Лариса Розена - Великосветская хроника

***

***

***

***

Но ещё в довольно молодом возрасте, сердце его не выдержало той дикой травли, коей был опутан он, словно непроницаемой плёнкой, в коей он изнемогал. Когда я решила ехать с визитом к Ольге Исмаиловне, она уже была вдовой, жила одна. Замужняя дочь обитала со своей семьёй отдельно. Ольга Исмаиловна тогда уже подумывала о размене квартиры для дочки и себя.

Итак, зашла я в Елисеевский магазин, купила кипрское вино, в то время в единственном магазине, в совдепии, можно было купить случайно редкие деликатесы. После я узнала, что кипрское вино дарили ранее только короли королям. Это было самое ценное и дорогое вино. Затем направилась в театральный проулок, в центре Москвы, к Ольге Исмаиловне в гости.

Когда я, поздоровавшись, прошла в гостиную, Ольга Исмаиловна всплеснула руками:

– Какие Вы разные с супругом! – Из тактичности она не сказала напрямую: «Ты – молодая красавица, девочка, а твой супруг – старый, страшный, потрёпанный!». Я, конечно, поняла её так, но не обиделась – это была правда. Старче окрутил меня, когда я сдавала ему кандидатские экзамены по философии. Разыграл такую трагичную схему любви, заставил даже резать руки свои и мои и клясться кровью, что я не брошу его никогда и не изменю. И что же из этого вышло? Он меня, глупую и неопытную водил за нос, пока я наукой занималась. Всех моих подруг «перебрал». Вёл себя почти так, как академик Ландау, только тот уже совсем далеко зашёл в своих «шалостях». Слышала, что его жена рассказывала некоторым приятельницам по секрету:

– Не расстраивайтесь, милые женщины, гулял и мой милый. Сначала где-то на стороне встречался, потом – домой стал приводить – в гостиницу в совдепии не пускали в один номер неженатых любовников. – Стоит его пассия у подъезда, он домой забегает, умоляет:

– Голубка моя, забирайся в шифоньер, мне надо срочно переговорить с одной дамой тэт-а-тэт! – забралась я туда, глупая, сижу. Поверила, начнут секретный разговор. Слышу: щебечут, потом диван заходил с треском. Вдруг его голос: «Всё хорошо?», – в ответ – «Да». Тогда: «Ну и добро!». И треск уже сильнее слышен, только раздаётся: «Ах!», «Ох!». Не вытерпела: выскочила из своего заточения и закричала: «Вон!». Хотела накинуться на них, еле сдержалась. Он вскочил, натягивает на себя кое-что, она за его спиной кое-как оделась и убежала. Как такое понять? – А ей приятели отвечали:

– У многих случаи приводов мужьями домой «дамочек» были, и без хозяек, непонятно что делали! Молодые женщины любым способом хотят защититься! – Услышала я такие разговоры и подумала: «Видимо, надо мстить в ответ на подобные демарши мужей!». Какая невыносимая пошлость!

Значит, захожу я в гостиную к Ольге Исмаиловне, отдаю вино, она-то – москвичка, сразу догадалась, что к чему, взяла из моих рук бутылку с волшебным напитком и прозвенела колокольчиком:

– Будем пить иное вино, хорошо?

Что мне оставалось делать, ответила согласием! Когда я прошла в комнату, то обратила внимание на очень большую картину, висевшую прямо передо мной.

Я обернулась к хозяйке:

– Это художник Белиницкий – Бируля? – Спросила я её в свою очередь.

– Да, со своей дарственной подписью на обратной стороне! – Ответила она. Я подошла поближе, мне было интересно посмотреть на подпись на картине, если получится. Прочитать не удалось, но сбоку картины увидела на подставке китайскую бронзовую статуэтку. Я сказала, обращаясь к ней:

– А эта статуэтка, безусловно, китайская? И, кажется, эпохи Тан?

– Специалисты сомневаются и до сих пор спорят: одни утверждают – это подделка, другие, что это работа эпохи Тан, а иные – эпохи Мин.

– Какая прекрасная вещичка! И как интересно! Можно я её подержу немного в руках?

– Да, безусловно! – ответила Ольга Исмаиловна.

– У неё очень чёткие очертания, это и вводит в заблуждение специалистов, – говоря о ней, как о подделке. Знаете, настоящее искусство раскрывается, если очень долго смотреть на вещь. Сразу она ничего не скажет Вам. Можно я дольше буду держать её в руках, смотреть на неё и говорить с Вами?

– Да-да, держите.

Мы немного выпили другого вина, предложенного хозяйкой, побеседовали. Она рассказала мне, была на научном симпозиуме в ГДР, за ней стал ухаживать и изрекать любезности молодой парень, на двадцать лет младше её:

– Представляете, говорил – не верит, что мне уже пятьдесят лет, всё делал жаркие комплементы и стонал: «Как Вы хороши!», – надо сказать, она, действительно, была очень хороша: Стройная, миниатюрная, прекрасно сложена, красива лицом – той восточной красотой, которая может покорить любого! Глаза жгучие, зовущие, как у молодой газели, на голове – аккуратная стрижка, сама – необыкновенно обаятельная! На неё хотелось смотреть и смотреть, слушать её и слушать! Эта женщина выделялась, среди других, притягивала, как редкая драгоценность. Доктор наук, умная, женственная, не синий заумный чулок. Настоящая женщина. Даже без докторской она выглядела на ОК, что же говорить о степени? Наверное, каждый смотрел на неё и думал про себя: «Ах, какая женщина! мне б такую!». Ею я была просто покорена.

Слушая её, всё посматривала на статуэтку. Под конец разговора я добавила:

– Думаю, это настоящая китайская бронза. Не доверяйте тем, кто говорит, это пустышка! Дайте нож, немножко поскребём снизу патину. Если не подделка, она не соскребётся, потому что эта бронза веками впитывала в себя окислительные процессы. А если это имитация под старину, то получится соскоб.

– Вы специалист в экономике, но превосходно разбираетесь в искусстве, удивительно!

– Здесь нет ничего удивительного! Бабушка по родному отцу была искусствоведом, я некое время жила у неё, она многому меня научила и привила любовь к искусству.

– Просто потрясена! – Развела руками Ольга Исмаиловна, – В наше время так тонко понимать и разбираться в искусстве!?

– Благодарю! У бабушки были бесценные вещи, она была дворянкой, некогда очень обеспеченной. Но теперь ничего не сохранилось от её коллекции! Она всё передала в областной музей, – и тут я поняла – мои акции возросли на все двести процентов, без всякого моего старания!