Бертольд Брехт - Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Мужчины из Форт Дональда {3} 3 Форт-Дональд — пункт в бассейне реки Огайо, где через девственные леса прокладывалась железная дорога и где в 1913 г. во время сильнейшего наводнения погибло много людей. — эгей!
Двинулись против теченья к пустынным лесам, что растут искони,
Но леса окружили их вплоть до озерных вод.
По колена в воде стояли они.
— И день никогда не придет, — сказали они.
— Мы захлебнемся до зари, — сказали они .
И, слушая ветер, вдруг замолчали они.

Мужчины из Форт-Дональда — эгей!
С кирками и рельсами мокли в воде и смотрели на небо туда и сюда.
Уже вечерело, и ночь из рябого озера гибко росла.
Ни надежды, ни неба, куда ни взгляни.
— И мы умрем сказали они.
— Если заснем, — сказали они , —
Не разбудит нас день никогда.

Мужчины из Форт-Дональда — эгей!
Молвили: — Стоит нам только заснуть, и прощай наши дни!
А сон вырастал из воды и тьму, и они очумели от этой брехни.
И сказал один: — Спойте-ка «Джонни-моряк».
— Да! Нас это поддержит! — вскричали они .
— Да! Мы это споем! — закивали они.
И они запели «Джонни-моряк».

Мужчины из Форт-Дональда — эгей!
Барахтались в этом темном Огайо, среди утопающих рощ,
Но они распевали, словно им было бог весть как хороши.
Никогда еще так не певали они.
— Где ты, Джонни-моряк! — распевали они .
— Что ты делаешь ночью! — орали они .
И Огайо под ними взбухал, а вверху были ветер и дождь.

Мужчины из Форт-Дональда — эгей!
Будут петь и не спать, пока не заснут навсегда.
Но ветер сильнее мужских голосов,
И вода их зальет через пять часов.
— Где ты, Джонни-моряк! — распевали они .
— Слишком много воды, — бормотали они .
А когда рассвело, только ветер гудел и вода… вода…

Мужчины из Форт-Дональда — эгей!
Поезда над ними к озеру Эри жужжат сквозь мрак.
И на старом месте ветер поет и гонит над лесом огни,
И сосны кричат вослед поездам: эгей!
— В тот день заря не взошла никогда! — кричат они .
— На рассвете их задушила вода! — кричат они .
Наш ветер частенько поет их песенку «Джонни-моряк».

Она бывала сама не своя
Весной на морском ветру.
И с последней шлюпкой на борт прибыла
Юная Ивлин Ру.

Носила платок цвета мочи
На теле красы неземной.
Колец не имела, но кудри ее
Лились золотой волной.

«Господин капитан, возьмите меня с собой до Святой земли,
Мне нужно к Иисусу Христу».
«Поедем, женщина, мы, бобыли,
Понимаем твою красоту!»

«Вам это зачтется. Иисус-господь
Владеет душой моей».
«А нам подари свою сладкую плоть,
Господь твой помер уже давно, и некому душу твою жалеть,
И ты себя не жалей».

И поплыли они сквозь ветер и зной,
И любили Ивлин Ру.
Она ела их хлеб, пила их вино
И плакала поутру.

Они плясали ночью и днем,
Плывя без ветрил и руля.
Она была робкой и мягкой, как пух,
Они — тверды, как земля.

Весна пришла. И ушла весна.
Когда орали на пьяном пиру,
Металась по палубе корабля
И берег в ночи искала она,
Бедная Ивлин Ру.

Плясала ночью, плясала днем,
Плясала сутки подряд.
«Господин капитан, когда мы придем
В пресветлый господний град?»

Капитан хохотал, лежа на ней
И гладя ее по бедру.
«Коль мы не прибудем — кто ж виноват?
Одна только Ивлин Ру!»