Яна Солякова - Чувство летучести

Волшебную палочку — там раздобуду:
Их там, говорят, словно грязи, повсюду…
Ещё приключений там — в день — по пятнадцать!
Их столько, что даже устанешь пугаться…
Взять, что ли, с собой пузырёк валерьянки?..
А лучше — пол-литра в небьющейся банке.

Наверное, нужен там кот говорящий…
И конь… И кольчуга… И меч настоящий!
Я думаю — выдадут всё на границе:
К чему понапрасну сейчас суетиться?..
Ой! Чуть «Нескафе» не забыла и сахар!
Готовить напиток от сна и от страха…

Ну, так. Вроде, всё… Посижу на дорожку…
Я всё же, чего-то волнуюсь немножко…»

Рыжий клоун под осенним дождём
Шёл, совсем не замечая весны,
Мокла яркая жилетка на нём…
Пели птицы — не нужны, не слышны.

И светило солнце всем — да не всем…
Шёл он словно среди серого дня.
Рыжий клоун поседевший совсем,
Словно выцвел, словно весь полинял.

Но привычно потешались над ним,
Благодарно улыбались ему.
Не смеялся только клоун один,
Было грустно лишь ему одному.

Все он шарики уже раздарил,
Все цветы и все слова растерял.
И в душе погасли все фонари,
День пришёл, да не настала заря.

Просто сказочник ему рассказал,
Что у сказки будет грустный конец,
И что жизнь его — всего лишь вокзал,
И что нет вокруг счастливых сердец.

Ну конечно, этот сказочник врал!
Кто ж не знает, что рассказчики врут?!
Только радость он зачем-то украл,
И весёлую разрушил игру…

И не может клоун мысли собрать,
И не может слёзы остановить…
Это жизнь была его — не игра…
Эта тонкая, непрочная нить…

Старая Большая Рыба
Никогда не плачет.
Словно каменная глыба
Свои мысли прячет.
Словно целый синий остров…
Ветер берег гладит.
Не нырнуть ей глубже просто —
Глубины не хватит.
На спине её — закаты,
Небо с облаками…
И ветра штормов косматых
Спят под плавниками…
И Драконы, и легенды,
Горы, люди, звёзды,
Рек серебряные ленты,
И дома, и гнёзда…
Никому не скажет Рыба,
Что недавно море
Словно лошадь встало дыбом
В голубом просторе,
Что волной до звёзд достало,
Горизонты смяло,
Потому что Рыбе стало
Места очень мало!
Уплыла на небо Рыба —
На большое небо.
Где нырять ещё смогли бы
Горы, словно нерпы!
Где ликуют и смеются
Рыжие кометы,
В чёрных реках, словно блюдца,
Плавают планеты…

Во сне я стояла на палубе,
И брызги летели.
Ещё бы чуть-чуть — и упала бы
Я в море с постели!
В руках — белоснежная рыбина,
Вся в радужных искрах
Змеиными билась изгибами
До ужаса близко.
Я утром почти её видела—
Чудесную рыбу…
В реальности — странное видео:
Багамы? Карибы?..
Но к полудню сны растворяются
В житейских заботах,
И радуги все заменяются
Обычной работой.
Но я её встретила! Встретила
Опять в магазине.
Она меня тоже заметила
Зрачком своим синим.
В аквариуме, огромная,
Она — как в стакане…
Такая спокойная, скромная…
А я-то — руками
Держала её, как драконицу
Над пеной летящей…
Опять захотелось дотронуться
До тени скользящей.
Змеиная, лунная, странная…
Написано: «Не продаётся».
Плыла меж стеклянными гранями,
Как в тёмном колодце…
А я-то, смешная, не верила
В подобные встречи!
И страшно: кто встретит теперь меня
Сегодня под вечер?!.

Незадолго до рассвета
У поверхности реки
Босиком гуляет лето,
Сняв зелёные носки.

Рыба в тишине струится,
Притворяется, что спит.
Притворяется, что снится —
Ничего не говорит.

Я смотрю с моста на Рыбу.
Рыба смотрит сладкий сон.
— Рыба, Рыба! Вы могли бы
Переплыть за горизонт?

Рыба плавниками в звёздах
Еле слышно шевелит
И раскачивает воздух
У поверхности Земли.

Наконец, она смеётся
И ныряет в облака,
Где из лунного колодца
Начинается река.

Молодец какая — Рыба!
Уплывает налегке,
Её лунные изгибы
Отражаются в реке.

Я нырну за нею следом,
Вдоль по Млечному пути.
С неба сброшу в речку кеды —
Всё! Теперь их не найти.

Лето зевает… Зелёные кудри
Спутались, где-то совсем пожелтели.
Нос конопатый пыльцою не пудрит,
В тереме стелет лениво постели.

Стелет постель Земляничным Котятам,
Рыжим Котам бесподобных Закатов,
Спать отправляются Запахи Мяты
В комнату летних дневных ароматов…

Стелет постели Дождливым Собакам —
Ярким, лохматым неистовым Грозам,
Стелет постели Ромашкам и Макам,
Нежным Фиалкам и бархатным Розам.

Тихо Июньский Щенок засыпает,
Сонно вздыхают Ночные Зарницы,
Сну даже Ветер и тот уступает…

Осень… А Лето само себе снится…

Стайками солнечных рыбок узкие листья сверкают.
Ива ветвями колышет: сама — и волна, и рыбёшки…
Ветер волну поднимает, ветер играет мальками…
Пятнышки света под ноги лето зелёное крошит.

Лето гуляет по иве, словно по речке прохладной.
Лето болтает ногами, сидя на веточке гибкой.
Ива течёт и сияет, иве легко и отрадно —
Тонкая, нежная речка, с ласковой тихой улыбкой.

Рыбки, беспечные рыбки — плещут, качаются листья.
Ива — живительный омут, мягкой прохлады касанье…
Лето купается в иве… Счастливо просто немыслимо!
Милое, глупое лето, с ветреными волосами…

Сколько света накопили деревья!
Под задумчивым темнеющим небом
Освещают города и деревни,
Чтобы как-то продержаться до снега.

Чтобы пасмурные дни освещались
Разноцветными шальными кострами,
Чтобы празднично мы жгли и прощались,
Не жалели унесённых ветрами.

Отпускали бы, с улыбкой, как листья,
Всё на свете, вплоть до жизни и счастья…
Осень празднует светло и неистово!
От чего ж и нам теперь огорчаться?..

Принимая, отпуская, светлея,
Улыбаются потерям деревья…
Просто радуясь, листвы не жалея,
Освещают города и деревни.

Почему ты цветёшь, одуванчик? Ты что, идиот?
Неужели не слышал, что засуха будет опять?
Почему ты легко семена провожаешь в полёт?
Мир ужасен, пойми, бестолковый! Попробуй понять.

С неба падают птицы, горят на востоке леса.
Обещают холодную осень и слякоть зимой.
Ты чему улыбаешься? Видишь: в сарае — коса,
И удачу ни в жизни не выиграть, ни в казино.