Сергей Виноградов - Наследие. Том четвёртый. 2019—2020

Опять весна на зиму так похожа

То дождь, то снег, то солнце иногда

В тулупе тёплом под зонтом прохожий

Опять спешит куда-то как всегда.

Уже и март сегодня на исходе,

А завтра утром к нам придёт апрель

И лишь зима никак всё не уходит,

То дождь, то снег, то иногда капель…

А то ли дело было в прошлом веке

Был март как март. Весенние ручьи

На тротуарах превращались в реки

И с юга возвращались к нам грачи.

А что сейчас? То ливни, то метели,

То вдруг мороз покроет лужи льдом

И бесконечно долгие недели

И скучные и серые притом…

А может, так и быть должно в природе,

Да и у нас не юные года.

И мы весну напрасно ждём, выходит,

Как молодость свою. Лишь иногда

Луч солнечный мелькнёт как луч надежды

Средь серых туч, средь наших серых дней,

Но, знай, весна вернётся неизбежно,

Лишь юность не вернётся вместе с ней…

Мне думать о себе и некогда порой

Я снова весь в делах, я снова весь в заботах

И тех, кто там лежит ещё в земле сырой,

Обязан я найти. Или хотя бы что-то,

Что нам, в конце концов, вернёт их имена,

Вернёт из неизвестных

В полк истинно бессмертных.

И, наконец, для всех их закончится война,

Пусть для последних самых,

В рядах погибших – первых.

И нет покоя мне, пока есть хоть один

Из тех, кто не вернулся, назвавшись неизвестным.

Быть может Бог на небе за ними и следил

И все они у Бога в его раю небесном,

Но нам откуда знать? И потому их ждут

Их мамы, жёны, дети. А, может быть, и внуки,

А, может быть, и годы или века пройдут,

И кто-то неизвестный всё ждёт конца разлуки.

…И потому не может забыться наша боль

Пока ещё не время нам с памятью расстаться,

А если б так случилось, что это мы с тобой?

Не уж то неизвестными нам дали бы остаться?

Я думаю, что нас вернули бы домой,

И мамы, пусть в слезах, тем людям были б рады,

Узнав, что мы погибли когда-то под Москвой…

Даст Бог, вернём мы всех. И больше слёз не надо…

Я сам в себя давно не верю

Могу предать и изменить

Могу закрыть случайно двери

И в этом сам себя винить.

Могу сказать не то, что надо,

Что не сказал бы никогда

И в марте среди звездопада

Могу исчезнуть навсегда.

Сгорев дотла в своих мечтаниях,

В тоске извечной по тебе,

И превратив всю жизнь в скитания,

Я сам себя отдам судьбе.

И буду жить по воле рока

И только буду верить впредь,

Что в мире пошлом и жестоком

Дано сегодня умереть

Не мне. И я живой покуда

И ты там где-то тоже есть,

А, значит, что я есть и буду

Всегда с тобою рядом. Здесь!

Вчерашний снег всё падал, падал, падал,

А, может, показалось мне со сна,

Но почему тогда совсем не рада

Приходу своему моя весна?

Ведь я её так ждал. Так ждал и верил,

И даже окна настежь распахнул,

Что вот она войдёт – моя потеря

И я как будто молодость вернул.

И упаду пред ней я на колени

И попрошу прощения за снег,

Но злой февраль, ко мне пробравшись в сени,

Видать решил остаться здесь навек.

Со старостью моей решил сдружиться,

Ведь он седой и я давно седой.

И прошлому не дано вновь случится,

И мне ли ждать девицы молодой?

И мне ли по весне прекрасной грезить,

Хоть наяву, хоть в старческих мечтах?

Навряд ли, ей нужны мои болезни,

И поцелуй холодный на устах?

Но если вдруг она ко мне вернётся,

Мне жизнь свою, увы, не повторить,

Да и жена моя сейчас проснётся

И окна все потребует закрыть…

Тем ранним утром детство улетело

На крыльях чёрных воронов с крестами,

Видать кому-то очень захотелось

Всё в жизни прошлой поменять местами.

И детство поменять на боль и беды

И сны всем на кошмары поменять.

Как долго ещё было до победы

И будет ли победа – не понять…

Тем ранним утром кто-то не проснулся

И в детских снах остался навсегда,

А кто-то повзрослел и не вернулся

В то утро в своё детство никогда.

А кто-то в утро то без мам остались,

Вмиг поседев и вмиг осиротев,

Им даже не помог товарищ Сталин,

Хоть он и был Отцом для них для всех…

Мне повезло – я просто не родился

И не был тем июньским утром там,

Где крестоносный юнкерс отбомбился

По детству и по чьим-то детским снам.

Лишь десять лет спустя я в мире этом

Совсем другом – без страха умереть

Сам оказался вдруг таким же летом,

Чтобы дожить за них и постареть…

Чтобы их сны недетские увидеть,

Чтобы своих детей за них взрастить,

И чтобы научить их ненавидеть

Войну и смерть, ну, а вождя простить.

И каждый год июньским ранним утром

Я в этот день рассвет тревожно жду.

Мне кажется, что с ними я там, будто,

Жаль только, смерть от них не отведу…

Пока я был в расцвете лет и в силе,

Я, как умел, Россию защищал.

Теперь в душе лишь плачу по России,

По той, в которой духом обнищал

Народ, который русским лишь зовётся.

Надолго вряд ли хватит и его

И в памяти людской, увы, сотрётся

Величие былое. Ничего

Своим потомкам в прошлом не оставив,

На радость непомерную врагам.

И будет бездуховность миром править,

Когда разрушит Веры божий храм,

А это время близко так, похоже…

И ведомо лишь Богу одному,

Когда в нас Человека уничтожат,

И превратят в безумную толпу

Не только всю Россию – всю планету.

…Но разве в этом нашей нет вины?

А мы опять молчим и не заметно

Останемся без Веры и страны…

Пришла весна – сезон разлук

Сезон любви и обещаний

Душевных мук и слёз прощаний

Под эшелонный перестук…

Весной нам выдадут погоны

И всех посадят в поезда

И, даст бог, что не навсегда

Нас увезут от мам вагоны.

Даст бог, вернёмся через год

Весной такой же разноцветной

Мы, повзрослевшие заметно,

А кто-то вместо нас уйдёт

С того же старого вокзала

Служить в далёкий гарнизон.

Ну, что ж, весна – такой сезон,

Сезон без страшного финала…

Во все века у каждого есть выбор:

Кого куда вести, за кем идти —

Стать победителем, остаться на отшибе

Иль просто своей цели не найти…

Тогда за нас наш выбор будет сделан

И превратится жизнь в парад услад-

Служить мы будем не себе, а телу,

Считая сытость лучшей из наград…

Лишь иногда, пресытившись едою,

Случайно вспомним мы вдруг о душе,

Но ничего в себе в ней не откроем,

В ней просто пустота. Давно уже…

Двадцать восемь минут, чтоб взлететь в небеса,

И на грешную землю вдруг нежданно вернуться.