Махтумкули - Избранное

Послушай печальное слово:
В душе моей слез океан,
Хоть пенится снова и снова
Взлетающий к небу дестан.

Расставшись с отцом-властелином,
С любимцем моим Ибн-Ямином,
Скитаюсь я в море пустынном,
Где стужею дышит хазан.

Что делать мне? Связаны руки,
Влачу я оковы разлуки,
И плавится сердце от муки,
Отчаяньем дух обуян.

Брожу я, забытый, бездомный,
Тоскою терзаем огромной,
И в сердце кипит неуемный,
Взлетающий к небу дестан.

Я встретил прекрасную пери,
Вошедшую в душу, как в двери,—
Но рок возвестил о потере,
И горестный жребий мне дан.

Она из небесных ли гурий,
Созданье лучей и лазури,
Иль жемчуг, подаренный бурей,
Но сердцу она — гюлистан.

Нельзя быть нежней и прелестней,
Прозрачней, воздушней, небесней,
Но, к ней возлетающий песней,
Отчаяньем дух обуян.

Живу я страданью покорным,
В печали, как в облаке горном.
Друзья! Не вините, что черным
Отчаяньем дух обуян.

Мир тьмою налег мне на плечи;
Все думы Фраги — лишь о встрече:
Без милой, что ныне далече,—
Отчаяньем дух обуян!

С кустом прекрасных юных роз
Я, бедный соловей, расстался,
Пролив поток кровавых слез,
С возлюбленной своей расстался.

Ей тридцать шесть сравнялось лет.
Не описать ее примет:
Уста — бутон, уста — шербет.
Я с чернотой кудрей расстался.

Тревога душу извела,
Любимой власть душе мила.
Я с той, что сердце взглядом жгла,
Со стрелами бровей расстался.

Бутон мой, с ним расстался я,
С той, чьих волос текла струя,
Чей голос — пенье соловья,
Чья речь всего милей, расстался.

С той, что взяла меня в полон,
С владычицей всех юных жен,
С чертогами средь райских крон,
С плодами средь ветвей расстался.

В селенье милой из земли
Бьет ключ и стебли трав взошли,
Гоклены — род моей Менгли,
Я с той, что всех нежней, расстался.

Махтумкули, любовью пьян,
Сложил возлюбленной дестан,
Ее жилище — гюлистан.
Где ветвь плодов? Я с ней расстался.

Горе мне! С тобой в разлуке умираю. — Где же ты?
Спутница моя, подруга, пери рая, где же ты?
Свет мой, месяц в полнолунье, повторяю — где же ты?
Роз не стало ни единой, догораю, — где же ты?
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

Рок — гонитель мой — с душою разлучил меня, о горе!
В рай ушла, меня покинув, — хмур с того я дня, о горе!
Унеслись, сшибаясь, грозы, толпы гор тесня, о горе!
Океан седою пеной изошел, стеня, — «о горе!».
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

Не успел, не разглядел я, что с цветком лицом ты схожа.
Я сказал: «Ах, не увидеть мне уж той, что всех дороже!»
Вся в слезах — «Фраги! — стонала. — Помоги, Фраги!»
И все же
Ты взята была землею, здесь твое пустует ложе.
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

Плачет, бьется куропатка, — птенчиков ее не стало!
Век в тоске по алой розе соловью рыдать пристало.
Загрустит в разлуке с ланью сердце белого марала.
Ах, тебя судьба-злодейка — потеряла стыд — украла,
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

Если подданных не будет, для чего же царство шаху?
Брось в огонь могучий тополь, чем он станет?—
Горсткой праха.
У разрушенного улья пчелы мечутся со страха.
Станет падалью козленок, если в пропасть прыгнет с маху…
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

За стада чабан в ответе, так считается повсюду,
Чуть заснет он, разбегутся по ущельям все верблюды.
Загрызет их волчья стая, лишь костей оставит груду.
Ах, на голову свалилась мне беда! Как жить я буду?
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

В горе ввергнуты народы, в мире счастья не найду я.
Вёсны в зимы превратились, стужа в дом вошла, лютуя,
Изошли дождями тучи, плещут вспененные струи,
Воя, вскачь, пошли потоки, — море так шумит, бушуя…
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

Ах, цветы мои поблекли: в сад вхожу и вижу это.
Соловьев моих не стало: плачет роза, — нет ответа.
Вздулись реки в половодье, разлились они по свету,
И луна моя и солнце в траур сызнова одеты…
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

Выронил клинок разящий из руки джигит удалый,
Зря рукою замахнулся — не джигит он без кинжала.
Никнет тополь, вихрем горя всю листву с него сорвало.
Плачут братья, плачут сестры, все от велика до мала…
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

Я «Фраги» назвался ныне, разлучен с моей Каабой.
Дом, родня забыты, вспомню ль образ матери хотя бы?
Вор добро разграбил, я же был тому помехой слабой…
Мекка ты моя, Медина, дорогая, где же ты?

Город жизни разгромлен. Скитальцем я стану. Как быть?
Потерявшему царский престол Сулейману — как быть?
Бог послал мне болезнь, — что же делать Лукману? Как быть?
Зажимаю ладонью смертельную рану. Как быть?
Я как бабочка в пламя любовное кану. Как быть?

Где душе моей спрятаться? В мире охотится рок.
С кем из вас разделить мне постылое бремя тревог?
С кем вступить мне в борьбу? На кого мне обрушить клинок?
Не посмел я открыться, покой моих близких берег…
Я в темнице сурового мира увяну. Как быть?

Я не вижу любимой и в лютом огне трепещу,
Словно вещая птица на плечи разлуки слечу!
Я на торжище страсти горючие слезы точу.
Нет Лейли у меня, но Меджнуном назваться хочу.
Что мне делать? Я пьян, я поддался дурману. Как быть?

И в чертогах любви я составил хвалебный дестан;
Изумил я влюбленных восточных и западных стран.
Я — Меджнун из Меджнунов, мне жребий неслыханный дан.
Наг я, беден и нищ, дикой жаждой любви обуян,
А богатство мне дай — на него и не гляну. Как быть?

Свой народ умоляет Фраги: помогите, друзья,
Мой язык обезумел, горящие речи струя.
Стан мой согнут, как лук. Поглядите: состарился я.
Все же — роза моя полонила навек соловья.
Но садовника нет. Без него гюлистану как быть?

Как жить мне без милой худо,
Скитаясь по разным странам!
О боже, пошли мне чудо,
Не дай упасть бездыханным!

Дай милую с жаркой кровью,
С душой, согретой любовью,
Красивую, с тонкой бровью
И гибким, как пальма, станом.