Александр Галич - Стихотворения и поэмы

<���…> Он был тогда известен только по магнитофонным пленкам, а фактически только на нашем фестивале, тридцать лет назад, у Александра Аркадьевича Галича был настоящий публичный концерт, была киносъемка этого концерта. Кстати, потом за этими кинопленками тщательно охотились компетентные органы, но эта история рассказана в фильме "Запрещенные песенки", поэтому я не буду на этом останавливаться. Но дело в том, что рукописи не горят, фильмы и песни — тоже» [29] Здесь и далее рассказ А. А. Берса цитируется по его воспоминаниям, на отрывки из которых я набрел в интернете (cip.nsk.su/win/first/fest30let.html). Вообще, ссылки на интернет иногда ненадежны, в отличие от рукописей они «горят», поскольку материалы и целые сайты, как правило — временны, они сменяются и исчезают'. .

Фестиваль готовился с размахом. Был выделен самый большой из залов Дворца физиков, и этот зал был забит, люди стояли даже в проходах. Начал Галич песней «Промолчи — попадешь в палачи». А когда исполнял песню «Памяти Пастернака», весь зал поднялся и слушал ее стоя.

Галич получил приз: серебряную копию пера Пушкина и почетную грамоту Сибирского отделения Академии наук СССР. В ней было написано: «Мы восхищаемся не только Вашим талантом, но и Вашим мужеством…»

Вот как сам Галич вспоминал это выступление:

«…Была минута счастья в 1968 году. Весною того года безумцы из новосибирского Академгородка решили организовать у себя в Академгородке фестиваль песенной поэзии. Это был первый и последний фестиваль подобного рода. Я получил приглашение принять участие в этом фестивале… В Новосибирске на аэродроме еще лежал глубокий снег, и вот, стоя на снегу, встречали нас устроители этого фестиваля, держа в руках полотнища с весьма двусмысленной надписью: "Барды, вас ждет Сибирь!" [30] Как выяснилось уже в 1976 году в Париже, автор этого «лозунга» — поэт Вадим Делоне.

…Мы пели по двадцать четыре часа в сутки: мы пели и на концертах, мы пели и в гостинице друг другу, естественно, нас приглашали в гости, где опять-таки нам приходилось петь. А в последний вечер состоялся большой концерт в зале Дома ученых. Зал вмещает около двух тысяч человек…

…Когда я подошел к Дому ученых, я увидел три больших и пустых автобуса и несколько черных начальственных "Волг". Один из устроителей фестиваля с перепуганным лицом прибежал ко мне и сказал, что… прибыло все новосибирское начальство, обкомовцы и привезли с собой три автобуса, и они собираются устроить обструкцию. Я… почему-то не очень испугался. Наоборот, я ощутил этакую веселую злость…

…Я выхожу на сцену и чувствую спиной ненавидящие взгляды этих самых молодчиков, буравящих меня сзади… Я начал свое выступление с песни "Промолчи", а потом… "Памяти Пастернака". Я спел эту песню. Аплодисментов не было. Зал молчал… зал начал вставать. Люди просто поднимались и стоя, молча смотрели на сцену. Это был знак не какого-то комплиментарного отношения к тому, что сделал я. Это была демонстрация в память Бориса Леонидовича Пастернака. Я оглянулся и увидел, что молодчикам тоже пришлось встать…» (с ленты радио «Свобода»).

Андрей Берс вспоминает: «Клуб "Под интегралом" — это очень интересный период нашей жизни, когда мы собирались, дискутировали, устраивали музыкальные литературные и танцевальные вечера. У нас также проводились различные конкурсы. Вот, например, Стругацкие получили в свое время премию за книгу "Понедельник начинается в субботу"; Ирина Алферова стала победительницей конкурса красоты "Мисс интеграл". Это действительно был интеграл, в том смысле, что он объединял все жанры. Эмблема клуба очень простая — интеграл от чашечки кофе по 61. Тогда было, как в Древней Греции, такое блаженное детское состояние, когда все науки и искусства были еще в одном целом, и люди были в равной степени талантливы во всех отношениях».

Через день после фестиваля в печати появилась разгромная статья партийного пропагандиста Н. Мейсака, опубликованная в «Вечернем Новосибирске».

«Тогда критическая статья в газете была равносильна гражданской смерти критикуемого. На Галича посыпались сперва угрозы, запрещение петь свои песни, потом репрессии», — пишет И. Грекова. [31] Знамя. 1988. № 6. Вступление И. Грековой к подборке стихов Галича «Когда я вернусь».

А. А. Берс: «…При статье Мейсака (в газете) напечатана фотокопия на бланке:

Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи

Центральный комитет

секретно № 08203

ЦК КПСС

Информируем ЦК КПСС о состоявшемся в Новосибирске так называемом «фестивале». «Фестиваль» в Новосибирске тщательно готовился его организаторами, причем его ярко выраженный политический характер сохранялся в тайне до самого открытия. Двадцать девять человек приехало из девяти городов: Галич, Бережков, Волынцев, Чесноков и другие. Участников этого так сказать "фестиваля" приветствовали телеграммами Высоцкий, Ким, Анчаров, Окуджава, Матвеева. Состав участников был <���далее перечислены участники фестиваля>.

… Обращаем внимание отдела ЦК о необходимости принять меры.

Первый секретарь ЦК ВЛКСМ

Сергей Павлов» [32] Полностью текст доноса ЦК ВЛКСМ в ЦК КПСС опубликован в книге: Александр Галич. Песня об отчем доме. М., 2003.

«…В конце концов после фестиваля, как аккуратно выражаются математики, "Интеграл" взяли по частям». Клуб был закрыт, тем самым в шестьдесят восьмом году оттепель у нас и закончилась» — добавляет А. А. Берс.

Кончилась оттепель, но конец ее был «звездным часом» Галича.

В августе того же 1968 года, после ввода советских войск в Чехословакию, Галич пишет «Петербургский романс» о декабристах, о полковнике Сергее Трубецком и… о чем еще? Как часто бывает в его песнях, времена смещаются:

А через день на Красную площадь в Москве и в самом деле выходят, еще безнадежнее, чем декабристы, семеро смелых, протестуя против советского вторжения в Прагу.

В этот раз поэта вызвали на секретариат Союза писателей. «Предупредили». А магнитофонные записи домашних концертов Галича продолжали распространяться по всему СССР.

Когда дочь Дмитрия Полянского, члена Политбюро ЦК КПСС, выходила замуж за актера Театра на Таганке И. Дыховичного, молодежь на свадьбе слушала записи Высоцкого, Окуджавы и Галича. В это время и вошел в комнату отец невесты. Он услышал что-то из песен Галича (видимо впервые!). И через несколько дней на Политбюро состоялся разговор о «безобразно антисоветских песнях Галича». А 29 декабря 1971 года Галича вызвали на заседание секретариата Союза писателей.