Леонид Чернов - Профсоюз сумасшедших [Стихи и проза]

Вам — грузчики

И Колумбы корабля

отплывущего в Индию Радости —

компасом эту книгу.

Эй, — все, кому нудно в вонючей квартире

Чадить в этих днях, как грошовые свечи —

Давайте откроем

Единственный в Мире

Профсоюз Сумасшедших!

В этой жизни бездарной как мозг недоноска,

В неделях

Хрипящих как злой онанист —

Плевком — на огни из дешевого воска,

И ревом в Любовь — громовое Проснись!

И средь тех, что колбасами в буднях висели,

Чтоб валюту, вагоны и кожу ловить —

Мы в огненных розах

Свистим в карусели

Веселой, бушующей, пьяной Любви.

И вместо того, чтоб блохой в Упродкоме

Сверлить головою

Отчетов свинец —

Голодные, юные — души знакомить

С жонглерами тел и пасхальных сердец.

В этой жизни «нормальной», где тупость овечья,

Где в плесени дней — невозможная вонь, —

Мы,

Люди в цветах,

Конечно — сумасшедшие,

Которым повсюду «вон».

…………….

Так давайте же к солнцу прямо чрез тучи,

Чтобы радугой в небо железные плечи,

Давайте откроем — веселый, могучий —

Профсоюз Сумасшедших!

Декабрь 1922.

Украина.

(Второй крик).

Сгинь во мгле,

Пресвятая троица,

Мы смываем твой дикий грим!

На развалинах Мира строится

Межпланетный завтрашний Рим.

На макушках горного темени —

Шевелюра щетинных лесов.

Мы не знаем ни чисел ни времени

Закруживши веков колесо.

Так давайте же с нами в ногу,

Бунтари всех народов и стран!

Мы обратно вышвырнем богу

И Евангелие и Коран.

На бумаге, которую выбелил

Красной кровью безумный поэт —

Мы напишем Новую Библию

Пером из хвостов комет.

Мы,

Из дымов Земли пришедшие,

Разольющие бунтов поток, —

Мы конечно и есть сумасшедшие,

Для которых жизнь — кипяток.

Наши строчки — покойников мучить,

Наши песни — скорее бы сжечь их.

Пусть веками гремит наш гремучий

Профсоюз Сумасшедших!

Июнь 1923.

Ольдой.

Красками дней торопливо малёваны —

Бешенным хохотом палим пищали

Мы — сумасшедшие клоуны

Осточертевших печалей.

Бубнами в днях в одиночку и парами

Каждому — лишь бы «ура» достиг!

Мы торговать золотыми товарами

Пенной искрящейся Радости.

Вы там!

Чего развели эпидемию

Нудно-рицинного зелья?

В каждой лавчонке у нас — академия

И факультеты Веселья.

Плюйте, орите и войте «распни их»! —

Вам бы — лишь блеском валют сиять.

Колосом Радости в солнечных нивах

Зреет для нас Революция.

Только с весенними нам по дороге,

Ленты улыбок — на галстук.

Нам все-равно — даже хмурому богу

Порцию солнца — пожалуйста!

В Мире запаянном, в Мире закованном

Бешенным хохотом палим в пищали

Мы — сумасшедшие клоуны

Осточертевших печалей!

Август 1923.

Владивосток.

Каждый мускул — пружина.

Сердце — мой канонир.

Тело — машина.

Душа — целый Мир.

Мысль моя — бык на бойне.

Строчка — сплошная дрожь.

Вот теперь бы Миру спокойней

В дряблую спину нож!

И не я-ли визжа вам сорвал очки

Чтобы в новые Солнца шли?

Но теперь я у Мира на палочке —

Как гигантский кровавый шашлык,

А любовницей мне Революция —

Долгожданного сына родить.

И не Ей-ли семь лет

Мой салют сиял

На Земле

И звездой на груди?

Верю я — будет, будет!

Страсть моя — тысячи солнц!

Из сверкающей стали — груди,

Ноги —

Из золот и бронз.

Каждая строчка — семя

Тебя оплодотворить —

Чтоб Единственной между всеми

Мне желанного сына родить.

Ты — я.

Мускул — пружина.

Сердце — наш канонир.

Тело — машина.

Души — весь Мир.

Июль 1923.

Тихий Океан.

Вынимайте из сна свои мордочки,

Вдохновенье не мерьте на фунт!

Разбивайте все двери и форточки,

Ниагарой вливайтесь в бунт!

Запевайте пропеллером песни,

Семиверстный держите шаг!

Не сегодня-завтра воскреснет

Над Всемирьем кровавый флаг.

Так давайте же в ногу с вождями

Мы теченье Времен означать:

В красных днях — бунтарем беспощадным,

И любовником нежным в ночах.

Шире хохоты, бешенней Радость

Огневыми гирляндами в Мир!

Мы оркестром Вселенских парадов

Разодрать голубую ширь.

От Сатурна до Красной Пресни

Распылать запылавший мрак…

Не сегодня-завтра воскреснет

Над Всемирьем кровавый флаг.

Июнь 1923

Сибирь.

Я швырнул свое сердце дрожаньям и бунтам,

Каждой ночью века — на весы.

Оттого-ль 10 лет

Из секунды в секунду

Над виском моим Кольд висит?

Мне смеяться Маратом под лицом Менестреля—

Сколько неб и ракет,

Сколько мечт и огней!..

Каждый клок моей кожи исстрелян

Ядовитыми пулями дней.

Как червяк

На крючок

Этой жизни насажен,

Под клещами какой-то железной руки—

Злобно корчусь

Тараща

Глазищи

На сажень —

В половодье кровавой реки.

И когда истекал бурой кровью в закатах

Мной пробитый распухший солнца пузырь, —

Я взрывался в гремучих плакатах

Расшвырять в ваши души осколки грозы.

Но экватором словно вожжой опоясан

Шар земной как мясник и надут и горбат —

Мне прихлопнуть ко лбу этикетку паяца,

Ухмыляясь гнилыми зубами Карпат.

Скрежеща своим сердцем

Развернусь из консервной коробки,

Просвистя как пружина в стомильный свой рост —

Семицветить горящие строки

В запевающих ротиках звезд.

Июль 1923.

Амур.

Сегодня метнусь из своей берлоги

В великую Радость воскресшим Христом.

— Топчи нас! — кричат мне земные дороги,

И Мир предо мною —

Как письменный стол.

Под марши желудка (какая же музыка

Кроме этой поэту может играть?) —

Иду,

А в глазах Твоя желтая блузка

И огненных мыслей веселая рать.

Пропеллером вою — а там уже паника

На бирже печалей, тоски и гробов.