Рим Юсупов - Последний классик. Роман в стихах. Том первый

1
Рожденье человека – тайна
Святой возвышенной любви.
И вовсе даже не случайно
Жизнь возрождается из тьмы.
Врываясь вдруг в земное время,
В святую солнечную явь,
Из первых жизненных мгновений,
Дар тёплой нежности, приняв.
И криком, звонким, голосистым
Впервые мир предупредив,
Что наконец-то он родился.
Тот крик – души его порыв.
Не так ли люди все приходят
В жизнь, из беспросветной, вечной мглы.
У всех – свои живые годы.
У всех – свой мир живой земли.
И все, от родины завися,
Ей отдают и плач, и смех.
Но где же, мой герой родился?
Об этом нынче знают все.
2
Век девятнадцатый, незримо,
Поддерживая с жизнью связь,
Уже вторую половину
Перешагнул, не торопясь.
До века нового осталось
Ему, каких-то, тридцать лет.
В них время трепетно плескалось
И разливало солнце свет.
А по ночам сияли звёзды.
Всё было так, как и всегда.
Россия, отдаваясь грёзам,
Плыла в неведомую даль.
Победы, позади, остались
С разбитием французских войск.
И подавлением восстанья
Дворян, в декабрьский мороз.
Их, о республике мечтавших,
Царь Николай всех укротил.
В Сибирь отправил он восставших,
А их вождей, дворян, казнил.
3
В России царь, как прежде правил.
И каждый жил, как должен жить.
И всё же крепостное право,
Поздней решили отменить.
Нужна ль, крестьянину свобода?
Привык он, барину служить.
Шестидесятые те годы,
В крестьянах смуту разожгли.
Познав свободу безземелья
Могли ль, они торжествовать?
Теперь, иным пророкам внемля,
Любой из них, готов восстать.
Но, вот настал семидесятый
Год века, в хмуром октябре,
Великим сумраком объятом,
Быть может утром, на заре,
Родился он, о ком и начал
Я, непридуманный рассказ,
Живые вехи обозначив
Тех дней, где ждёт он нынче нас.
4
Что о Воронеже известно?
И он, в России знаменит.
Когда-то возвели здесь крепость,
С тех пор Воронеж и стоит.
Он на Дону стоит, все знают
Приволье этих дивных мест.
Откуда же его названье?
Ворон здесь, и ежей не счесть.
А может цвет воды, рек здешних
Для города названьем стал?
Здесь Петр Первый, царь мудрейший
Российский, сильный флот создал.
Чтоб отражать нападки турок
В Азовском море в грозный час.
Был город, небольшим как будто,
В те дни, но стал иным сейчас.
Вот в нём-то и родился Бунин
И увидал впервые свет,
Когда средь сумраков угрюмых
Мелькал, уже не первый снег.
5
Не постоянно проживала
Здесь, в городе его семья.
Квартиру Бунины снимали,
Пока учились, сыновья
Евгений с Юлием. Об этом,
Иван родившийся, не знал.
Младенец потянувшись к свету,
Мир в дни те не осознавал.
В Воронеже четыре года
Ему со всеми жить, пришлось.
Пора, покинуть славный город.
Куда уехать – не вопрос.
Ведь Бунин Алексей – помещик.
Владел поместьем он, в те дни.
Собрав в обоз, весь скарб и вещи,
В деревню двинулись они.
Тянули лошади телеги,
Скрипел в дороге тарантас.
Но мой герой о том не ведал —
Он спал, не раскрывая глаз.
6
Был мал Иван, в его сознанье
Не отражалось время дней.
Он рос, пока ещё не зная
Ни мира, ни его людей.
Лишь инстинктивно, отзывался
На голос матери, с отцом
Играя, радостно смеялся,
Глядя на доброе лицо.
И голосу отца внимая,
И чувствуя его тепло
Был счастлив, сам не понимая,
В чём счастье это быть могло.
Лишь ощущеньями, в то время,
Он жизнь, свою воспринимал,
В чью явь, незримо, постепенно,
Необъяснимо проникал.
Начало мысли, лишь рождалось
Незримо, тихо для него.
Так жизнь Ивана начиналась
И детство дивное его.
7
Бутырки – славное поместье.
Ивана детство в нём пройдёт.
Владел отец им, по наследству,
Чтоб продолжать священный род.
Род Буниных считался знатным,
В своём начале он далёк.
Хотя порой и непонятно —
Откуда, где его исток.
Есть запись в книге родословной,
И я здесь ею повторюсь:
Семён Бунковский, знатный воин,
Из Польши, прибыл вдруг на Русь.
Его, Руси всей князь, Василий,
К себе на службу пригласил.
Прижился род его в России,
Здесь, родом Буниных он был».
Но сам, откуда он, Бунковский?
Из чьих корней он произрос?
Возможно, что от князей польских?
Кто нам ответит на вопрос?
8
И немцы могут быть тут рядом,
Да и татары не вдали.
И всё-таки нам жаль, что правду
Мы обнаружить не смогли.
Но как бы ни было, считался,
Он знатным, этот древний род.
И неизменно продолжался —
Дворян количество растёт.
Но чем их больше становилось,
Тем больше в бедность род впадал.
К закату слава их катилась
И уменьшался капитал.
Хотя как будто и старался
Отец Ивана, оживить
Своё помещичье хозяйство —
Им приходилось скромно жить.
То был падёж скота, то нивы
Сжигало солнце злым огнём…
Но жил в неведенье счастливом
Иван, в младенчестве своём.

9
Когда, осознанность впервые
Ивана чувством обожгла?
Какие, искорки, живые,
Внезапно, память родила,
Их в смысл реальный превращая?
Что он увидел первый раз?
Что, смутно радость обещая,
Смогло коснуться детских глаз,
И оживило, ненароком
Смысл яви сутью естества?
Не солнца ль свет, что рвясь сквозь окна,
Дарило радость волшебства.
Тот свет, что комнату заполнив,
Мир незнакомый освещал.
Он этот яркий миг запомнил.
Всю жизнь свет солнца в нём сиял.
С тех пор, он чувствовал и видел,
Свой каждый день и каждый миг.
И радости, и все обиды —
Мир для Ивана был открыт.
10
Невзгоды взрослых не касались
Души и сердца малыша.
Ведь, в нём особенная радость
Жила, мгновеньями шурша.
И грусть иная, наполняла
Его сознание, хотя
В нём было чувств, в то время мало,
Поскольку он ещё дитя.
Ребёнок на пороге жизни —
Что мог он знать, осознавать?
Рожденьем самых первых мыслей —
Иван учился понимать
И суть свою, и мир, в котором
Он начал скромно обитать.
Но этот, жизни мир огромный,
Легко ли разумом объять?
Лишь дом, в котором он очнулся
Для жизни близок был ему.
Но, он, во двор уж, потянулся,
Навстречу к солнечному дню.

11
Всё познавал он: двор широкий,
Траву, покрывшую, тот двор.
Амбары, для скота пристройки.
И неба солнечный простор.
И тишину полей бескрайних,
И даль, загадочных степей.
И всё же, было как-то странно,
Что он не чувствовал людей.
Здесь, он, наедине с природой
Один, среди живой тиши.
И эта, жуткая свобода
Врывалась вглубь его души.
И чувством новым наполняясь,
Понять, стараясь, смысл его,
Всё ж, не испытывал, он, радость,
Не видя рядом никого.
Его свобода превращалась
В то одиночество, чья боль
В младенчестве, лишь ощущалась,
Чтоб позже, прорасти в любовь.
12
Однажды, как-то, он проснулся
Осенней ночью, среди тьмы —
Своим мерцанием коснулся
Его печальный свет луны.
Она, вдруг вынырнув из тучи,
В окно пролила тусклый свет,
Пронзив Ивана грустью жгучей,
Предвестницей незримых бед.
Плыла, таинственно сверкая
Луна одна средь облаков.
Луны той прелесть неземная
Таила грусть былых веков.
В ней чьи-то беды отражались
И одиночество людей.
И сердце мальчика пугалось,
Прикосновения лучей.
Страх в душу к мальчику пробрался
И чувством горестным пугал.
Он одеялом накрывался,
Но до утра почти не спал.