Фарид Аттар - Логика птиц

Когда выслушали птицы все эти рассказы,
то увидели себя готовыми души отдать.
Симург отнял безразличный покой их сердец,
любовь к возлюбленному умножилась в сто тысяч раз.
Тверды в намерении, отважно и
споро все выступили в путь.
В один голос все восклицали: «Нам сейчас
нужен вожак, что на наши вопросы ответит!
Пусть он поведёт стаю в путь,
в нашем деле своеволие неуместно.
В таком перелёте нам нужен чудесный вожак,
способный уберечь от глубокого моря внизу.
Прислушиваться к нему будем мы всей душой,
вели он плохое, прикажи он хорошее — выполним всё,
чтобы наш мяч с поля бесед
долетел до вершины горы Каф,
чтобы искорка попала на Великое Солнце,
а тень Симурга осенила нам головы».
Постановили наконец: раз нет предводителя,
надо выбрать его. По традиции,
кому выпадет жребий, тот и станет вождем,
среди младших он станет старшим.
Когда речь об этом зашла, волнение улеглось,
стих гомон, все приумолкли.
Вверив свою судьбу жребию,
встревоженные птицы успокоились.
Бросили жребий. Выбор пал на достойного,
он пал на Удода влюблённого.
Все согласцлись с его предводительством,
скажи он: «Отдайте голову!» — и отдали бы.
Затем приняли обет подчинения: он — вожак всех
в этом пути, глава и предводитель,
его слово — последнее, его повеление — решающее.
И Удоду свои души и тела вверили.
Тогда указывающий путь Удод шагнул вперёд, как богатырь,
и увенчали его короной.
Сотня тысяч птиц выступила в путь,
тенью крыльев закрыли и рыб, и луну.
Когда завиднелось начало пути,
до самой луны поднялись крики толпы.
Величие пути объяло их сердца,
пламя его опалило их души.
Все разом в полёт поднялись,
не думая о крыльях, ногах, головах.
Забыв о жизни, преисполнились все отвагой,
ведь дорога длинна и нелегка ноша.
О диво! Был странен тот путь и безлюден,
без крупицы зла и без следа добра!
Пребывали в нём тишина и глубочайший покой,
ничто не увеличивалось и не уменьшалось в нём.
Кто-то из идущих спросил: «Отчего так пустынна дорога?»
«Из-за величия Падишаха», — ответил Удод.

Однажды ночью Баязид [154] Абу Язид Тайфур ибн Иса аль-Бистами, величайший суфийский шейх, один из десяти Имамов суфизма. вышел из города.
Тихо в поле: ни шума, ни людских голосов.
Сияла луна — мир залило светом
ночного солнца, и было светло, словно днём.
В небе — россыпи блистающих звезд,
кружатся все по орбитам своим.
Долго шейх по округе прогуливался,
ни одной живой души не встретив.
Переживание его охватило.
«Боже, я переполнен волнением, — произнёс. —
Твой Трон — высочайший,
почему же в Твоём дворе так мало страждущих?»
«О ты, путём изумлённый! — голос раздался. —
Падишах к себе допускает не всякого.
Высота этого места требует держать
всех бедняков подальше от Нашего двора.
Когда разливается свет Нашего Величия,
гонит он прочь и спящих, и легкомысленных.
Годами людское ожидание длится, пока
один из сотен тысяч будет допущен».
Все птицы, переживая ужас при виде пути,
застонали, словно крылья их окровавились:
дорогу увидели бесконечную
и боль увидели без лечения.
С такой мощью ветер состоятельности вдоль неё дул,
что и небо над ней надломилось.
Вела она в пустыню, где и павлин ангелов [155] «Павлин ангелов» — архангел. ,
несомненно, никем вдруг покажется.
Разве найдутся у какой-либо птицы в мире
силы двигаться по этому пути даже на миг?
Путём перепуганные, все птицы
в одном месте собрались.
Потерянные, подошли к Удоду,
уже сочетая в себе желание с умудрённостью.
Обратились: «О ты, знающий дорогу!
Нельзя подойти к Шаху невежливо.
Ты долго был с Сулейманом,
ты был в царстве султана.
Все традиции служения знакомы тебе,
наряду с местами и опасными, и спокойными.
Ты видел и подъемы, и спуски на этой дороге,
вокруг мира ты не раз облетал.
Раз ты наш имам, открывающий или закрывающий цель [156] В развёрнутом виде строка звучит так: «Если ты способен открыть или закрыть дело, если ты для нас имам, осведомлённый о цели». ,
мы хотим, чтобы ты сейчас,
здесь, взошёл на минбар
и свой народ подготовил к пути.
Расскажи нам об обычаях и традициях царей,
ибо в неведении пройти этот путь не возможно.
Трудность у каждого в сердце,
но сердце в пути должно быть свободно.
Сначала разреши затруднения в наших сердцах,
чтобы твёрдо за дело мы взялись.
Когда расскажем тебе о своих трудностях,
сотрём из своих сердец все сомнения.
Ибо знаем, что эта дорога длинна,
и останется она тёмной для нас, если остаться в сомнениях.
Когда освободятся сердца, отдадим пути тело,
без тела и сердца у порога голову сложим».
Тогда поднялся Удод на миибар
и принялся говорить.
Когда в короне Удод на возвышении восседал,
счастливым стал видевший его лицо!
Более ста тысяч птиц
выстроились перед Удодом в ряды.
Подошли соловей вместе с горлицей,
чтобы запеть вдвоём.
Обе птицы принялись петь в этот час,
от их мелодии переполох охватил мир.
Услышавший их голоса,
покинув себя, словно сознание потерял.
У каждого появилось состояние,
когда никто собой не был, однако присутствовал здесь.
«О ты, обогнавший! — кто-то спросил. —
В чём же ты обогнал нас в действительности?
Раз и ты искатель, и мы ищем правду,
так откуда разница между нами возникла?
Чем провинились наши тела и души,
что твоя доля стала чистой, а наша — осадком?»
«Сулейман на нас смотрел целый миг, о вопрошающий! —
воскликнул Удод. —
Ни золотом, ни серебром я бы этого не добился,
все мои богатства — из-за этого взгляда.
Разве достигнешь этого только покорностью?
Дьявол долгое время в повиновении был.
Но если кто-то говорит, что не нужно покорности,
проклятие льётся на него каждый час.
Не бросай ты покорность ни на один вздох,
но если повинуешься, то её в себе не оценивай.
Проведи в смирении свою жизнь,
дабы Сулейман взглянул на тебя.
Если же Сулейманом ты будешь принят,
и моих искусных слов не хватит для описания твоего состояния».

Однажды султан Масуд случайно
оторвался от своего войска,
и гнал он коня в одиночестве.
На берегу моря приметил он мальчика,
бросавшего сети. Поздоровавшись,
присел султан рядом.
Мальчик сидел грустно,
усталый душою и сердцем.
— Почему ты грустишь? — спросил султан.
— Никого я не видел печальней тебя.
— О мудрый эмир, — ответил мальчик, —
нас — семеро сирот.
У нас только мать,
бедны мы и одиноки.
Только рыбе и рады с утра и до вечера.
Бросаю я сети в воду,
если с трудом вытаскиваю я рыбу,
она и становится нашей пищей, о эмир.
— О грустный мальчик!
Хочешь, поиграем в твою игру вместе? — спросил эмир.
Мальчик согласился, начали они игру.
Султан забрасывал в море сеть.
Рука мальчика стала дланью султана, поэтому
в тот день выловил он сотню рыб.
Увидев столько рыбы перед собой, мальчик сказал сам себе:
«Странно, что такое пришло мне изобилие.
О отрок, ну и богатство у тебя
с таким уловом в твоей сети!»
— Исчезнешь ты, мальчик, — заметил вполголоса и Масуд, —
если узнаешь о своём рыбаке.
Ты здесь богаче меня,
ибо твоим рыбаком стал султан.
Произнеся это, султан сел на коня.
— Забери свою долю, — сказал ему мальчик.
— Сегодня свою долю я не возьму, — ответил султан, —
а вот всё, что выловим завтра, пусть будет моим.
Завтра ты будешь нашим уловом,
а это значит, не отдадим улов никому!
На следующее утро султан, войдя во дворец,
вспомнил о вчерашней игре.
Отрядил некоего полководца, тот вызвал мальчика во дворец.
Султан усадил мальчика рядом с собой, стал с ним играть.
Кто-то удивился: «О султан! Он же бедняк!»
— Кем бы он ни был, с нами играет он, — ответил султан, —
раз мы его приняли, то выгнать не можем.
Промолвил это и сделал мальчика султаном рядом с собой.
Некий хам спросил мальчика:
— Как ты нашёл это совершенство?
— Пришла радость и прошло горе, — ответил мальчик, —
ибо мимо меня прошёл Владыка.