Антология - Советская поэзия. Том первый

Вдоль по улице Казанской
Тишина.
Он домой идет, судья.
Его спина
Чуть сутулится. А дома
Ждет жена.
Кашу с воблой
Приготовила она.

Он стучит наганом в дверь:
«Бери детей.
Жги бумаги, две винтовки
Захвати!
Сорок бочек арестантов!..
Поживей!

На Диевку — Сухачевку
Нет пути!»

Суд идет революционный,
Правый суд.
В смертный бой мои товарищи
Идут.

В степи под Херсоном
Высокие травы,
В степи под Херсоном курган.
Лежит под курганом,
Овеянный славой,
Матрос Железняк, партизан.

Он шел на Одессу,
А вышел к Херсону —
В засаду попался отряд.
Полхлеба на брата,
Четыре патрона
И десять последних гранат.

«Ребята, — сказал,
Повернувшись к отряду,
Матрос-партизан Железняк —
Штыком и гранатой
Мы снимем засаду,
И десять гранат — не пустяк!»

Сказали ребята:
«Херсон перед нами,
И десять гранат — не пустяк!»
Прорвались ребята,
Пробились штыками,
Остался в степи Железняк,

Веселые песни
Поет Украина,
Веселая юность цветет,
Подсолнух высокий,
И в небе далекий
Над степью кружит самолет.

В степи под Херсоном
Высокие травы,
В степи под Херсоном курган.
Лежит под курганом,
Овеянный славой,
Матрос Железняк, партизан.

Я миг рожденья своего припомнить не могу,
Но эту первую зарю всегда благодарю!
Еще, спеленатый, лежу на новом берегу
И с удивлением на мир открывшийся смотрю.

Сжимая крепко кулачки, гляжу на море дня,
Еще сознание мое — как темная руда…
Забыл я бабушку мою, принявшую меня,
Ведь вскоре умерла она — в те дальние года.

Благодарю тебя, о мать, о мой родник святой,
Поныне сладость молока в моей крови течет.
Как юный тополь на груди долины золотой,
В твоих объятьях я мужал, не ведая забот.

Я стал поэтом, стал борцом, кругом росла семья,
И оглянуться не успел — полвека пронеслось…
Зачем так рано ты ушла, родимая моя, —
Увидеть сил моих расцвет тебе не довелось.

Не довелось тебе войти в мой новый, светлый дом,
На новый труд, заветный труд благословить меня,
Увидеть, как цветет страна, меняясь с каждым днем,
И как зажиточно теперь живет твоя родня.

О, если б хоть еще разок взглянуть тебе в лицо,
Тебя с поклоном пригласить к накрытому столу!..
Я с пальца снял подарок твой — старинное кольцо
И, с грустью глядя на него, пою тебе хвалу.

Когда вы будете в Узбекистане,
То, как бы вы с дороги ни устали,
Я знаю, каждый звать вас в гости станет
Радушными, не лживыми устами, —
Но в первый дом входите в мой, друзья!

Гафур Гуляма знаете, конечно!
Мой адрес даст в Ташкенте каждый встречный.
В мой дом входите, я вам рад сердечно!
Без проволочек — жизнь так быстротечна —
Ко мне шагайте, я вас жду, друзья!

Мой садик — ваш! Пусть только скрипнет дверца!
На грядках зелень мяты, кинзы, перца,
Вот свежая вода, вот полотенце,
А вот открытое вам настежь сердце!
И в сад и в сердце вас пущу, друзья!

Над огородом я для вас трудился,
Всего к столу нарвать распорядился!
Куда б хозяин иначе годился?
Жаль только вот, шафран не уродился,
А остальное — ваше все, друзья!

Цветов хотите? И цветы есть тоже,
То цвета неба, то на кровь похожи,
То все в росинках на прохладной коже…
По нашему обычаю, заложим
По красной розе за ухо, друзья!

Ковер постелим и, чтоб слаще отдых,
Подушки бросив в шелковых разводах,
Прогнав печаль, забывши о невзгодах,
На языках пятнадцати народов
Споем, что в голову придет, друзья!

Кто детям рад, кто без детей скучает,
Зятьев и снох в придачу получает,
А там и внуков на руках качает…
Под детский крик по пиалушке чая
До ужина не выпить ли, друзья?

Я в юности еще пришел к решенью:
Дом без детей — как стол без угощенья,
Как шар земной без вечного вращенья!
За шумный дом свой не прошу прощенья!
Мы сами будем в нем шуметь, друзья!

Вином и мясом пахнет синий воздух.
Стол — как земля, а вы вокруг — как звезды!
Вот наш инжир, вот винограда грозди!
Лепешки теплые, пока не поздно,
Я по куску вам отломлю, друзья!

Горит очаг, смешав в домашнем дыме
Дыханье сада с ветерком пустыни.
Вот персики с бочками чуть седыми,
Но раньше их давайте взрежем дыню!
Мы в этом не раскаемся, друзья!

Теперь, когда уже всерьез сидим мы,
Отведайте самсы, казы, нарына!
Пусть их названья непереводимы,
Но, чтобы суть понять, необходимо
Их все подряд попробовать, друзья!

Вино у нас домашнее, густое,
В нем слиток солнца плавает в настое.
Есть предложенье, самое простое:
Без лишних слов кувшина дно пустое
В кратчайший срок исследовать, друзья!

Вот вносит Мухаррам, моя супруга,
Два блюда с пловом, два горячих круга!
Она прикладывает к сердцу руку,
И не спеша плывет от друга к другу,
И к плову приглашает вас, друзья!

А после плова, за зеленым чаем,
Мы к берегу поэзии причалим:
Фуркат {201} 201 Стр. 485. Фуркат (Закирджан) (1858–1909) — узбекский поэт-демократ. , и Пушкин, и Джами {202} 202 Джами Гуриддин (1414–1492) — выдающийся деятель таджикской культуры, поэт, философ, филолог. вначале,
Ну, а потом, друг другу отвечая,
И что-нибудь свое прочтем, друзья!

Есть ваши книги у меня на полках,
Есть и мои. Взгляните втихомолку:
Писал я много, жил довольно долго,
И сколько их, я сам не знаю толком,
Пусть, если захотят, сочтут друзья!

Я заболтался! Время пролетело!
Душа бы вечно бодрствовать хотела,
Но, к сожаленью, спать желает тело…
Ночуйте здесь! Мы быстро это дело
Устроим каждому из вас, друзья!

Кто помоложе, тем ковров наносим,
Кошму в саду, под абрикосом, бросим,
Молодоженов на чердак попросим:
В Узбекистане ведь такая осень,
Что простудиться мудрено, друзья!

Итак, устами старого поэта
Я вас зову, прошу запомнить это,
Пусть издали, пусть даже с края света,
Хотите — осенью, а не боитесь — летом,
К нам приезжайте погостить, друзья!