Мария Семенова - Кубик из красной пластмассы

Не верите — проверьте.
До нашего дня
Тот пёс, избегший смерти,
Живёт у меня.
Любому душегубу
Урок и отпор -
Чудовищные зубы,
Бестрепетный взор.

А если никнут крылья
И жалок итог -
Собака Баскервилей
Ложится у ног,
Чтоб греть колючей гривой
И в руку дышать,
И песенкой ворчливой
Меня утешать.

Спасибо вам, инспектор,
За этот финал!
Спасибо вам и всем, кто
Убийцей не стал.
Нельзя, чтоб кто-то плакал,
Добро, победи!
Беги, моя Собака,
Беги впереди.

А вёрсты либо мили,
Сейчас иль давно -
Собакам Баскервилей
Не всё ли равно…

Вот и вечер…
Светило уходит в туман.
Гонит облако ветер,
Свирепый, седой и колючий.
Слишком много любимых
Ушло за хрустальную грань.
Слишком мало осталось
Со мною считать эти тучи.

Пар дыханья уносит
Остатки живого тепла.
Холодеют ладони -
Им стало трудней согреваться.
Над бумагой рука,
Обмакнувши перо, замерла…
Время точку поставить
Как знак завершенья абзаца.

Пусть сгущается сумрак,
Сливая все краски в одну.
Пусть спокойно течёт
Ко всему равнодушное время.
Сквозь сырые потёмки
Я руки вперёд протяну…
И почувствую отклик.
Я скоро увижусь со всеми.

Одного у судьбы я
Сегодня подарка прошу,
Прежде чем этот луг
До конца будет осенью скошен.
Я ведь тоже на свете,
Похоже, кого-то держу…
Те, кто мною согрет,
Ни один пусть не скажет, что брошен.

И не будет пустой
Уплывающих дней маета,
И тропинка ещё
Попетляет немного на склоне,
Не иссякнет тепло,
И не так уж черна темнота,
Если чьё-то сердечко
Доверчиво бьётся в ладони.

Если б мы никогда не смотрели на небо
И на бархате ночи не видели звёзд,
Кто бы нам рассказал про охвостье Денеба
И основу вращения — Северный Гвоздь?

Ветры, внуки Стрибожьи, вам это зачтётся:
Над моей головой разрывайте свинец,
Открывая то тёплое золото Солнца,
То косматого Ригеля сизый венец.

Отражается в лужах апрельская Вега
И дробится в сосульках январский Арктур…
Никогда не наскучит уму человека
Постигать иероглифы звёздных фигур.

Сколько их, испещривших листы поднебесья!
В должный час, как диктует предвечный закон,
Возжигает маяк золотой Бетельгейзе
И, свой Пояс оправив, встаёт Орион.

Век за веком мы ждём от Небес откровенья,
Обещанья чудес… Предвещенья беды…
Что несут нам планеты в своём построенье?
Что глаголет мерцанье Собачьей Звезды?

И помстится однажды: отнюдь не случайно
Млечный Путь через тёмное небо пролёг,
И душа затрепещет в присутствии тайны,
А земля потихоньку уйдёт из-под ног.

И поверится: кончив служенье земное,
Мы всего лишь откроем иные пути,
Из Большого Ковша причастимся покоя -
И за Лебедем в новую даль полетим.

Грошовая ссора нам пылью летит в глаза,
Грозит навсегда расторгнуть наши пути.
А Вега светила и тысячу лет назад,
И тысячу лет спустя продолжит светить.

Любой неуспех означает всему конец,
Случайная фраза сулит завершить главу.
Но сотни веков напрягает свой лук Стрелец,
И вовсе не завтра спускать ему тетиву.

Учёный дурак норовит подвести черту,
Твердит, что на свете не будет новых чудес.
Но вовсе не деды зажгли в небесах Арктур,
И вовсе не внуки проводят его с небес.

Летим, однодневки, торопим вращенье сфер.
Уходим, за краткость свой срок на земле кляня.
Ну нет бы с действительно вечного брать пример
И благодарить за чудо каждого дня.

Когда во дворе появился котёнок -
Белей, чем на белом снегу молоко, -
Мы все, от бульдогов до важных болонок,
Немедля утратили сон и покой.

«Не смей подходить!..» — завизжала левретка.
Огромный мастиф посулился, что съест.
Свирепый кавказец на верхнюю ветку
Едва за котёнком с разгону не влез.

«Не тронь наши миски! — ворчали овчарки -
Ещё раз увидим — пеняй на себя!»
И даже дворняга в сердцах из-под арки
Брехала, замшелую кость теребя.

Котёнка облаивал пудель весёлый,
Он лаек-охотниц тревожил во сне…
«Я, может, и добрая, — фыркала колли, -
Но лучше, приятель, не суйся ко мне!»

Ротвейлер с работы притопал устало.
Всю ночь сторожил в магазине меха.
Котёнка увидев, клыки показал он
И коротко рыкнул: «Уйди от греха!»

Но тот же ротвейлер на помощь сорвался,
А с ним и последний безродный барбос,
Как только за нашим котёнком погнался
Какой-то чужой невоспитанный пёс!

За пятку схватила обидчика такса,
За шкирку злодея тряхнул азиат:
«А ну, поживей со двора выметайся!
Ты нам тут, любезный, не брат и не сват!»

От лая трещали в ушах перепонки,
Врага кобели помножали на нуль,
А колли в углу утешала котёнка,
И шёрстку вылизывал рыжий питбуль…

…Сегодня засыпало снегом дорожки,
Но вы не ленитесь к нам в гости зайти -
Взглянуть на красивую белую кошку,
Что спит у кавказца в мохнатой шерсти.

Она из любой угощается миски,
Собачьих носов не боясь никогда…
А кто зарычит или гавкнет на киску,
Тот живо забудет дорогу сюда.

…Так смотри беспечальные сны,
Спи спокойно, любимый малыш.
На тебе ни малейшей вины,
А меня ты, надеюсь, простишь.

Был недолог на свете твой срок.
Я тебя уберечь не смогла.
Едкой хлоркой протёрт поводок.
Все игрушки сгорели дотла.

Как лениво плывут облака…
Тих и пуст неразбуженный дом.
Старый пёс, потерявший дружка,
Все бока пролежал под столом.

Осторожно вхожу со двора:
Ты не лаешь, не прыгаешь в дверь…
И, похоже, сознаться пора -
Сказка кончилась. Что же теперь?

Словно руки, тропинки скрестив,
За порогом нахмурился лес…
Так позволь мне, тебя отпустив,
Бросить это копченье небес.

Я тебе доплетаю венок.
Все следы исчезают в траве.
Пусть скорее родится щенок
В те же руки, от тех же кровей.

Встретит первую в жизни весну
Твой племянник, твой маленький брат.
Я в глазёнки ему загляну,
Чтобы, может быть, встретить твой взгляд.

Да, конечно, он будет другим…
Повторений не терпит судьба.
Только мною он будет любим
Просто так — и ещё за тебя.

Так смотри беспечальные сны,
Спи спокойно, мой славный малыш.
На тебе ни малейшей вины.
А меня ты, надеюсь, простишь.