Людмила Перцевая - Самокат времени

– Христос воскрес!

– И вам того же!

Ответил вежливый чудак,

И вот меня сомненье гложет:

Воскреснуть к жизни – это как?

Мир заново и поминутно

Для новой жизни открывать?

В любви, нечаянной и смутной,

Волшебный смысл опять искать?

А опыт горький, скепсис нудный

И эту старческую лень -

Отбросить просто? Ох, как трудно!…

В сияющий пасхальный день

Я верю в Божью силу духа,

Как жизнь презревшая старуха…

Жить в праздности, привитой с детства

Блаженство редкое! Без слуг

Где ж у тебя найдется средство

Царить, не утруждая рук?

Кто комнаты проветрит к ночи,

А утром кофею подаст?

Кто новый пеньюар отстрочит,

Ножи почистит и наточит

И выполнит любой приказ?

«Мадам, вот шляпка и перчатки,

И не забудьте зонтик взять!»

Как все вы на безделье падки,

Вам больше не о чем мечтать?

Почистит перышки и юбки распушит,

Бровь округлит и ротик напунцовит,

Придаст лицу вполне невинный вид,

А взгляд меж тем уж жертву ловит!

В охотничьей веселой кутерьме

Понять ее итог нам невозможно:

Ведь если птичке в клетке – как в тюрьме,

Зачем она туда неосторожно

И опрометчиво стремится день и ночь,

Охотнику стараясь так помочь?

Отвезите меня в лес,

Посадите на поляну,

До лазоревых небес

Ветками тянуться стану.

Всеми фибрами души

Я вопьюсь в сырую землю,

Радостно в лесной тиши

Статус новый свой приемлю.

Я в зеленые ладони

Соберу тумана влагу,

В годовые свои кольца

Заложу лесную сагу,

Удивятся старожилы:

«Это что за новый куст?

Незатейливый, но милый,

Раз прижился – что же, пусть!..»

Рукой мне тихо помаши,

Тебе отвечу я безмолвно,

Пройду меж дремлющих машин,

Дерев, остриженных под бревна,

И ноги свой отыщут путь,

К обрыву повернув, налево,

Душа воскликнет: «Не забудь!

Я здесь когда-то птицей пела!»

Я отделилась от нее,

Пугливой, трепетной, несмелой,

Шагнула в пропасть. В небытие.

И испугаться не успела.

Первобытные звуки органа

Снова душу мою бередят,

Отзывается сердце, как рана

На мелодий бесхитростных ряд.

Как волна за волной катят в море,

Так рифмуется звуков прибой,

Органист вслед за Бахом в миноре,

И меня он влечет за собой…

Беспричинная слезная мука

Остановит дыханье мое,

Ах, какая пустая докука

Все минувшее житие!..

Но распятый на клавишах отрок

Мне погибнуть бесцельно не даст,

и в финале мажорную ноту

Утвердит, повторив много раз!

Темная глубокая вода.

Золотыми искрами мелькают

В воздухе березовые искры…

Это долго-долго будет длиться,

Кажеться, что время замирает,

И в минуту вложены года.

Нежная и ранимая,

Улиточка – тебе имя,

Фарфоровый твой завиток

Не защитит от сапог!

Хоть жаловаться и не гоже,

Мой панцирь, увы, не тверже,

И плачу от жесткой руки,

Роняя слез лепестки…

Я знаю, судьба слепа,

Неумолим ее рок,

Мой дом – моя скорлупа,

Беду не пущу на порог!

Но кто-то внутри уж стучит

И скалится на печи…

Меня сомнение берет:

Кто нам стандарты задает?

Кто рифмоплетов буйный род

Берет так жестко в оборот?

Прокруста помните? – тот тоже

Всех мерил, пристегнув на ложе,

Так, не имея головы,

Всем рубим головы, увы…

Не спеши сжигать мосты

И горшками грохать об пол,

Вот куда подашься ты?

И куда твой друг потопал?

Опустел уютный дом,

Светлый пересох колодец,

Порознь нынче мы бредем,

В сей нечаянной свободе…

Нарядим елку и гуся зажарим,

И пряники фольгою обернем,

Друг к другу в гости радостно нагрянем,

В бокалы пенное шампанское нальем!

Мы Президенту пожелаем счастья,

Под килем чтобы было футов семь!

А сбудется иль нет – то в Божьей власти,

Известно – мы под Богом ходим все!..

Друг другу пожелаем выше крыши

Богатства и любви на целый год,

И пусть опять же нас Господь услышит

И мимо наших здравиц не пройдет!

Ты видишь – я терплю крушение,

Ты слышишь, как я не кричу,

Ты веришь, что мое сомнение

Лишь только мне и по плечу?

Ты не поможешь, не разгонишь

Тревожных призраков моих,

Скажи, чего ж тогда ты стоишь

В толпе ничтожнейших других?

Ты мне твердишь,что я одна лишь

Тебе нужна и КАК нужна!

Я знаю, ты мне лгать не станешь,

Ты мной силен. Но я – одна.

Ты счастлив тем, что можешь беды

И радости мне доверять.

Я поддержу тебя. Но где ты,

Когда мне надо помогать?

Ты можешь счесть меня капризной,

Ты не поверить можешь мне,

Но в этой трудной, сложной жизни

Я бьюсь одна. Да, я сильней.

Я не гоняюсь за защитой,

И мне опора не нужна.

Но где-то в глубине сокрытой

Я плачу. Плачу. Я – одна…

Ее поцелуи мальчишку пронзили до пят,

А руки ласкают и томную негу сулят…

Восторженный вопль

Растревожит ночной Карфаген:

«Пусть вечность продлится

Волшебный и сладостный плен!»

А выше в семнадцать

Какое быть может блаженство -

Науку любви с конкубиной

Познать в совершенстве?!.

***

Однако за блуд признает христианство

Такое в греховной любви постоянство…

И молит Господа смиренно Августин:

«От сумасшествия любви меня освободи,

Даруй умеренность и целомудрие, о Боже!

Но не сейчас еще, молю тебя… Попозже!..»

Новая версия Люси Перцевой

Движется все так же, не вниз головой,

Но у этой версии – автономный ход,

Никто не угадает, куда она пойдет!

Внутренней свободы веселый алгоритм

В версию заложен – и вот она парит!

Плывет, скользит, танцует или замрет совсем,

«Так запрограммирована!» – объясняет всем.

(Иронические максимы)

За пазухой камень – принцип не мой,

Можешь не опасаться,

Предпочитаю открытый бой,

Когда приходится драться!

И сам ты тоже имей ввиду,

Если замыслил месть -

Зло потайное несет беду,

Тебя же оно и разъест.

Как красоваться мы умеем

В толпе знакомых иль чужих!

Как расфуфыримся для них!..

Я ж не ношу камней на шее

Ни драгоценных, ни цветных.

Ни серебром цепным, ни златом

Вас соблазнять я не берусь,

Была бы лишь ума палата