Эмили Дикинсон - «Я надеваю крылья». Перевод Елены Айзенштейн

У меня была монета золотая —
И в песок я ее уронила —
Хотя сумма была небольшая,
Земле я фунты подарила —
Имела маленькую ценность
Монета, на мой скромный взгляд,
Поэтому я, не найдя монеты —
Вздохнула, выйдя в сад.

У меня была малиновая Птичка —
Она пела много дней,
Но, когда леса раскрасились,
Улетела прочь скорей —
Других Птиц время настало —
Баллады их были однообразны —
Лишь для моего Трубадура
Я б в доме устроила праздник.

У меня звезда была в небе —
«Плеяда» было ей имя —
И едва я не уследила,
Она отправилась за другими.
И, хотя небеса многолюдны —
И сияют звездами своими —
Я об этом совсем не забочусь,
Так как нет моей среди чтимых.

Мораль истории моей:
Есть друг у меня пропавший,
«Плеяда» по имени, Птица-малиновка,
Монета, в песке погасшая.
И если мрачно утро
Слезами полон день —
Взглянуть бы в глаза приятеля
В далекой стране измен —
Пусть торжественное раскаяние
Над его умом взметнется —
И друг не утешение
Сможет найти под солнцем.

Успех, конечно, сладок
Для тех, кто не преуспел.
Нектар, необходимый тем,
Кто к славе прикипел.

Никто из честных воинов,
Кто флаг несет в руках,
Не скажет нам решительно,
Что он утратил страх.

Как тот, погибший – бедный —
В чьем запрещенном ухе
Простой аккорд триумфа
Неистовствует глухо.

Красная Леди – у Холма
Свой секрет таит.
Белая леди возле полей
В тихой Лилии спит.

Чистые ветры метлами —
Охватывают древо – и холм.
Милые Домохозяйки,
Кого можно ждать потом?

Соседки еще не догадываются!
Леса обменялись улыбкой!
И Сад, и Лютик, и Птичка,
В короткое время явились!

И как еще тих Пейзаж!
Как Изгородь беспечная печальна!
Как если б в «Воскрешении»
Никогда не было тайны.

Ликованье идет
Изнутри души к морю
Мимо домов – мимо лесов —
К Эдема линкору —

Оказавшись, как мы, среди скал,
Может моряк постигнуть
Опьянения божественного хорал,
Первой лиги над землей силу?

В пределах досягаемости!
Я могла б коснуться!
Я могла б случайно найти этот путь!
Сквозь деревню мягко пройти —
Дальше пойти чуть-чуть!
Так удивили Фиалки,
Цветущие в низком поле —
Но поздно пальцам стремиться
Угнаться за красотою!

Мой друг должен быть Птицей —
Потому что летает!
Смертным должен быть друг,
Потому что умирает!
Умеет уколоть, подобно Пчеле!
Ах, странен друг!
Головоломка в игре!

У меня есть король, не говорящий ничуть —
Поэтому – из любопытства – в тихий час
Я тащусь целый путь —
Наполовину радуясь, пока ночь у нас,
Что можно будет через сон заглянуть
В гостиную, закрытую днем.

А если смогу – когда утро придет —
Это будет, как будто бы сто громов
Вкруг подушек забарабанят, и вот
Крики наполнят мое детское небо,
Колокольни зазвонят и скажут: «Победа!»
Со всех души колоколов!

А если нет – то птички ухо
Из сада фруктового не услышит,
И я не захочу молиться:
«Отец, да будет воля твоя»,
Сегодня избрала другую дорогу я,
Лжесвидетельствуя!

И не боится меня Пчела,
И Бабочка знает меня;
И милый народец лесной
Окружает сердечной толпой —

Ручьи смеются громче —
И летний Бриз играет.
Поэтому мои глаза
В серебряном тумане?

Наша участь ночная – держаться —
Наша участь дневная —
Пустоты блаженством заполнить.
День, как соты наполнить, пустоту презирая —

Вот тут звезда, и вот здесь – звезда
Вдруг потеряли дорогу.
Вот здесь туман, и там – туман,
День – потушит тревогу!

Вдруг нечто в этот день июня,
Как пламя, что горит в лазури,
Приветствует меня.

Вдруг нечто в этот летний полдень,
Как глубина лазури, песня горна
Дарит восторга отзвук.

И все еще в пределах ночи
Такое что-то переносит,
Что хлопаю в ладоши;

Потом я груз сомнений скрыла,
Чтобы мерцающая милость
Подальше от меня носилась.