Октавиан Август - Поздняя латинская поэзия

Ежели наш Авитак почтишь ты своим посещеньем,
То не хули ты его: каждому любо свое.
Так воздымается он, что и с конусом в Байях поспорит,
А на его высоте так же верхушка блестит.
5 И говорливей воды, по склону сбегающей Гавра,
С ближнего гребня холма весело струи журчат.
И опротивел бы пруд Лукрина Кампании пышной,
Коль увидала б она озера нашего гладь.
Красными берег ее украшен морскими ежами,
10 Но и у нас ты, мой гость, рыб красноперых найдешь.
Если захочешь со мной поделить ты сердечную радость,
То приходи: отдохнешь, словно бы в Байях, у нас.

В струи холодной воды окунитесь из бани горячей,
Чтоб разогретую в ней кожу свою освежить;
Но и в одну погрузясь лишь эту студеную влагу,
В озере плавать моем будете взорами вы.

Близится день моего рожденья — ноябрьские ноны,
И не прошу я, — велю: в гости ко мне приходи
Вместе с женою своей. Не медлите оба! Но после
Этого года втроем вы посетите меня.

Первыми мне в эту ночь четыре рыбы попались;
Двух я оставил себе, двух и тебе я дарю.
Больших тебе отдаю, — и правильно я поступаю,
Ибо в душе у меня б о льшая доля — твоя.

Мой покинув порог, запомни, книжка,
Путь, пожалуйста, и с него не сбейся:
Он тебя приведет к друзьям любезным,
Чьи вписал имена я в эти строки,
5 Не спеши насыпной дорогой древней,
Вдоль которой по всем столбам старинным
Многих цезарей имена замшели,
Но ступай не спеша: промедлив дольше,
Ты вернее любовь друзей узнаешь.

10 В дом Домиция строгого сначала
Ты войдешь — и Камены затрепещут:
Ведь придирчивей не был даже старец,
Что один только раз смеялся в жизни;
Но суровости радуйся ученой:
15 Он одобрит — так всем мила ты будешь.
Вслед Бривада тебя радушно примет,
Где останки святого Юлиана:
Их лишь мертвые мертвыми считают,
А они излучают жизнь и силу.
20 По полям ты возьми оттуда вправо,
Вдоль пройди по хребту и, день потратив,
Поутру золотой Триобр увидишь;
Следом габалов снежный край узришь ты
И, как здешние жители считают,
25 Град высокий, лежащий в щели тесной.
Века нашего там найдешь лаконцев;
Поспеши их обнять, Юстина с братом,
Чья любовь, по всему известна свету,
Попирает Тесея с Пирифоем
30 И Пилада со спутником безумным.
Примут оба тебя они в объятья,
Но от них в Тревидон ступай и в горы,
Ближе к землям сутяжников-рутенов.
Знай, Тонантия мудрого родитель
35 Ферреол, равный древнему Сиагру,
Здесь живет, Галлий кормчий и опора,
Чья супруга Папианилла скромным
Облегчает трудом его заботы;
Ни Танаквиль не может с ней сравниться,
40 Ни Лукреция, дочь Триципитина,
Ни фригиянке отданная Весте
Дева, что привела на косах судно
Вверх по Альбуле в пору половодья.
Дальше встретят тебя гора Лезора
45 (Выше скифских она вершин Кавказа)
С быстрым Тарном, в чьих ясных водах рыба
Есть, которую вкус болотный портит.
Здесь у Зета и Калаида крылья
Ты возьми, опасаясь гор туманных,
50 То и дело грозящих снежной бурей;
Но хотя б ты неслась быстрее ветра,
Все равно в Ворацин придешь усталой,
Примет здесь тебя наш Аполлинарий:
Иль, от ярости Льва обороняясь,
55 Хладом мрамора дом он одевает,
Иль гуляет в саду уединенном
(Рос такой лишь на Гибле медоносной,
Рос такой лишь у черных вод Галеза,
Счастье старцу корикскому даруя);
60 Иль среди бирючины и тимьяна,
Средь шафрана, фиалок и лавруши,
Ноготков, гиацинтов и нарциссов
Зерна смол он душистых презирает,
Что везет к нам сабей наживы ради;
65 Иль в искусственном отдыхает гроте
Под холмом, где склоняются деревья
И стремятся создать природный портик,
Образуя не кущу, а пещеру.
С ними древний сравнится ль сад плодовый
70 Иль златые царя индийцев лозы,
Что янтарною ягодой сверкали,
Когда Пор насадил казной звенящий
Виноградник из желтого металла,
Где качались из самоцветов грозди?
75 Следом в К о ттион ты придешь, Авиту
Скажешь «здравствуй», а после «до свиданья».
Будь всегда и во всем ему послушна,
Ибо пусть извинят меня родные,
Но родство для меня не выше дружбы.
80 Следом Фидул, достойный из достойных,
Что Тетрадию даже не уступит
Благородством души, блюдущей правду,
Встретит в доме тебя гостеприимном.
Дальше шаг ты направишь к Трем Усадьбам,
85 Там отыщешь любого из Тавмастов:
Младший — брат по родству мне и коллега
И к тому же любимый мой товарищ;
Если ж старшего вдруг ты повстречаешь,
То ему поклонись, как будто дяде.
90 А оттуда уж, книжка, в дом просторный
Магна-консула, к Феликсу ступай ты:
Там в отцовской тебе библиотеке,
Что богаче Филагриевой даже,
После пробы даст место Проб ученый;
95 Здесь Евлалией читана ты будешь;
Перед нею, Кекроповой Минерве
Равной нравами, строгие робели
Старцы вместе с порфироносным свекром.
Но довольно: пора покинуть пристань;
100 Больше я не гружу тебя балластом,
Поднимай якоря на этой строчке.

Что за безумье встает? Таково ли меча своеволье?
Как? желать, чтоб губил гражданин своих же сограждан,
Чтобы злодейство творил под именем славного дела,
И обращал преступленьем триумф, и враждебные стрелы
5 Сеял, укрывшись под сень закона, и вдовами делал
Женщин, сирыми делал отцов и трупами — ближних?
Тех, кто от битв уцелел, убивать по закону — злодейство!
Ради них ведь и взял он оружье! Когда б милосердный
Враг победил, пощадил бы и он смиренные толпы!
10 Нет, то не доблестный муж за отечество бился с врагами,
Бок прикрывая щитом, потрясая в сражениях гребнем
Шлемом одетой главы, и разил мечом смертоносным
Окровавленных врагов! под обличьем того гражданина
Враг нечестивый скрывался, желавший побед для того лишь,
15 Чтобы в триумфе сограждан губить. Вам угодны тираны?
Что ж, отдайте победу врагам — сердца их жестоки
Лишь на войне, а не после войны. Когда призывают
Трубы на внешних врагов, то воинственный недруг опасен;
Но, победивши, благим господином слывет победитель
20 Или даже прямым и верным становится другом, [1062]
Если кончается миром война. Я скажу вам открыто;
Граждане, сам я боюсь, но и вы за себя опасайтесь!
Тайно связавшись с врагом, заключить договор на погибель
Родине может, кто злое готовит, кто шею, кровавый,
25 Ближнему и гражданину рубить безвинно стремится.
Сколько мы потеряли мужей! уж не он ли убил их?
В час, когда трубы ревут и сыплются Марсовы стрелы
Между одетых в железо врагов, при звуке сигналов
Если бы граждане встали на бой против юношей ратных,
30 Что бы делал тогда тот, кто грозен и в мирное время,
Хочет невинных казнить, похорон добивается новых?
Где ты теперь, дубовый венок за спасенье собрата?! [1063]
Войны забудьте, вожди, забудьте о вражеских ратях,
Пусть себе варвар идет! пусть сразу нагрянут с оружьем
35 Свев, и перс, и сармат, и алан, и франк с алеманном,
Гот и все племена, что на севере дальнем таятся!
Пусть они точат на нас оружие! это не страшно:
Если в поле пришлец, спасение есть за стеною,
Коли сразиться нельзя. Но по городу как гражданину
40 От гражданина укрыться? что делать? денно и нощно
Стены, площадь у ростр, [1064]капитолии, форум, пенаты
Общи у них! к алтарям, к святилищам, к храмам, к театрам
Вхожи равно и тот, кто гоним, и кровавый преступник.
Нет никакого приюта у нас от коварства и козней!
45 Мало того: победитель во гневе грозит и законом,
Сам попирая закон, положенный им же когда-то!
О, когда он вернулся с войны и поставил свой образ
В память о славе побед и о доблести бранного поля,
50 А ликовал убогий народ, и было утешно
Свет убежища видеть гонимым и милости чаять, —
Кто б угадал, что опасность теперь грозит и невинным?