Все заслужили боль. Я всегда думаю об этом, когда моя жертва в отчаянии выкрикивает: «Я не виновен!» Полагаю, что в муках болезни никому не приходит в голову вопить: «Я не виновен!» Ведь так?

Пауза.

Юноша.Выходит, пытка — та же болезнь.

Пауза. Мучитель встает.

Мучитель.Она когда-нибудь спит? У нее запавшие глаза, как у человека, страдающего бессонницей.

Юноша.Но в таком случае, и вас самого однажды смогут вздернуть на дыбе.

Мучитель (пристально смотрит на него). Я жду этого изо дня в день. Конечно, смотрю в оба — никто ведь добровольно не подставит самого себя болезни. К тому же я часто переезжаю с места на место.

Юноша.Для такого ремесла, как ваше, надо обладать истинной верой.

Мучитель.Мне повезло: сначала меня воспитывал верующий человек, а потом человек, порвавший с Богом. Оба они, однако, разделяли ту точку зрения, что жизнь и боль неразрывно связаны между собой. Тут есть трактир? Вечерами я основательно выпиваю.

Юноша.Боюсь, здешняя компания покажется вам скучной, к тому же от здешних жутко воняет. А вы так чистоплотны — и в мыслях, и телесно.

Мучитель.Запомни, когда начнешь карьеру, называй себя не льстецом, а правдолюбцем. Напирай на свою твердость и на резкость своих суждений. И уж затем действуй, как обычно. Тогда сможешь выбраться из этой дыры.

Встает и уходит. Женщина смотрит на Юношу.

Юноша.Да, знаю. И все сделаю. Сказал же, что сделаю, когда он вернется — пьяный или только подвыпивший, но я это сделаю. Отправляйся наверх и жди. Когда услышишь шум, быстро спускайся. Прихвати швабру и ведро.