Борис Большаков - Осторожно, горячо… Стихи

Крепчай, броня, спасай меня!
Расти, забор! Смелейте, зубы!
Не наступай, стена огня!
Уймитесь, бесы и суккубы!

Не знаю всех по именам —
и знать, и звать – не по охотке…

Но взгляд ползёт по сторонам:
вы взяли все мои высотки.

В глазах случился кувырок,
в мозгах – сработала хлопушка,
и зазвучал мой «русский рок»
как «гваделупская частушка».

Пропал волнительный азарт —
максимализм и праздник юный…
Разочарован пьяный бард
в мотивах жизни шестиструнной.

Не стал горланить и бренчать,
устал доказывать незрячим:
на лоб поставлена печать
чужими хохотом и плачем,
и вечной болью и тоской —
от перспективы и флешбэка…

Есть инструменты в мастерской,
но толку нет – без человека.

Нет рядом той, нет рядом тех —
с кем можно быть большим и малым —
любым – без шуток и потех,
больным, голодным и усталым —
не идеалом – без коня,
плаща и шпаги, и короны.

Мои враги – внутри меня,
и там же – личные иконы…

Дыханье осени – пьянит
и отрезвляет вероломно,
и благородный строгий вид —
сияет зло и безсоромно:
не надо этой мишуры
и маски – графа Монте-Кристо —
неубедительной игры
провинциального артиста…

Турист, смотри со стороны:
вот – мистер Икс – он первый – лишний…
Он – пленник мира и войны.
Благослови его, Всевышний.

<29—30.08.18>

За неделю полна тетрадь.
Ровно двадцать четыре листа.
С Человеком озёрная гладь.
В глубине – синева густа.

Травы, звёзды, Луна, рассвет…
В каждом слове избыток струн.
На бумаге живой портрет,
но художник, художник – врун!

Я не верю тебе! Постой,
сам не веришь своим словам!
Из фальшивой любви настой
по несведущим бьёт головам.

Искры – роем из глаз – на стол,
но души закрома пусты!
Эй, художник, сломай престол!
Эй, художник, сожги холсты…

<27.10.12>

Место сомнений – везде:
я – не бегу от огней,
сто́я на чистой воде,
или же, всё-таки – в ней?

Я-то – совсем не Христос,
мне по воде – не ходить,
значит, не надо всерьёз
так на неё выводить
мысли, поступки, слова —
собственный мой капитал.
Пухнет моя голова,
как плодовитый фракта́л.

Я – состоявшийся тип,
не состоятельный топ,
но – окончательно влип
в топи ошибок и проб.

Где ты, уверенный шаг,
твёрдость и крепость ума?
Взгляд устремился в больша́к:
там – непроглядная тьма.

Я – сомневаюсь, что жив,
я – не уверен, что мёртв,
мир – вероло́мен и лжив,
ли́пок и сла́док, как мёд —
выкормил душу тельца́,
небо и нёбо – прижёг,
вылепил форму лица
и – вдохновил на прыжок.

<17—19.01.19>

На самом деле, не слепой я,
хоть оба глаза в минусах:
я – спец в теории запоя
с молочной пеной на усах…

Я – вижу краски снов и хроник
из электрических щелей…
Я – так случилось – не дальтоник,
но так живётся тяжелей.

Не о физических нашлёпках,
мой стих – о внутренних тонах…
Я – спец в психических раскопках,
в коротких штопанных штанах…

Когда неглупо и неслепо,
тогда – губительно, хмельно…
Вот – компромиссная залепа
включает принцип домино…

От незначительных пылинок
тускнеет жизнь – во всех углах.
Я – спец в стояньи без ботинок
на мной придуманных углях…

Вскипаю чайником, со свистом,
и – открывается уму:
как важно быть специалистом
в том, что не нужно никому.

<21.04.18>

Я – расстроенный рояль.
В сердце музыки утрата.
Вырви клавиши – не жаль!
В предвкушении заката —
жду прикосновений рук.
Только мастер по настройке,
вместо пальцев – ржавый крюк,
от попойки до попойки
жизнь проводит, ко всему —
он немного глуховат.
Как довериться ему?
Как найти заветный лад?

Я – расстроенный рояль.
Состояние привычно.
Жизни линия – спираль.
Всё циклично, всё циклично!

Мой сосед (быть может, врёт)
современное искусство,
говорит, не знает нот.
Главное, чтоб были Чувства…

Чувства – ярче женских лент!
Но без мастера нет толка!
Музыкальный инструмент —
для свечи подставка, полка…

Вот стою бочком к стене,
жду мучений окончанья.
Я молчу, понятно мне,
что не золото молчанье!

<~ 2007>

Гремят, привязанные к хвосту,
жестянки – банки консервных дней:
ты время тратил – на пустоту,
и – сам теперь оказался в ней.

Ломая стенки чужих пустот,
ты – мелко пишешь в дрянных тома́х:
не та отдача, размер – не тот,
размен – стыдливый, смешной – размах,
масштаб – неправильный, жалкий – зву́к…

Но – вдруг – ты сам понимаешь – пу́ст! —
и – принимаешь – железный хук —
зубов знакомый особый хруст.

Криви́шь, отхлёбывая настой,
портрет, хранящий твои черты,
и – наполняешься пустотой,
едва не плача – от полноты…

Воспоминаний горячий всплеск —
лекарство – зимних твоих ночей:
и – ты – срываешься на гротеск,
и – бремя сбрасываешь с плеч…

Эй, гори, трескучая береста́! —
одна из прошлых живых картин:
как будто – серость и пустота —
ушли – из се́рдца – на каранти́н.

Ты жадно дышишь – от полноты,
внутри – киты, на лице – вода:
по гра́ням ветреной комнаты
несутся парусные суда…

Туда-сюда – поперёк и – сквозь,
гремят жестянки – виляет хвост:
схвати его, оторви да – бро́сь,
и – встань – наполненный —
в полный рост!

Окно – транслирует белый шум,
как будто – море, как будто – ты
на воздух – вышел, покинув трюм,
чуть задыхаясь – от полноты…

<16.12.19>

В поле
свои́х зерка́л
счастье —
мечту и сон,
и красоту —
искал —
я – не оди́н
сезон…

Что я в тебе
нашёл?
Это простой вопрос.
Шеи лимон
и соль,
запах твоих волос,
линии глаз
и губ,
родинки —
космос
мой…

Искорки
берегу,
битый
жестоко
тьмой.