Махтумкули - Избранное

Я беден был, ходил в слезах,
А завтра — мерил в небесах
Просторы синие размах
Моих могучих крыл, о люди!

На тетиве родной страны
Я был стрелой в часы войны;
Из рая милой без вины
Я жизнью изгнан был, о люди.

Пускай ценители придут,
Суд надо мной произнесут,—
В огне страстном окреп мой дух:
Я двадцать лет любил, о люди!

Поет Фраги: моя спина
В горбатый лук превращена,
Я закатился как луна,
Свой круг я завершил, о люди!

Нет больше равновесья на земле,
Какие судьбы смотрят в наши лица!
Клокочет мысль, как кипяток в котле;
Не тронь ее, она должна пролиться!

Из ничего мы в мир пришли вчера;
Тот — сын порока, этот — сын добра.
Пусть волчья начинается игра,
И добрый слух из края в край помчится!

За Сонги-даг — врага! И племена
Покроют славой наши имена.
Туркмены, в битву! Чтобы вся страна
Не плакала над нами, как вдовица!

Мы не напрасно кровь свою прольем:
За наши семьи, за родимый дом.
Друзья, мы все когда-нибудь умрем,—
Настало время смерти не страшиться.

Враг властвует, — а день за днем идет,
В страданиях за родом гибнет род…
И мы — туркмены — терпим этот гнет!
Вставайте, братья, нам нельзя смириться!

Народу ныне говорит Фраги:
Меч доблести, отчизну береги,
Да не коснутся наших роз враги!
Взлетает мести яростная птица!

Львам подобные джигиты превращаются в чекалок.
Со своим народом-солнцем в час унылый разлучась.
Доживя до лет преклонных, человек смешон и жалок:
Страшен впалый рот — с зубами пред могилой разлучась.

Тяжела душе разлука, одинокая дорога;
Хоть привет бы нам услышать: сердцу нужно так немного;
Шахи властные рыдают, призывая милость бога,
С дорогими и родными в миг постылый разлучась.

На чужбине не прельщают драгоценнейшие шали;
Человек в толпе враждебной растеряется вначале;
И джигит в тоске безмерной побредет в пустые дали,
С аргамаком быстролетным, полным пыла, разлучась.

Пери нежная джигиту — радость, посланная богом.
Но совсем иное счастье в иноходце быстроногом.
Человек от человека отличается во многом,
Но любой герой рыдает, с пери милой разлучась.

Отличающие злое от благого, о родные,
Мы скитальцами проходим сквозь пустыни мировые;
На перстах, покрытых хною, даже перстни золотые
Некрасивы, с блеском лала иль берилла разлучась.

Нужен мастер и учитель — указать дорогу юным:
Без него их стан согнется грустной ивой, гнутым нуном.
Заблудившийся блуждает по барханам и по дюнам.
И охотник плачет, с птицей легкокрылой разлучась.

Мудр Махтумкули, чье слово озаряет сумрак светом;
Охрани людей от горя данным вовремя советом;
Но, хотя веселья много в быстротечном мире этом,
Плачут нищие и шахи, с жизнью милой разлучась!

Коня, ездок, не загони в степи безводной и сухой.
Но смело, всадник мой, скачи, дорогу торную найдя.
Добро творящий избежит хуленья и молвы глухой,
Живи с людьми и для людей, цель благородную найдя.
Косноязычен, поглядишь, иной прославленный джигит,
Другой искусно говорит, хотя и неказист на вид.
А третий, от друзей отстав, в седле едва-едва сидит.
Сам виноват он — не коня, подобье черное найдя.

Несчастен тот, кто не нашел хорошей, преданной жены.
С ничтожной сплетницей живет, чьи речи злобны и темны.
Супруги эти день за днем пить горький яд обречены.
Пусть плачет, в спутницы себе бабенку вздорную найдя.
Я сотню трусов в миг один готов отдать за смельчака:
Он защитит родной народ. Надежна храброго рука.
А трусу чудятся враги и в дуновенье ветерка.
Поскачет без оглядки он, судьбу позорную найдя.

Махтумкули простая речь ко всем сердцам дойдет простым.
Верь только собственным глазам — не слухам праздным и пустым.
Кто смел, приветит тот гостей, а трус не рад гостям своим.
Для них не пышный дастархан, а брань зазорную найдя.

Как на лентяя ни взгляни,—
Речист в словах, но сиднем сидень.
В отрепьях мудрый муж — в тени,
Глупец в цветном халате — виден.

Хранит отважный честь свою.
Надежен в конном он строю.
Отваги пламенной в бою
След на его булате виден.

Лихой скакун в краю степном
Забытый ходит с табуном.
Другой под княжеским седлом —
Хоть и плохие стати — виден.

Отважен храбрый, но молчит.
Трусливый языком сучит.
Тупица об уме кричит.
Скупец в своем занято виден.

Не спрашивай: «Когда и где?» —
Твори добро всегда, везде.
И если рядом — брат в беде,
Радеющий о брате виден.

Махтумкули, пройдут века,
Но не умрет твоя строка.
Ты будешь в юрте бедняка
И в каменной палате виден.

Чем калекой остаться без ног, без рук,
Выдать голову пуле свинцовой — лучше.
Чем безделье да скука в жилье разлук,
Черный труд землекопа простого — лучше.

Строим ханскую крепость из черепов,
Глохнем от причитаний сирот и вдов.
Ты джейрана в попутчики взять готов,—
Попугай, разумеющий слово, — лучше.

Юфть простая прочней, чем цветной сафьян,
Лучше смертный, чем пери или гульман.
Старец, видевший виды, на праздник зван, —
Пригласить удальца молодого — лучше.

Для далекой дороги верблюд и цель,
Для сердечной услады — любовь и хмель.
Для спокойствия — лучше «сего постель,
Сон под утро для сердца людского — лучше,

Есть в кормушке солома — осел и рад.
Горы в сизом тумане зимою спят.
Лучший плов жестковат, если рот щербат,
Но не думай, что жизнь у слепого — лучше.

Мудрость — мудрому. Храбрым — я говорю:
Хан хивинский глотает Амударью.
Чем довольство и сытость в чужом краю,
В отчем доме похлебка пустая — лучше.

Ваш Фраги в этом мире не ждет вестей
От трехсот и шестидесяти мужей.
Одинокому худо среди мечей,
Стае дружества многоголовой — лучше.

Изворотливость мыслей, — чтоб конь был сыт,
Чтоб ни в чем не знать недостатка, — нужна,
Если брат твой от двух неверных сбежит,
Чтоб его огреть, дубинка нужна.

Малодушному подвиг не по плечу.
Надо в зоркости не уступать сычу.
Грудь, способная быть преградой мечу,
Чтоб держаться в седле не шатко, нужна.