Ана Шадрина-Перейра - Бразильская поэзия. Книга вторая

Ложилась на песок, омыт что был волной,
И, неподвижная и бледная, на пляже засыпала.
Но сон не мог окутать твои очи пеленой,
Твоя грудь белоснежная совсем не трепетала…
Грудь стала ледяной?…
Не засыпай, дразня!
О бледная ледышка,
Пожалей меня!

Спала… Чело росою было лишь осенено…
Замёрзшая рука лежала на груди твоей…
И больше не белело близ тебя морское дно,
И ледяное ложе уж не станет холодней!
Безмолвие одно…
Не засыпай, дразня…
О бледная ледышка,
Пожалей меня!

Хочу тебя увидеть наяву, а не во снах,
Вздыхает моё сердце в ожидании, в тоске:
Хочу я грудь твою согреть в своих устах
И шею, щёки… подарить тепло твоей руке!
Не засыпай в морях!
Не засыпай, дразня.
Безжизненная статуя,
Пожалей меня!

Растущая волна всё её тело омывала,
Изящество тех форм парящих, нежных!
Я видел, как она тихонько мимо проплывала
С распущенными косами, в одеждах белоснежных!
В волнах мечтала…
Не засыпай, дразня…
Куда плывёшь, девица?
Пожалей меня!

И облик этой девы в ослепительных морях
Сиял такою белизной в пленительной вуали…
Не более прозрачен лунный свет в наших краях
В ночной безоблачной небесной дали!
В сверкающих морях
Не засыпай, дразня…
Не умирай, девица,
Подожди меня!

Куда идёшь к закату дня,
Мукама* милая моя,
Чёрный мой цветок сертана?
Поцелуй крадёт трава,
Юбка ведь твоя едва
Ноги прячет от поляны.

Из рабынь цветок ты нежный,
Стая голубей мятежных
Улетела, посмотри!…
Тайну скрыть сейчас стремишься,
Потому что ты боишься
Крика птицы bem-te-vi!

Будешь ли моей женою?
Ах! Кто сможет сей весною
Сей цветок сорвать невинный?
И с тобой, при ветерке,
Сон увидит в гамаке
Под покровом пальмы синей?

Счастлив парень, что виолу
Взяв, модинью-испаньолу
Наиграет при луне…
Где свет звёздный в изобилии,
У ложа из соцветий лилии…
В хижине с тобой – наедине!

Поднялся Лукас мрачный, разъярённый и безумный,
То был бесстрашный тигр, что покинул дикий лес…
То была статуя ужасной, беспощадной жуткой мести…
Дикарь пришёл жестокий… раб измученный исчез.

В руке своей сжимает он с решимостью кинжал!
Свирепость в его взоре и лучей кровавых отраженье,
Которые из окон подожжённого дворца
Поспешно вырываются сквозь пламени горенье.

И жестом энергичным, разъярённым и бесстрашным
Десница необъятностью возмездья угрожала…
То была бронза Ахиллеса в ярости, броня его щита,
Средоточенье бури в острие блестящего кинжала!

В мятущейся груди его с волненьем бьётся сердце,
И не противоречит больше крови эта раса.
Та кровь, что воспылала под горячим солнцем Ливии,
Кипит на Эквадоре в зной полуденного часа.

О Флора, о нимфа, о роза,
О свежесть клубники и манго,
Открой же глаза, моя грёза,
О Флора, о нимфа, о роза,
Даруй мне и звёзды, и грозы
Во взгляде, желающем танго,
О Флора, о нимфа, о роза,
О свежесть клубники и манго.

О Алзира, Алзира, Алзира,
Блистательна ты, как луна,
Сияешь ты ярче сапфира,
О Алзира, Алзира, Алзира,
Поёт восхищённая лира,
И я просыпаюсь от сна,
О Алзира, Алзира, Алзира,
Блистательна ты, как луна.

Хоть лавров у меня особых нет,
Как у героев, коих каждый чтёт,
Нет ни сокровищ, ни златых монет,
Хоть лавров у меня особых нет,
Возможно, в будущем один поэт
Мои стихи из солнц переведёт.
Хоть лавров у меня особых нет,
Как у героев, коих каждый чтёт.

Взрывы хохота несутся
В этих дерзких триолетах,
Звон и грохот раздаются,
Взрывы хохота несутся,
Тысячей имён зовутся
Звуки звонкие в куплетах.
Взрывы хохота несутся
В этих дерзких триолетах.

Зулмира моих обожаний,
Зулмира раздумий моих,
Сияешь, цветок из мечтаний,
Зулмира моих обожаний,
Открой же глаза для свиданий,
Как в безднах, тонул бы я в них.
Зулмира моих обожаний,
Зулмира раздумий моих.

Очи чёрные мечтают,
Неземная Каролина,
И собою подавляют.
Очи чёрные мечтают
И любовью наполняют
Они душу, что невинна.
Очи чёрные мечтают,
Неземная Каролина.

Похожа на небо, что звёздно,
Одна наша жизнь на двоих,
Хоть прошлое так было грозно…
Похожа на небо, что звёздно,
Сияньем своим грандиозно,
Печалей всех ветер утих.
Похожа на небо, что звёздно,
Одна наша жизнь на двоих.

Мои пылкие желанья
Упорхнули, как лобзанья,
Небосвод прорезав синий
Сквозь туманы смутных линий,
Сквозь весну небесной сферы,
И их крылья были белы.
Улетели, как химеры…
Ласточки, летите смело!

Туманом окутаны страны,
Окутаны страны туманом,
И звёзды – не их талисманы,
Туманом окутаны страны,
Тускнеющий свет и поляны
Теряются в мареве странном,
Туманом окутаны страны,
Окутаны страны туманом.

Твои очи – эта нежность,
Эта парочка иллюзий,
Чистой сладости безбрежность,
Твои очи – эта нежность,
Утешенье, безмятежность,
На любовь полны аллюзий,
Твои очи – эта нежность,
Эта парочка иллюзий!…

Поднимаем этот флаг
Из позиции восстаний;
Нас, бразильцев, смелый шаг,
Поднимаем этот флаг.
Кто трусливый рабства враг,
Тот далёк от сих собраний.
Поднимаем этот флаг
Из позиции восстаний.

Если любовь – величайшее чудо,
Если любовь пламенеет, как солнце,
Я бесконечно любить тебя буду,
Всегда, всегда, всегда – пока живётся.

Быть птицей! Быть владычицей просторов облачного края,
Чтобы расправить крылья широко, не опасаться бурь и гроз.
Стремиться через парки, через рощи ароматных диких роз
В цветущие сады и зреть земную красоту тропического рая.

Быть птицей, петь, стремиться ввысь к небесной вышине,
Лететь сквозь лес бескрайний, затеряться средь растений,
Средь полевой листвы, с природой быть всегда наедине,
Апрельскую зарю встречать весёлой трелью восхвалений.