Николай Эрдман - Мандат

Варвара Сергеевна.Значит, мы задаром играли.

Шарманщик.Нет.

Варвара Сергеевна.Что нет?

Шарманщик.То нет. Это вы пели задаром, а мне за игру будьте любезны заплатить, что причитается.

Варвара Сергеевна.Погодите, вы кто?

Шарманщик.Как кто?

Варвара Сергеевна.Так, кто?

Шарманщик.Я… народный артист.

Варвара Сергеевна.Нет, вы из какого класса вышли?

Шарманщик.Из второго. Церковноприходского училища.

Варвара Сергеевна.Я не про то говорю, вы из рабочего класса?

Шарманщик.Нет, я из искусственного – музыкант-самоучка.

Варвара Сергеевна.Ах, какая досада.

Шарманщик.А вам на что?

Варвара Сергеевна.Это не мне, а моему брату. Я ему, види­те ли вы, родственников из рабочего класса обещала найти.

Шарманщик.Родственников?

Варвара Сергеевна.Именно. К нему, видите ли, сегодня из большевистской партии с визитом придут, а у него родствен­ников из рабочего класса нету.

Шарманщик.Что же вы ими раньше не обзавелись, барышня?

Варвара Сергеевна.Раньше такие родственники в хозяйстве не требовались.

Шарманщик.Как же вы теперь, барышня, устроитесь?

Варвара Сергеевна.Надо каких-нибудь пролетариев на­прокат взять, да только где их достанешь.

Шарманщик.Ну, такого добра достать нетрудно.

Варвара Сергеевна.А вы не можете этого сделать?

Шарманщик.Отчего не могу?

Варвара Сергеевна.У нас, знаете, кулебяка с визигой на се­годня приготовлена и потом всевозможные конфеты ланд­рин. Вообще, мы для рабочего класса ничего не пожалеем.

Шарманщик.Ну, это для тела, а для души?

Варвара Сергеевна.Как для души?

Шарманщик.Выпивка, например, у вас будет?

Варвара Сергеевна.Будет.

Шарманщик.Будет?

Варвара Сергеевна.Будет.

Шарманщик.Не понимаю, как это у меня память отшибло.

Варвара Сергеевна.А что?

Шарманщик.Ведь я, оказывается, сам из рабочего класса.

Варвара Сергеевна.Ах какой сюрприз!

Шарманщик.Вам, барышня, в каком количестве родственники требуются?

Варвара Сергеевна.Я думаю, человек пять хватит, на каж­дого коммуниста по родственнику.

Шарманщик.Ну а я думаю, на каждого родственника по бу­тылке.

Варвара Сергеевна.В таком случае я вас жду.

Шарманщик.Будьте покойны.

Настя и шарманщик уходят.

Варвара Сергеевна одна.

Варвара Сергеевна.Столько забот, столько забот, и ника­кого развлечения. Один раз в месяц в парикмахерскую вы­просишься, вот и все удовольствие. В церковь меня мамаша не пускает, говорит, там убьют. В бани теперь всякая шантрапа ходит, так что даже не интересно мыться. Вообще, интеллигентной девушке в создавшемся положении пойти некуда. Одно интересно узнать: понравлюсь ли я Валериа­ну Олимповичу или не понравлюсь. По-моему, понравлюсь. У меня очень душа и ресницы хорошие. И потом, мне улыб­ка очень к лицу, только жалко, что она в этом зеркале не помещается.

Варвара Сергеевна, Павел Сергеевич.

Павел Сергеевич.Варька, ты зачем рожи выстраиваешь? А?

Варвара Сергеевна.А разве мне не к лицу?

Павел Сергеевич.При такой физиономии, как твоя, всякая рожа к лицу, только нужно, Варвара, и о брате подумать: к лицу, мол, ему такая сестра или нет.

Варвара Сергеевна.Это вовсе не рожа, Павлушенька, а улыбка.

Павел Сергеевич.Улыбка! Я тебе как честный человек гово­рю: если ты нынче вечером перед моими гостями такими улыбками улыбаться будешь, я от тебя отрекусь.

Варвара Сергеевна.Тебе от меня отрекаться нельзя.

Павел Сергеевич.А я говорю, что отрекусь и вдобавок еще на всю жизнь опозорю.

Варвара Сергеевна.Как же ты можешь меня опозорить?

Павел Сергеевич.Очень просто: скажу, что ты не сестра моя, а тетка.

Варвара Сергеевна.Я тебе, Павел, родственника доста­ла, а ты меня таким словом обозвать хочешь, это на­хально.

Павел Сергеевич.Достала. Что же он – рабочий?

Варвара Сергеевна.Рабочий.

Павел Сергеевич.Каким же он трудом занимается?

Варвара Сергеевна.Ручным. (Радостно.) Ну а коммунисты к тебе придут?

Павел Сергеевич.Придут. Их сам Уткин ко мне привести обещал.

Варвара Сергеевна.Значит, ты теперь вроде как совсем партийный?

Павел Сергеевич.С ног и до головы. Подожди, Варвара. Вот я даже портфель купил, только билета партийного нету.

Варвара Сергеевна.Ну, с портфелем, Павел, и без билета всю­ду пропустят.

Павел Сергеевич.Итак, Варя, начинается новая жизнь. Да, кстати, ты не знаешь, Варенька, что это такое Р.К.П.?

Варвара Сергеевна.Р.К.П.? Нет, не знаю. А тебе зачем?

Павел Сергеевич.Это Уткин раз в разговоре сказал: «Теперь, говорит, всякий дурак знает, что такое Р.К.П.».

Варвара Сергеевна.Как же, Павлушенька, ты не знаешь?

Павел Сергеевич.Я, собственно, наверное, знал, но только у партийного человека столько дел в голове, что он может об этом и позабыть.

Варвара Сергеевна.Посмотри, Павел, – сундук.

Павел Сергеевич.Где сундук?

Варвара Сергеевна.Вот сундук.

Павел Сергеевич.Действительно сундук.

Варвара Сергеевна.Странно.

Павел Сергеевич.Действительно странно.

Варвара Сергеевна.Что бы в нем могло быть?

Павел Сергеевич.А ты загляни.

Варвара Сергеевна.На нем, Павел, замок.

Павел Сергеевич.Действительно замок.

Варвара Сергеевна.Удивительно.

Павел Сергеевич.Действительно удивительно. И зачем это маменька плачется, что у ней в сундуках ничего не оста­лось. Спросишь, Варюшенька, маменьку: «Где у нас, маменька, папины штаны?» – «Съели мы их, говорит, Павлушенька, съели. Мы, говорит, в восемнадцатом году все наше имущество на муку променяли и съели». Спросишь, Варюша, у маменьки деньги. «Откуда у нас, говорит, Павлушенька, деньги. У нас, говорит, в восемнадцатом году все отобрали». – «На что же мы, скажешь, маменька, жи­вем?» – «Мы, говорит, Павлушенька, живем. Мы, говорит, Павлушенька, папенькины штаны доедаем». Какие же это у нашего папеньки штаны были, что его штанами целое се­мейство питается?

Варвара Сергеевна.Не иначе как у нашей маменьки кроме папенькиных штанов что-нибудь да осталось.