Игорь Макаров - Легенды Чёрного ангела

И рука её скрутила:

Вой застрял в окне.

Сила силу заломила:

Захрустела в лапе кость,

И, сломала и пробила

Кожу, что клинок иль трость.

Свечи снова запылали,

И затеплился камин,

Люди в страхе выползали,

Содрогаясь, как один.

Все смотрели на трофеи,

Страх тая в душе:

Не хранили зверя феи,

Боги предали вообще.

Корчилась, сжимая когти

Лапа страшная в крови,

И обрывки чёрной плоти

Душу страх не рви!.

Но рассвета дожидаясь

Ожил светом Хеорот,

Всем уж вина наливались,

Веселился вновь народ.

Весть по острову несётся,

Ходгард в гости всех зовёт,

Целый день вино там льётся,

Арфа вновь всю ночь поёт.

Слава войну Биовульфу!-

Трубы все поют.

Славу войну Биовульфу!-

Женщины снуют.

Восхваляют воинов храбрых

И несут дары!

Восхваляют воинов добрых

До ночной поры.

В ночь усталые заснули,

Но не сладок сон,

Тишину в полночь спугнули:

Вновь и рев, и стон.

Утро новое проснулось:

Унесён был человек.

И опять "оно" явилось,

Что отжило век,

И погоня устремилась

По следам в глуши,

Скоро озеро явилось,

Что таилося в тиши.

Средь болот и хляби страшной,

Средь трясин гнилых,

Пустотой без жизни, тем ужасной

Поразила тотчас их.

Там следы и прерывались

В воду устремясь,

Волны мертвые плескались

На берег катясь.

Кони в страхе захрапели,

Псы поджали хвост,

Удержать коней сумели…

Но вопрос не прост:

Где скрывается зверюга,

Как его достать,

Но герой наш без испуга

Вглубь решил нырять.

Разрывает плоть удушье,

И вода сжимает грудь,

И рука уж непослушно

Пролагает путь.

Вдруг мелькнула лапа зверя,

Обожгла и боль,

Биовульф в успех не веря,

Ощутил из камня пол.

Грендель мёртвый там валялся,

Груда черепов,

Зверь меж ними возвышался,

К бою уж готов.

А в пещере мрак и сырость,

И на стенке меч,

Он в боях горячих вырос:

Взмах-глава слетела с плеч.

Самка сына защищала,

Но явился человек.

Силу мощь его узнала,

Так закончив век.

Заключение

Волны билися о берег,

Пена кровью изошла,

Забурлила и на берег

Война принесла.

Он блеснул в волне прибрежной

Золоченым шлёмом вдруг,

И вступил стопой небрежной

В прежний дружный круг.

Старый воин и рубака,

Голову держал в руке,

И сказал: была там драка,

А итог – вот на песке.

Голова ещё дышала,

Пучила глаза,

Но заметно умирала…

Злобная слеза

По щеке, мешаясь с кровью,

Утекла в песок.

Ей же было жаль: любовью

Не спасен сынок.

* * * * * * *

Долго барды воспевали

Этого бойца,

Песни про него слагали,

Песни без конца!

Он с врагами долго бился,

Силы тьмы крушил.

Эпос этот сохранился,

И канвой служил.

Долго замок возвышался,

Но снесли его,

Просто ветер разыгрался

Сердца моего.

Просто слово вдруг всплыло,

Просто в строчки вдруг легло,

Просто грустно и смешно,

Просто и слегка грешно.

Вступление

Вы верно Библию читали:

Быть может, бога там искали,

Надеясь на спасение или веру,

Но я не следовал сему примеру:

Лишь любопытство баловал,

И там сюжеты лишь искал

Для ленного пера и Музы,

Но с богом не сложились узы-

Там нет простора для ума,

Хоть убеждала нас кума,

Что бог велик – всему начало,

Могуч, всеблаг – она сказала,

Но я не понял, что есть что,

Что благ? Могущество есть что?

И где могуществу начало?

Сие она мне долго объясняла,

Лишь понял: Я – подобье бога,

Вы глупость не судите строго,

Но сильно в этом сомневаюсь,

В сомнениях сих не сильно каюсь,

Но бога в Библии я не нашел,

Хоть путь достаточный прошел,

А натыкался только на людей

Во всей красе, убогости своей

Их больше низменные страсти:

Желанье денег, славы, власти,

Борьбу родов и кланов, и людей,

Борьбу религий и идей,

Сокрытых под личиной бога,

Но сколько не искал, убого

Глядеться сказки древних лет.

Но хочешь – верь, а хочешь – нет.

Хотя прогресс далёконько шагнул,

И, верно, сказку древнюю спугнул…

А, впрочем, хочется – молитесь

Ищите бога и стремитесь,

Ему как можно лучше угодить,

Попов попутно всех кормить

Вы можете под эту веру,

Но, право, в этом знайте меру:

Кормите лучше вы детей,

За Библией, по слепоте своей,

От света целого сокрыться,

Да лоб крушить и попусту молиться

Вам не удастся целый век,

А времени не умолим так бег.

А верить можно в бога иль тельца,

Иль Моисея, кстати, подлеца,

Иисуса, бабку Степаниду,

Соседку, сплетницу, большую гниду,

Иль в Маркса и его идею,

И душу – отрицать не смею,

В нитроны, атомы, протоны,

В сапог, армейские погоны,

Портянки, в статую Свободы,

Свободу и прогноз погоды.

И демократию, царя

И рай, где в небесах паря

Летают птички и святые,

И ад, где грешники большие

Таскают камни для чертей.

Ты выбрал? Нет? Пора. Скорей.

Я видел Библию такой,

Увидел, может, ты её другой.

Часть первая. Бегство

Вступление

В тот год Израиль голодал,

И посему Иосиф в путь пустился,

И в сытом он Египте очутился,

Животик быстро отожрал,

Завёл там связи, вверх пробился,

И фараону он услугу оказал,

(Точнее всех в Египте обобрал,

Так что народ за хлеб один трудился)

В советники к царю попал

И за него Египтом управлял.

И всё же выбившись в вельможи,

Он не вертел от ближних рожи,

Он их в Египте поселил,

А там землей не обделил,

Так что Израиль быстро рос,

Так как еврей лишь видом прост.

И это долго продолжалось,

Но вот что дальше оказалось.

Пока ж еврей Египет возглавлял,

Да Израилем тоже управлял.

Рождение Мотсея 1

Когда Иосиф дуба дал,

К тому же фараон сменился,

Но он Иосифа не знал,

И даже тот ему не снился.

А вот евреев он боялся:

Народ тот быстро размножался, 2

Возрос, усилился, угрозой стал:

При случае бы трон предал

Иль вышел из египетской земли,

Или оружие в руки взять они могли.

И фараон решил их изнурять,

И мощь враждой искоренять.

Но всё ж евреи размножались,

Что повитухи не справлялись.

Он этим бабкам приказал,

(Хотя приказ никто не исполнял),

Чтоб те сынов еврейских убивали,

Но те монарху просто врали,

Что бабы иудейские без них рожали,

А силы вражьи возрастали…

Увидев этот саботаж

Царь-фараон великий, но не наш

Решил младенцев иудейских,

Во мыслях во весьма злодейских

Их в Ниле при рождении топить,

И так сей род искоренить.

Но видно не в одной Рассей

Плюют на нашенских царей,