Шандор Петефи - Стихотворения. Поэмы

Зима в Дебрецене(стр. 66). — В этом стихотворении Петефи юмористически вспоминает о тяжелой зиме 1843/44 года, которую он, больной и голодный, провел в богатом городе Дебрецене, приютившись в доме у бедной вдовы Фогаш.

Флакон с чернилами(стр. 71). — Медери Карой (1708–1842) — известный венгерский комический актер. Кари — ласкательное от имени Карой.

Сентпетери Жигмонд (1798–1858) — известный венгерский актер.

К солнцу(стр. 76). — Поступив помощником редактора в журнал «Пешти диватлап» («Пештский журнал мод»), Петефи получил от владельца и редактора журнала комнатку, в которую никогда не заглядывало солнце, так как единственное окошко ее было наполовину загорожено лестницей.

Легенда(стр. 77). — Это стихотворение Петефи послал в письме своему другу Элэку Дэмэку. «Вчера написал стихотворение, при желании можешь прочесть его на обратной стороне листа, — «Легенда». При жизни поэта оно не могло быть напечатано по цензурным условиям, но довольно широко распространялось в списках под заглавием «Поп».

Чоконаи(стр. 79). — Чоконаи Витез Михаи, (1773–1805) — выдающийся венгерский поэт-просветитель. Автор многих анакреонтических песен.

Дикий цветок(стр. 81). — Написано в ответ на первые нападки реакционной критики, обвинявшей Петефи в грубости и вульгарности. Здесь Петефи впервые сформулировал в какой-то мере свое эстетическое кредо. Стихотворение свидетельствует о том, как сознательно относился Петефи к своему призванию «народного поэта» и с какой решительностью отмежевывался от «тепличных цветочков», от правил и канонов дворянской поэзии.

Против королей(стр. 85) — Напечатано впервые 26 октября 1848 г. Под заглавием в скобках Петефи приписал: «Это стихотворение было написано мной еще в 1844 году; нет нужды объяснять, почему оно до сих пор валялось в ящике моего письменного стола, и к тому же на самом его дне».

Дрожит тарелка над цирюльней… Тарелка — цеховой знак цирюльников.

Лесное жилье(стр. 93). — Керени Фридеш (1822–1852) — поэт, друг Петефи. Томпа Михай (1817–1858) — известный венгерский поэт.

Стихи были напечатаны со следующим примечанием: «В лесу, возле Энерьеша, стоит домик. Гуляя в этих краях, мы все трое условились не описывать его точно, а нарисовать только приблизительно сходный пейзаж. К.П.Т.» (Керени, Петефи, Томпа). Сохранились следующие любопытные строки, принадлежащие перу Томпы: «В 1845 году я служил воспитателем в Эперьеше, где проживал и Керени. Весной нас навестил Петефи, которого до тех пор мы ни разу не видели. Можно себе представить, как мы веселились! Однажды Шандор сказал: «Ребята, напишем в память нашей встречи какое-нибудь стихотворение на одну и ту же тему». Мы согласились, что предметом стихотворения будет «лесное жилье». Весь этот разговор произошел в комнате. При этом было твердо решено, что стихотворение будет пейзажным, описательным. Никаких рефлексий! И только я один остался верен задуманному плану.

В ту пору газеты много писали об этом. Позднее же я сам слышал от юных жителей Эперьеша и даже читал в путевых заметках кое-каких проезжих, что они видели наше «лесное жилье», веселились в нем и вспоминали трех соревновавшихся поэтов. Больше того! Года три назад один мой друг по Эперьешу написал, чтобы я готовился приехать к ним, так как лачугу украшают и в ней будут устроены празднества. Вот как воображение превратило в существующее то, чего не существовало никогда. Ведь мы же никогда никакой хижины не видели, — все это была фантазия. И тем не менее в горах Эперьеша до сих пор показывают воспетую нами лачугу. Я улыбался, но не возражал. Было бы подлинным варварством разрушить иллюзию, поэзию общественного мнения».

Мое воображенье(стр. 94). — Реакционные критики постоянно упрекали Петефи за «низменность его фантазии», то есть за его народность, за новизну и демократичность тем, за новаторство в стихосложении и прямоту в высказывании своих социальных взглядов. Например, «Хондерю», журнал реакционного дворянства, писал о Петефи: «Муза поэта летает большей частью очень низко». Это стихотворение является ответом Петефи на подобные выпады критиков-современников.

В сто образов я облекаю любовь…(стр. 96). — Как и следующие любовные стихи — из цикла «Жемчужины любви». Весь цикл посвящен Берте Меднянски, дочери знатного дворянина, с которой Петефи познакомился после возвращения из путешествия по Верхней Венгрии. Петефи бывал в гостях в Гёдёллёвском замке, где она проживала. Первые стихи этого цикла написаны в Пеште и в Гёдёллё. Затем поэт уехал к своим родителям в Салк-Сентмартон, дописал там весь цикл стихов и вернулся с намерением жениться в Пешт. Но отец девушки, мечтавший о выгодной партии для своей дочери, заявил, что «ни за актера, ни за поэта» дочь свою не выдаст. Да и сама девушка не соглашалась быть женой бедного поэта. Это был серьезный удар для Петефи. Он был воспринят им тем острее, что одновременно с этим реакционная критика начала травлю против него.

Старый добрый трактирщик(стр. 102). — После всех разочарований, пережитых осенью 1845 г., Петефи поехал к своему отцу в Салк-Сентмартон. Отец поэта — прежде мясник, разорившийся в 1838 г. (дом его снес разлив Дуная, хлеб побило градом, и люди, которым он верил, обманули его), теперь был арендатором сельской корчмы.

Последний человек(стр. 104). — Это стихотворение порождено тем же тяжелым душевным состоянием, как и следующий дальше цикл «Тучи». Однако «Последний человек» и ряд других произведений подобного мрачно-романтического звучания, не вошли в цикл «Тучи». Петефи собирался объединить их под названием «Беззвездные ночи». Об этом свидетельствует следующее объяснение в журнале «Пешти диватлап»: «Петефи издает сборник под названием «Беззвездные ночи». Сколько можно судить по отрывкам, что нам удалось прослушать, этот сборник займет достойное место рядом с его книгами «Жемчужины любви» и «Тучи». Однако этот сборник стихов так и не был выпущен.

В альбом К. Ш.(стр. 107). — Стихотворение написано в Борьяде, где Петефи гостил у родных своего друга детства доктора Иштвана Шаша, который написал впоследствии воспоминания о Петефи. Посвящено Карою Шашу, младшему брату Иштвана, с которым Петефи был тоже дружен.

Мажара с четверкой волов(стр. 107). — Написано во время пребывания в Борьяде. Эржике — сестра Иштвана Шаша.