Алексей Михайлов - Из жизни Олимпийских богов. Зевсиды

(Их привлекало вино и Силен-острослов),

С ней оказался Зевсид на загадочном Крите,

Самом богатом тогда из больших островов.

Минос-правитель, радушно встречал винодела,

В новом дворце приготовлены были столы,

С сыном к царю прибыла и богиня Семела —

Важными были для Крита такие послы.

201

Царь похвалился своим Лабиринтом огромным,

Чудище гости узрили в системе зеркал,

Знал винодел, что тиран был весьма вероломным,

Им угнетался великий умелец Дедал.

Не уклонился Дионис от долгой беседы,

Что продолжалась всю ночь за богатым столом.

Минос поведал юнцу про морские победы,

Как управлялся порой он с могучим веслом.

202

«Флот мой давно доминировать начал на море,

Ужас наводят на многих мои корабли,

В плен к нам попасть – это самое страшное горе!

Лучше сидеть до скончания дней на мели!»

«Минос, признайся, тебя не боится Троада,

И не уступит столице твоей Илион!

Я посадил там немало лозы винограда,

Много дохода приносит властителю он!»

203

«Мне поставляют напиток чудесный Афины —

С данью богатой придёт скоро судно ко мне!

В нём ожидаются «корм» Минотавру и вина,

Царь афинян разбирается в этом вполне!»

И оживились у челяди жадные лица

От предвкушенья богатых афинских даров…

В зал вдруг вошла величавой походкой девица

И прошептала правителю несколько слов.

204

Дева ушла, посмотрев на гостей напоследок.

И поразился Дионис её красоте —

Сразу понятно, кто был у красавицы предок,

Гелия след виден в каждой девичьей черте.

«Грузят галеру в Пирее, и это отрадно! —

Молвил слегка охмелевший могучий тиран. —

Вижу, Дионис, сразила тебя Ариадна,

Зевсом самим этот облик прелестнице дан!

205

Скрыть ты не смог на красавицу взгляд вожделенный,

Только она никогда не оставит свой Крит!

В россыпи ценностей дева – алмаз мой бесценный,

Миноса дочерь прекрасней афин и киприд!»

Молвил Дионис в ответ: «Дети – это отрада!

И возражения этому быть не должно!

Я посажу у тебя три лозы винограда,

Чтобы не пил на пирах ты чужое вино!»

206

Принял охотно властитель юнца предложенье:

Сам поработал немного на склоне киркой,

И оказал он Дионису тем уваженье —

Были растенья посажены царской рукой!

Знать городская пришла на событье такое —

Прежде не видели братьев-Зевсидов в труде!

Было в работе тирана решенье мужское —

Выгодный острову куст посадить в борозде.

207

Люди смотрели на это с большим интересом,

В свите была Ариадна с малышкой-сестрой.

«Вырастет мой виноградник, и станет он лесом,

А пятиглавая Ида – пьянящей горой!»

Слушал с тревогой пугливый народ властелина,

В людях давно поселился пред Миносом страх.

Думали молча они: «Для лозы есть долина,

Пленники, значит, взрастят виноградник в горах!»

208

Юный Дионис с тоскою смотрел на юницу:

«Царь не отдаст деву замуж, пока он живой,

Вмиг на ослушницу Минос поднимет десницу,

Может за брак поплатиться она головой».

Быстро Зевид попрощался с семьёй родовитой,

Врезалась в душу его по царевне тоска,

Но погрузился на судно Дионис со свитой,

И сожалел, что не взял за «рога там быка».

209

Солнце светило нещадно, дул ветер лениво,

Медленно парусник шёл в направленье Киклад,

Долго смотрел винодел на «подкову» залива,

Где мог вручить он прелестнице брачный гранат.

Слева проплыло огромное встречное судно,

Парус на странной галере был чёрен, как смоль,

Грозный прохладный Борей кораблю дул попутно —

Отведена была парусу тайная роль…

210

«Что это значит?» – спросил винодел у Силена.

«Страшная плата за слабость великих Афин…

Критом поставлен правитель Эгей на колена —

Шлёт Минотавру для пищи людей властелин!»

Вновь углубился Дионис в раздумья о деве,

Выкрасть её отказался юнец наотрез:

«Непредсказуем в деяниях Минос во гневе,

Зная, что остров родной очень любит Зевес!

211

Необходимо всегда поступать по закону,

Даже решая вопрос с записным подлецом!

Надо мне стопы направить к высокому трону,

Поговорить о женитьбе с могучим отцом!»

Бог виноделия принял такое решенье:

«Завтра мне даст Громовержец хороший совет!

Или «добро» получу иль его утешенье,

Жизнь холостую продолжив, как брат Мусагет!»

212

К острову Наксос причалило судно с закатом,

На берегу возле скал запылали костры,

Вскоре запахло повсюду мясным ароматом,

И у воды появились цветные шатры.

Юный Дионис покинул друзей незаметно,

Предупредив об уходе своём старика.

Только Силену седому поведал секретно —

К Зевсу влекла винодела о деве тоска.

213

Встретил радушно Диониса грозный родитель:

«Что-то встревожило в жизни тебя, весельчак?

Чем же помочь я могу?» – вопросил небожитель.

«Просьба моя для Всесильного – сущий пустяк!

Чтобы другим поступать было так неповадно,

Я не решился девицу украсть из дворца.

В душу запала мне Миноса дочь – Ариадна,

Что же мне делать, совета прошу у отца!»

214

«Ты не бери нехороший пример у Аида!

Дева должна быть безмерно в тебя влюблена,

Чтоб не смотрела она на других, как Киприда,

Только влюблённая женщина будет верна!

Видел я спутниц твоих – словно хвост у кометы,

Но не увлёкся же ты до сих пор ни одной!

Или их песни с тобою давно были спеты?»

«Зевс, я жениться хочу на царевне земной!»

215

«Жаждешь совета отца или думы Метиды?

Впрочем, и то, и другое полезно тебе!

Помни, своё никогда не теряют Зевсиды —

Только доверься в тяжёлых вопросах судьбе!»

«Но не доставит на Наксос судьба чаровницу,

А без неё, Повелитель, мне жизнь немила!»

«Сын мой, попутчик царевны спустился в темницу,

Знает судьба, как вершатся такие дела!»

216

Вмиг побледнел винодел от жестокой обиды,

Брови Диониса выгнулись резкой дугой:

«Ты говоришь, не упустят удачу Зевсиды,

Но Ариадну спасает там кто-то другой!»

Бороду нежно погладил могучий Властитель,

Очень довольный затеянной с сыном игрой:

«Этот воитель с мечом – не царевны спаситель,

А победитель чудовища, юный герой!»

217

И, принимая Диониса взгляд изумлённый,

Царь объяснил: «Тот герой – не соперник тебе!

Сам он, сегодня царевной от смерти спасённый,

Станет помощником вашим в счастливой судьбе!»

Юный Зевсид поражён был отцовским эподом,

От удивленья расширились сына зрачки,

А многомудрый тиран пояснил мимоходом:

«Нить путеводную взял тот из женской руки…»