Олег Филипенко - Избранное. Стихотворения

Весна минувшая была
Лишь откровением постыдным.
О, как мне стало очевидным
Томленье хаоса и зла,
Когда, в плену изнеможенья,
Я в ужас цепкий приходил
Перед бесцельностью томленья
Всех этих вешних, мутных сил…

Моя терновая стезя
Чурается пустой забавы, —
Я слишком знаю, что нельзя
Не презирать молвы и славы.

Я чту, что сердце говорит…
И пусть в нём будет мало света,
И пусть оскоминой болит
Язык усталого поэта, —

Я знаю, – наступает час
И за грехи людские, где-то
Вдруг раздаётся Божий Глас
Из уст случайного поэта!

Где, милый друг, среди тщедушных,
Среди напыщенных глупцов
Найти мне пару подлецов
Не столь сердцами малодушных,
Чтоб хоть враждою заменять
Привычку хладно презирать
Людей?.. Увы, увы!.. Когда б влюбиться,
Чтоб хоть немного измениться
И, если б Бог дал, то добрее
Мне стать… Но, следуя затее,
Я вижу, что среди красавиц,
Чей безупречный ровный глянец
Напоминает мне давно
Американское кино,
Меня уныние стесняет
И неудачей огорчает…
Минуту-две… А потому
Нет больше сердцу моему
Занятий средь толпы ничтожной,
Умеренной и осторожной!..

Со скукою в одной упряжке
Тоскует верный идеал.
Пришла пора раздумий тяжких:
Что я сберёг, что потерял.

И страшно мне воображеньем
Себя минувшего искать.
С каким испугом и презреньем
Он на меня б посмел взирать!..

Как часто философским спором
Я развлекался средь друзей,
Не углубляясь в мир страстей,
Но воспаряя томным взором.

Я говорил с сердечным жаром,
Служа возвышенной мечте,
И поражался в простоте
Души отличным идеалам.

Я восклицал чрезмерно, пылко;
Судил о многом наугад;
Упорствовал пред чьей-то ссылкой
На имя, будь оно – Сократ.

И, чтя душой авторитеты,
Я злился, попадал впросак,
Когда священные предметы
Мне растолковывал дурак.

Теперь не то… И я напрасно
Не потревожу мысль свою.
Мне многое теперь так ясно,
Что… о НЕЗНАНИИ молю!

Когда, прельщён извечной темой,
Я вовлекаюсь в чей-то спор,
Готовый вправить разговор
В свой мир, что видится системой
Постылых знаний, то, спеша
Словам придать и вес и стройность,
Мой ум, насмешкою дыша,
Вдруг извергает непристойность
Посредством злого языка,
И я – «валяю дурака».

Забросил я писать сонеты,
Пишу лишь вялые вирши.
Но ты, приятель, не спеши
Напомнить мне о струях Леты.

Я гибок, словно уж, и чувству
Я форму новую найду.
Я близок всякому искусству,
Как близок с юности труду.

Мне новый видится сейсмограф
Моей изменчивой души;
Мне грезится кинематограф
И мысли – славно-хороши!

(Из письма)

За год один я прожил жизнь:
Я ведал всё, но счастья мало.
И вот без поздних укоризн
Хочу опять начать сначала.

Благослови ж меня, мой друг!
Пусть мне фортуна улыбнётся,
Пусть благодатью дух упьется,
А не печалью новых мук.

Устал… И, кажется, ещё
Один мятежный год – и крышка:
Мне 25, курю, одышка,
И худ, как нищий из трущоб.

Так поскорее приезжай
Ко мне гостить хоть этим летом.
Я расскажу, как стал поэтом,
А ты на ус себе мотай!

Ещё мелькают предо мной
Воспоминания живые,
Когда рассудок молодой
Мрачили страсти молодые.

Но уж того не повторить,
Что было жгучею напастью,
И сердце простится любить
Иною – трепетною страстью…

1
В душе живые впечатленья
От видов родины моей
Угасли скоро… Пару дней
Ходил я в трепетном волненье
По душным улицам, где я
Уж не бывал опять полгода.
Воспоминаньями живя,
Столь подряхлевшая природа
Моей души слегка грустила:
Ей прошлое казалось мило…
Но не люблю грустить о том,
Что минуло: невольна жалость
К себе слабит меня и малость
Досадно на себя потом
И пусто как-то… Да к тому же
Так часто слышишь от людей
Их ропот глупый и досужий
И жалость к участи своей,
Что удержаться от презренья
На сокровенны сожаленья
Свои не в силах я… Но это
Не сердцевинный срез предмета,
О коем высказать хотел
Я мысль свою. – Кто верит в Бога,
Тому судьбы своей дорога
Есть путь к блаженству, и предел
Не существует… Иль, к примеру,
Рассудком презирая веру,
Иные завершают путь,
Влачась до гроба как-нибудь
С тем равнодушием и скукой,
Что верный след того, что мукой
Была им жизнь… А, впрочем, вижу,
Мне этой темы не поднять:
Лишь только истину обижу.

Итак, два дня ходил гулять
Довольно бодро я, но вскоре
Асфальт, машины, детвора,
Безделье, скука и жара
Мне дали знать, что уж пора
Уехать к бабушке, где море
Волнами брег пустынный бьёт,
Где позабыв мертвящий год,
Упьюсь живительной свободой
Средь величавой красоты,
Не скованный столичной модой
Жить напряженьем суеты.

2
И вот на море я… Но прежде
Хочу довериться надежде
Найти свой глас в созвучье дней
Давно минувших… Ну! живей
Играй моё воображенье,
Чтоб, оживляя впечатленья,
Парить, как прежде… Здравствуй, море!
Как сладко дышит на просторе
Младая грудь! Как жаждет жить!
Как рвётся духом проскользить
По беспредельной зыбкой глади!
Так младость, не познав страстей,
Рукой невинной мнёт тетради
Для поэтических затей,
Томится, не находит слова,
А мысль без корня, невесома
Парит высоко… Но, бывало,
Межводное* меня спасало,
Даря живительный приют
От яростных сердечных смут,
Внушая мысль, что сердца страсть
Есть всё же низменная часть
От целого; что дух мой вечен;
Что срок земного быстротечен;
Что, не жалея ни о чём,
Легко земли оставить дом…

3
То было прежде… Ныне, ныне
Не то со мной: с душой холодной,
От чувства высшего свободной,
Бродил (как будто был в пустыне)
Уже на третий день я… Скука
Меня заставила искать,
Чем можно время коротать,
И я нашёл: стрелять из лука,
Как бессердечный Купидон,
В сердца красоток. Обаянье
Служило луком, было слово
Стрелою и – огонь! – готово
Знакомство: ум чужой пленён
И завоёвано вниманье…